Основные мероприятия форума проходили в здании Главного штаба, где расположилась выставка бельгийского художника Яна Фабра «Рыцарь отчаяния — воин красоты». Та самая, против которой ополчились бдительные граждане, требуя ее закрытия. Возмущены они тем, что на ней представлены чучела животных (хотя их там мало), как будто прежде они не бывали в краеведческих музеях страны, где целые залы напичканы чучелами представителей фауны. В дни форума выставку посетил глава районной прокуратуры — в чисто познавательных целях. Но шума своим визитом наделал. Генеральный директор Эрмитажа Михаил Пиотровский объяснял потом журналистам, что проверки и должны производиться, если от граждан поступают жалобы. Заседания некоторых секций, в частности музыкальной, посвященной юбилею Сергея Прокофьева, как раз и проходили рядом с гигантскими жуками и прочими насекомыми Фабра. Выглядело это мистически.
Украсил форум визит внука Сергея Прокофьева, Габриэла Прокофьева. Он тоже композитор, занимается электронной музыкой, живет в Великобритании и старается не позиционировать себя в качестве знаменитого наследника, всего добивается сам. Вместе с ним приехала его сестра Корделия, которая в отличие от брата разговаривает по-русски, но не имеет никакого отношения к искусству. Габриэл провел несколько дней в Москве, где скоро откроется обновленная экспозиция Музея Сергея Прокофьева, а 11 декабря в Камергерском переулке — памятник великому композитору. В Петербурге Габриэл дал концерт, вернее сет, на который пускали всех желающих и куда ночью приехал министр культуры Владимир Мединский. В течение двух часов он не уходил и веселился вместе с молодежью, Габриэл его явно заворожил, и понять министра можно: внук гения — очень яркий и талантливый музыкант и общаться с людьми умеет. Можно было подойти к нему, когда в перерывах он ел знаменитые эрмитажные пирожки с мясом. Габриэл сыграл большую композицию из своих произведений, часть из них основана на сочинениях его деда. Все это проходило в рамках симпозиума «Прокофьев. XXI век». А выступал он с российским виолончелистом Борисом Андриановым. «Я с 12 лет играю в клубах, в том числе и классическую музыку, — рассказал Габриэл Прокофьев. — Мне кажется важным воодушевить тех, у кого нет возможности учиться музыке. Я руковожу уличным оркестром, в котором 40 музыкантов. Каждый день мы даем концерты на улицах разных городов, иногда по шесть в день. Наш оркестр сопровождает показы старых фильмов. У классической музыки есть будущее, я в этом уверен, особенно в такой стране, как Россия. Мой отец покинул свою родину и ничего не взял с собой. Мне важно было увидеть в Музее Сергея Прокофьева бритвы, мундштуки, все те вещи, которыми пользовались мои родственники».
В работе музыкальной секции принимал участие гендиректор венского Концертхауса Матиас Наске, рассказавший о большой роли русской музыки в музыкальной жизни Вены: «Представьте себе жизнь без музыки, без искусства. Никакие материальные ценности с этим богатством не могут сравниться». Директор Исландского национального симфонического оркестра Арна Кристин Айнарсдоттир поделилась своим опытом: «Четверть своего времени мы тратим на образовательные проекты, работаем с родителями и учителями, играем в больших торговых центрах. Мы активны в соцсетях, делаем все, чтобы быть ближе к людям».
Александр Журбин и Максим Дунаевский говорили о торжестве саундтреков, нашествии дилетантов, которые часто и нот не знают, горевали о том, что редко приходится в кино работать с симфоническим оркестром, в то время как в Голливуде это норма. А гость форума композитор Эрик Серра, написавший музыку для бондианы и фильмов Люка Бессона, не согласился с коллегами: «Хорошая музыка может быть и не оркестровой, а электронной, главное, чтобы она была искренней и красивой. Мне нравится комбинировать оркестр, синтетические звуки и африканские барабаны. Мощь такой музыки невероятна».
На «Ленфильме» отметили 70‑летие Международной федерации кинокритиков ФИПРЕССИ. Ее генеральный секретарь Клаус Эдер отметил депрессивность российского кино, которая отталкивает зрителя, и привел пример: «Житель штата Миссури, проголосовавший за Трампа, едва ли пойдет в кино на фильм Андрея Звягинцева. Наступили не самые благоприятные времена для авторского кино. Побеждают популярные жанры». Специальным гостем киносекции стал британский актер и режиссер Рэйф Файнс. Он не только присутствовал в качестве свадебного генерала, но и занимался собственным проектом о выдающемся танцовщике Рудольфе Нурееве — о его детстве в Уфе, учебе в Ленинграде, дальнейшей парижской жизни. На конференции «Русское кино глазами иностранцев», которую и предварило выступление Файнса, историки и теоретики кино из разных стран говорили о восприятии нашего кино в мире, о том, как когда-то в Париже разгромили «Молодую гвардию» Сергея Герасимова, чего он не ожидал, как советских режиссеров позиционировали марксистами и почему известнейший французский киножурнал не принимает Звягинцева и не любил когда-то Тарковского. Обсуждали экранизацию «Войны и мира», сделанную на Би-би-си, исполнителя роли князя Андрея, Джеймса Нортона, которого мы скоро увидим в роли нового Бонда. Файнс вспомнил о том, что фильм Сергея Бондарчука «Война и мир» произвел на него в юные годы неизгладимое впечатление, привел к пониманию русской души и подспудно подтолкнул к выбору профессии. А теперь мы имеем безнадежно британскую экранизацию, гораздо больше напоминающую сочинение Джейн Остин, нежели Льва Толстого.
Министр культуры Владимир Мединский, отдавший дань музыке, отчетное мероприятие по итогам Года российского кино проигнорировал. Сам отчет наших кинематографистов выглядел уныло. Разве что продюсер Сергей Сельянов взбодрил собравшихся. Он раскритиковал всех, кто не может решить вопрос об открытии в Петербурге синематеки. Раз уж в Год кино дело не сдвинулось с мертвой точки, то на что можно надеяться в дальнейшем? «У нас с культурой большие проблемы. Она финансируется по остаточному принципу», — подвел он черту, обратив внимание на некоторые успехи в сфере кино, особенно анимации. Бюджет российского кинематографа равен бюджету одного американского фильма. В СССР государство выделяло на кино 66 млрд рублей, а теперь пять. Наши кинематографисты все время оглядываются на Китай, с представителями которого в дни форума были подписаны важные соглашения. Так вот там в день открывается до восьми кинозалов, а у нас за год появилось сто в малых городах. Практически весь этот бизнес в частных руках, в отличие от Китая. В общем, поговорили обо всем и разошлись. Можно с уверенностью сказать, что и через год все повторится по тому же сценарию, разве что кино будет уделено меньше внимания в 2017 году, объявленном Годом экологии.