Около дома то и дело слышны разговоры о Довлатове. Заходя во двор, слышу фрагмент очередной экскурсии: «Довлатовы очень долго жили в этом доме. А уехал он потому, что его не печатали…» Во дворе постоянно много людей: все хотят попасть «в гости» к писателю.
Я иду к парадной в середине левого крыла, пытаюсь дозвониться по домофону в квартиру №34, где жил Довлатов. Вскоре подходят две интеллигентного вида женщины, желающие попасть в дом с той же целью. «Вот, может, хоть с журналистом получится войти внутрь», — надеются они.
Один из жильцов, возвращаясь из магазина, открыл нам дверь. Дмитрий, хозяин одной из комнат «квартиры Довлатова», признался корреспонденту, что после праздника «День Д» «приходит много людей — риелторы, мошенники, все говорят, что они «напрямую от инвесторов». От городских властей никого нет, чиновникам все равно. А эти мошенники хотят тут то ли гостиницу, то ли хостел сделать». Про планы организаторов «Дня Д» сделать в квартире музей и сумму выкупа жилья в 100 тысяч евро Дмитрий с женой Натальей впервые услышали от корреспондента «МК».
Мы разговариваем на той самой довлатовской кухне, где ничего не менялось и не ремонтировалось со времен писателя (или даже дольше, судя по состоянию потолка). Дмитрий объясняет, что именно поэтому музей здесь сделать очень легко: ничего не надо ремонтировать, просто выселить жильцов.
Во всех комнатах, кроме той, что напротив кухни, живут арендаторы — в основном мигранты. Супруги рассказывают, что в одной из комнат прописан некий Аслан, который самовольно занял знаменитую «общую» площадь с огромной печью. Именно ее позиционируют как «комнату Довлатова», хотя по факту писатель просто оборудовал там уголок для работы на пишущей машинке.
«Эта комната общая, у нее не может быть отдельного собственника, — продолжает Дмитрий. — Когда я оформлял приватизацию своей комнаты, то видел по документам, что печь, лепнина и все остальное там — государственная собственность». Аслан же сделал в квартире точечный ремонт — например, выложил плиткой уборную в конце коридора и заявил, что ремонт ему надо «отбить». Поэтому стал сдавать общую комнату как свою собственную.
Застать дома обитателей довлатовского «кабинета» оказалось не так-то просто. Наконец, очередной раз придя в квартиру по окончании рабочего дня, я достучалась в дверь «общей» комнаты. Никаких «многоэтажных» раскладушек и толпы не знающих ни слова по-русски мигрантов, которыми пугали меня коллеги, тут нет. Середина комнаты свободна, здесь достаточно чисто. Угол отгорожен занавеской, там спят два человека. На пороге меня встречает третий обитатель комнаты — Гайрат.
— Расскажите, откуда вы приехали. Давно здесь живете?
— Я здесь уже год, приехал из Узбекистана. Мы тут снимаем жилье втроем, остальные двое сейчас спят. Иногда уезжаем домой.
— А вы знали, что это за квартира, когда заселялись сюда? Читали Довлатова?
— Нет, я просто приехал работать. Потом увидел на доме мемориальную доску, так и узнал. Довлатова я не читал, но праздник видел. В тот день я работал, пришел вечером, успел на концерт.
— А как вам идея о создании в квартире музея Довлатова?
— Да нормально, пусть будет музей. Надо будет — мы переедем, мы ведь сегодня здесь — завтра там…
Впрочем, о музее пока говорить не приходится. После широкой «пиар-кампании» дома за него буквально дерутся риелторы. «После дня рождения Довлатова тут вообще такое началось, — подтверждает еще один обитатель дома, зашедший к супругам в гости. — Риелторы прямо набросились на квартиры во всем доме. У нас — я живу в дальней парадной — два риелтора буквально подрались за квартиру. Ведь по нынешнему закону тот, кто выкупает всю коммунальную квартиру, получает субсидию от государства. Вот они и стараются скупить все комнаты».
Дом действительно хорош: старый фонд, парадные и черные лестницы в рабочем состоянии, уютный двор, тихая улица Рубинштейна, упирающаяся в Невский проспект, хорошая инфраструктура вокруг. И государству, казалось бы, должно быть до него дело. Но те самые 100 тысяч евро планируют собрать без участия властей, надеясь лишь на народную любовь к писателю. «МК» связался с одним из идеологов «Дня Д» Львом Лурье, чтобы выяснить подробности про организацию музея.
— Откуда взята сумма в 100 тысяч евро и реально ли действительно выкупить квартиру?
— Все абсолютно реально, и идея эта появилась, когда устанавливали мемориальную доску в 2008 году.
Главное, по словам Лурье, выкупить первые две комнаты — те, в которых жили Довлатовы, — чтобы туда могли ходить люди, интересующиеся творчеством писателя. Полностью же квартиру такого масштаба реально выкупить примерно за год, заметил он.