MegaБит обратил на артистов внимание еще в позапрошлом году на фестивале «Дикая мята», где они в буквальном смысле слова шаманили в темное время суток. Сыграли свой сет на камерной сцене в три часа ночи, собрав на поле под звездным небом несколько тысяч человек. Яркие детали шоу — крутящиеся пои, светомузыка и причудливые костюмы — стали тогда лишь аккуратным дополнением к самим композициям, под которые публика, казалось, впадала в транс. Кто-то простоял как вкопанный все выступление, другие двигались в такт песням, напоминающим мантры или заклинания. Многие из них написаны солисткой Яной Вевой на ею же придуманном языке, другие — на русском, но настолько сочными и нестандартными словами, что каждое похоже на код, который хочется разгадать.
Некоторые «шифры» Яна, удивив даже лидера и продюсера группы Федора Сволочь (в чем он сам признался), раскрыла на «Необычном концерте» в Москве, который прошел в не похожей на фестивальную атмосфере уютного камерного зала, где поклонники хоть и были прикованы к креслам, кажется, получили ничуть не меньше эмоций, чем от больших выступлений любимой команды. Певица призналась, например, что словосочетание «ловля злых зверей», ставшее названием одной из старых песен группы, она позаимствовала у Густава Юнга и как бы невзначай порекомендовала поклонникам почитать нескольких современных поэтов, которых она недавно для себя открыла.
Артисты полностью оправдали название программы, выступив в расширенном составе — с гуслями, виолончелью, терменвоксом, который был изобретен в России в начале XX века Львом Терменом и реагирует на движения руки, редкими перкуссионными инструментами. Звуки разрывались в пространстве мощными энергетическими снарядами. Мелодии то струились приторной патокой, то наполнялись резким, холодным, металлическим звучанием. Точно в цель попадали психоделические, космические образы, которые видеодиджей подбирал и компилировал в режиме реального времени, проецируя их на большом проекторе над сценой. Для этого вечера музыканты придумывали «в муках» новые аранжировки, меняли и трансформировали их, пока не достигли нужного им звучания. Федор Сволочь поделился с «МК» секретами своей «колдовской» кухни, как сценической, так и закулисной, а также рассказал, как возникла концепция «Необычного концерта»:
— Нас часто называют перфекционистами. Но попробуй это сказать нашим замечательным музыкантам — они закатят глаза. Я замучил их буквально на репетициях, и мне ужасно за это стыдно. Но что делать, если к некоторым песням мы до сих пор возвращаемся год от года и до сих пор находим для них новые музыкальные прочтения. Тут очень хотелось бы нас сравнить с композиторами или художниками прошлого, но не буду. Мне кажется, это просто естественно для того, кто ищет. Песни живут уже своей жизнью, а мы с Яной до сих пор находимся в поиске их звучания: не важно, совсем ли это свежие композиции или вещи десятилетней давности. Эти концерты — поиск формы и эксперимент над ней. Очень увлекательный эксперимент.
— На ваших выступлениях возникает мистическая атмосфера: это похоже на перформанс, который Воланд устраивал для москвичей в «Мастере и Маргарите», только со знаком плюс. Является ли для вас самих выход на сцену неким ритуалом или же это все-таки просто шоу, стилизованное под сакральное действо?
— Сейчас происходит глобальная десакрализация очень многих вещей. Вы не находите, что этот постмодернизм и вечные высокомерные усмешки стали словно защитной маской для очень многих людей? Но я абсолютно убежден, что мир без волшебства, без сказки, в которую хотелось бы поверить, — это очень скучный, сухой мир. В нем нет надежды, нет глубины стремлений. Он пустой и пыльный, как квартира, из которой вывезли все вещи. Вы хотели бы жить в таком мире? Я — точно нет.