Человек 20 толпятся у лимонного дома на углу Большой Пироговской и Абрикосовского переулка. В стенах прихожей пробиты сквозные широкие дыры, откуда просматривается большая часть квартиры: детишки хохочут от удовольствия, подглядывая через отверстия за родителями в соседних комнатах. Их здесь четыре: тесноватые, в бетоне, штукатурке и кирпиче, но при этом уютные и мистические. Посреди комнат громоздятся шикарные по сравнению с убранством стеклянные витрины с экспонатами.
Главные среди них — сохранившиеся страницы первой редакции «Мастера и Маргариты» из РГБ. Для такой ценности и комната под стать — бывший кабинет Булгакова, где он «своими руками бросил в печку черновик романа о дьяволе», о чем написал в письме советскому правительству. Здесь же писатель сжег черновик «Театрального романа». Возможно, что копоть на стенах сохранилась от пламени, разразившегося в день написания главы о пожаре в квартире Берлиоза. Булгаков не вызвал пожарных — боялся, что зальют книги, и сам тушил огонь.
Со страницами романа соседствует одно из гневных писем правительству, в котором писатель жалуется, что его пьесы не ставят, и просит разрешения на эмиграцию. После этого-то обращения в квартиру на Пироговке позвонил Сталин и сказал: «Мы ваше письмо читали с товарищами, вы по нему благоприятный результат иметь будете».
Еще из любопытных экспонатов — театральный бинокль писателя. В него он «наблюдал луну — для романа», отмечала в своем дневнике Елена Булгакова. В следующей комнате прямо на кирпичах висят два экземпляра литературного журнала «Москва», где опубликован «Театральный роман». Будучи редактором издания, Константин Симонов пришел в эту квартиру к Елене Булгаковой и назвал «Записки покойника» неудачным названием, которое заменит указанный Булгаковым жанр произведения — «театральный роман».
Кстати, в этой квартире Михаил Афанасьевич жил не только с Еленой Булгаковой, но и со второй супругой Любовью Белозерской. После окончания курсов по верховой езде Белозерская начала принимать у себя жокеев. Булгакову это не нравилось, и как-то раз он сказал ей: «Это невыносимо, даже Достоевский не работал в таких условиях!» На что жена парировала: «Ты же не Достоевский!»
— Последние несколько десятков лет квартиру занимали инженерные, коммунальные службы района, — рассказывает директор музея Петр Мансилья-Круз. — Здесь сидел ЖЭК и располагалась диспетчерская района Хамовники — очень булгаковский сюжет…