А судьи кто? В жюри под председательством руководителя мадридского «Центра искусств королевы Софии» Мануэля Борха-Вилеля попали камерунский журналист Нтоне Эджабе и кураторы: итальянка Франческа Альфано Милетти, тайванец Ами Чэн и англичанин Марк Годфри, отвечающий за международный отдел лондонской галереи современного искусства Тейт Модерн.
Они назвали 77-летнего Франца Эрхарда Вальтера «Лучшим художником биеннале» «за радикальный и сложный характер творчества, который влияет на наше время и предлагает новый способ жизни». Вот как это выглядит: куски хлопчатобумажной ткани разной длины цвета горчицы и шафрана в форме полок висят на стенах, будто держа их. Они зовутся «скульптурами-телами» и интерактивными инсталляциями, так как их можно трогать, выворачивать наизнанку, мастерить новые объекты.
Немцы стабильно предъявляют на биеннале сильные проекты, но ставки международными специалистами делались на национальные павильоны Италии и Грузии. Последняя очаровывает ветхим деревянным домом с брошенными внутри пожитками, которые беспрерывно заливаются ливнем. Это искусство моментально тебя захватывает, заставляет забыть про реальность и переносит в трогательный грузинский мир. Итальянцы же демонстрируют виды разложения человеческого тела, начиная со скульптуры вроде как самого Иисуса Христа.
Он лежит на поверхности, сбоку напоминающей крест, водруженный на 2-метровый постамент. Каждый второй начинает взбираться на него по лестнице, чтобы убедиться в своих догадках, как смотрители просят отойти от экспоната. Таблички с соответствующим запретом нет, что намекает на провокацию. А за скульптурой на черной стене проступают слегка заметные рельефные портреты четырех апостолов, которые развеивают последние сомнения о главном герое. Дальше тянется аллея прозрачных гробниц с трупами, то растасканными по костям, то пожираемыми червями. В конце — настоящий завывающий крематорий...
Итальянцы, среди которых, согласно статистике, более 70% верующих, толерантно воспринимают экспозицию... Можно предположить, если бы Россия показала такое, сошли бы с ума не только Поклонская с Милоновым, но пересажали бы всех организаторов, а еще бы РПЦ отправила батюшку освящать наш павильон от ереси.
Немцы тоже пошли по пути провокации. Во главе с художником Анн Имхоф они превратили открытый в 1933-м Гитлером павильон в «концлагерь» с остроумным названием «Фауст». Внутри — вольеры из проволоки с немецкими овчарками, которые сторожат с десяток пленных, ползающих под стеклянным полом. Как только кому-то из людей удается обойти собак и охранников, вырваться на свободу, — он застывает как вкопанный, символизируя памятник жертвам тотального контроля и репрессий...
Одним из первых параллель между немецким перформансом и проектом «Семья будущего» Олега Кулика заметил Марат Гельман, который заставил акциониста выйти на улицу в образе «человека-собаки»: «Только я хотел написать в Фейсбуке, что немецкий художник решил с размахом повторить проект Кулика, и у него это получилось. Возможно, тот факт, что он не сам сел на четвереньки, а нанял артистов, пошел на пользу проекту. Пришла информация, что Кулик, которого наше начальство так и не пригласило в Венецию, в лице этого немца получил «льва». Обидно».
Сам Олег Борисович во время награждения победителей биеннале вел прямой эфир в Питере, где заявил: «Человек — это чистый лист, на который реальность накладывает свой отпечаток». Поневоле задумываешься о реальности современной Европы, которая так выпукло отпечаталась в немецком павильоне. После эфира Кулик подтвердил «МК», что считает художника Имхоф своей последовательницей, назвав ее перформанс «прекрасным ремейком».
— Во-первых, «человек-собака» вдохновил многих иностранных художников на эксперименты, как часто случается с мощным российским искусством, — говорит российский арт-эксперт, пожелавший остаться неизвестным. — Вспомните проекты Андрея Монастырского и Ирины Наховой на биеннале, после которых значительное количество иностранных художников ударилось в концептуализм. В России часто рождаются идеи, но не хватает пороха их реализовать до конца. То же самое произошло с нашим павильоном в этом году. Общая идея — представить «Театр мира» — выдающаяся, но реализовать ее не удалось, так как у наших художников разные месседжи. Они не собираются в одну историю.
— Вам не кажется, что они как раз-таки препарируют эту историю с разных углов зрения?
— Не соглашусь. Гриша Брускин — про тот же самый тоталитаризм, что и 30 лет назад, но его идея размывается, так как работ слишком много, а в зале, где на стенах крутят видео, их совсем не видно. Ребята из группы Recycle — весьма пластичные и грамотно нащупали, вылепили проблему про массовое интернет-потребление. Но они загоняют себя в западню, когда говорят, что человек погибает от постоянного пользования Глобальной сетью, а сами вынуждают посетителей смотреть свои работы через приложения на девайсах. Наивно полагать, что они сегодня у всех есть. Наконец, непонятно, о чем вообще видео Саши Пироговой, которое к тому же безумно затянуто и размыто. На выходе из павильона остается полный туман с претензией на концептуализм.
— По-вашему, у нас вообще не было шанса взять «льва» за павильон? Все-таки многие международные специалисты хвалили его в кулуарах.
— Никакого! Биеннале в последние годы еще глубже ударилась в политику. Например, если Армения оплакивает столетие геноцида — получает премию. Хотя выставка у нее была слабая. России пока ничего не светит на мировой художественной арене, так как нас третируют за политику. Но это всегда так и со всеми. Вот сейчас кому-то невыгодна политика Меркель, вот им и дали приз, чтоб обратить внимание на то, что происходит в Германии. Так что не надо молиться на биеннале и думать, что это качественная выставка. Здесь, как правило, собирается плохое искусство, сколоченное наспех и выкроенное под определенные рамки. Хорошего искусства вообще мало.
Венеция