— Как альма-матер собирается отмечать свой юбилей?
— Из интересного у нас будет презентация перевода романа Саши Соколова «Школа для дураков» на монгольский язык. Началась конференция «Литературная школа как творческая и педагогическая проблема». Говорим о современной литературе: что студенты читают, а что не читают, какие у них приоритеты. Получились такие живые споры. Обсуждалось и то, насколько Литературный институт отвечает вызовам времени. Будем много говорить о Горьком. К нему можно по-разному относиться, но он совершенно точно великий художник и великий литературный организатор.
— Ведь именно Горький создал Литературный институт?
— Да. С моей точки зрения, Литературный институт появился, конечно, не во время «оттепели». Однако 1933 год — промежуток между суровым накатом государства на литературу в конце 1920-х — начале 1930-х, когда, мы помним, травили и Замятина, и Булгакова, и Платонова. Когда волна насилия немножко угасла, в канун подготовки Первого съезда Союза писателей ненадолго наступили времена чуть большей вольности. Этот отпечаток свободы, открытости Литературного института с рождения был свойствен нашему вузу. Не хочу ничего идеализировать, но мне кажется, что во все времена Литинститут был территорией большей свободы, чем вокруг него. Эту традицию свободного творчества я как ректор считаю необходимым сохранить.
— Вы упомянули о вызовах, которые стоят перед вузом. Какие, например?
— Сегодня все очень быстро меняется. Происходит определенная инфляция литературного труда, профессии писателя. Исчезновение идеологической и политической цензуры, что, с моей точки зрения, есть однозначное благо, одновременно с этим привело к исчезновению художественной, ремесленной цензуры, которая в каком-то смысле необходима. Поэтому, когда любой может назвать себя писателем, наша задача — воспитать в студентах уважительное отношение к творчеству и профессии.
Во все времена мы говорили, что Литинститут — уникальный вуз. Это действительно так. Однако сейчас появляется достаточно много школ литературного мастерства, что тоже заставляет нас учитывать определенную конкуренцию в поле литературного образования. В общем, это тоже своеобразный вызов.
— А можно ли человека сделать писателем?
— Сделать человека писателем невозможно, да и не нужно, если он этого не хочет. Зачем себя мучить? Есть масса других увлекательных дел. Если же человек без литературы не может, ему надо приходить к нам. С одной стороны, литература — занятие одинокое. Но с другой — в какой-то момент начинающему писателю необходимо оказаться среди людей, ему подобных: это как катализатор. Литературная среда заряжает, она намагничивает человека. Литературный институт — своеобразный аккумулятор. Я вижу, какими студенты приходят к нам на первом курсе, — они растут, совершенствуются. Это время не проходит для них зря.
— С какими трудностями сталкивается сегодня Литературный институт?
— У нас идет процесс реставрации нашей усадьбы на Тверском бульваре параллельно с образовательной деятельностью. Это создает определенные неудобства. С одной стороны — стройка, с другой — учеба. Поэтому пока нам немножко тесно. К тому же надо ремонтировать общежитие, в котором в свое время жили многие писатели и поэты: Николай Рубцов, Василий Белов, Юрий Кузнецов… Однако оно никогда не ремонтировалось. Хочется, чтобы общежитие соответствовало современным требованиям.
— Что бы вы пожелали институту в его 85-летие?
— Студентам хотел бы пожелать, чтобы они максимально использовали те счастливые годы, которые им выпали, чтобы они взяли лучшее от лекций, семинаров, общения со своими коллегами. Как говорил Достоевский: «Человеку надо запастись каким-то ярким жизненным впечатлением, которое потом хватило бы ему на всю жизнь». Пусть для наших студентов Литературный институт будет таким жизненным впечатлением, которое станет их поддерживать и в трудные минуты.