Пятый этаж. Актерский коридор. Марина Зудина в желтом халате, уже в гриме, с кем-то болтает. За ее спиной сидит какой-то незнакомый мне лысый мужчина с остатками плохо стриженных рыжих волос. «Ну надо же, пригласили со стороны, — удивляюсь я. — Как будто во МХТ хороших артистов нет».
Зал разбит на четыре сектора. По центру — кто бы удивился — излюбленная декорация Константина Богомолова: диваны. На этот раз — светлые. В нагрузку — невысокий бар и кофемашина на нем. Публике предлагается рассмотреть недорогую мебель под композицию Луи Армстронга из старого фильма «Касабланка». Расслабленный голос великого Луи делает свое дело — расслабляет, настраивает на нью-йоркскую волну. На сцене появляется блондинка (психоаналитик Филлис, стильно одетая в серенькое, вид озабоченный). Открыв условную дверь, она впускает другую блондинку (подруга Кэрол, в дешевенькой пятнистой шубке нараспашку, волосы растрепаны, в смятении).
— Филлис, что случилось?
Так начинается адюльтерная история, которая, может быть, ничего бы и не стоила, если бы ее автором был не Вуди Аллен, известный режиссер, сценарист, актер, обладатель четырех «Оскаров». Такой послужной список извинит все что угодно: небогатый сюжет, банальную интрижку — словом, то, за что другим обычно шьют «бульварное дело». Но Аллен даже в коротких пьесках остроумен, умеет играть словом и из этой игры высекать ту самую знаменитую иронию — к миру, людям, его населяющим, да и к самому себе. Иронию с завидной порцией горечи.
Кэрол: А знаешь, почему он не пришел?
Филлис: Знаю. Потому что ты, дешевка жалкая, положила свой хищный взгляд на Сэма в ту секунду, как только его увидела.
Кэрол: Ничего подобного.
Филлис: Кончай. Как только мы познакомились, ты разок взглянула на него, у тебя слюнки потекли. Ну понятно: он юрист, в шоу-бизнесе, он в отличной форме, у него потрясающие бицепсы. Он же по сравнению с твоим задроченным козлом… просто Аполлон.
Блондинка-психоаналитик узнает, что блондинка-подружка спит с ее мужем, и тот уходит к ней. Однако любовный треугольник достаточно быстро станет многогранником.
Блондинки обмениваются репликами не сходя с диванов. Статичное положение будет и у других героев, по ходу дела присоединившихся к блондинкам. Так что никакой комедии положений, каскада трюков — режиссер не заморачивается. Сосредоточился на артистах, которые его не подвели. Более того, украсили сдержанную режиссуру своей игрой. На диванах у них — пинг-понг из парадоксов, фехтование на поражение алленовским текстом. Зал живо откликается на такой спарринг.
Кэрол: Да он просто не мог выносить тебя. Он мне это сказал прямо за обедом. У него слезы заблестели на глазах.
Филлис: Правда? Слезы у Сэма? Вероятно, ему кальсоны жали.
Кэрол: ...Он сказал, что ты не та женщина, которая ему нужна.
Филлис: Я так и представлю эту сцену: ты чистишь зубки, тогда еще собственные…
Замечательно созданные типажи — Марина Зудина (Филлис) незаметно рисует вполне узнаваемый тип современной женщины: успешная самодостаточная интеллектуалка, но... увы... с незавидной женской долей. Ее антипод — Кэрол в исполнении Александры Ребенок, «интеллектуалка» из анекдотов про блондинок. Андрей Бурковский (Говард, тот самый, что был за кулисами: парик и грим изменили его до неузнаваемости) — вещь в себе, депрессивный тип. Ну и, наконец, Сэм, из-за которого весь сыр-бор: конкретный плейбой, без интеллектуальных излишеств.
И все-таки Богомолов остается Богомоловым: не мог отказать себе в удовольствии от маленькой провокации. Это случается ближе к финалу, когда появляется настоящая разлучница — Джульетт, юная возлюбленная Сэма. В роли юной прелестницы — мужчина, и кто не знаком с пьесой Вуди Аллена, валится со смеху: ах, вот оно как все обернулось — Сэм, устав от баб, предпочитает трансвеститов?.. Но нет, история любви чистая: он — женщина. С робкими манерами и странным вкусом на одежду, что нисколько не мешает мужчинам, воспылавшим к ней.
Говард: Оставь ее в покое, Сэм. Я не позволю морочить этой девчонке голову. Я намерен провести с ней остаток дней.
Самцы схватились. В руках Джульетт — старый бесхозный револьвер. Выстрел, и Сэм… Нет, это же комедия — прострелена филейная часть.
Говард: Я не понял: что с равиоли? Кто будет салатик?
Сэм: Джульетт! Джульетт! Не уходи, я люблю тебя.
Филлис: Мужайся, Сэм, она пальнула тебе в задницу. Это значит — прощай.
Музыка. Пустячок, но, как говорится, приятно.