О войне
Другая судьба, Эрик-Эмманюэль Шмитт («Азбука»).
Эрика-Эмманюэля Шмитта, любимца литературной Европы, автора мудрых и приятных книг о вечных ценностях («Оскар и Розовая дама», «Женщина в зеркале», «Мсье Ибрагим и цветы Корана»), потянуло в противоположную область. Что, если бы судьба Адольфа Гитлера сложилась иначе? Шмитт сплел роман из двух нитей, где точкой раздвоения становится поступление или непоступление Гитлера в Венскую академию художеств. Первый сюжет знакомый: Гитлер проваливает экзамены, начинает свои скитания... Финал истории датируется 30 апреля 1945 года.
Вторую линию Шмитт полностью выдумал. Адольф Г. поступает в Академию художеств, лечит сексуальный невроз у Фрейда, занимается творчеством, обзаводится семьей и умирает от старости в окружении детей и внуков в 1970 году. Мы видим, каким мог быть ХХ век без настоящего Гитлера. Шмитт попытался проникнуть в голову зверя-диктатора. «Гитлер — реальность, скрытая внутри нас, которая всегда может проявиться». Как пишет сам автор, если мы не хотим, чтобы Гитлер к нам вернулся, надо попробовать понять его. Получилось ли у Шмитта полностью внедриться в сознание Гитлера? Нет. И слава богу.
О космосе
Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему меня научили 400 часов на орбите, Кристофер Хэдфилд («Альпина нон-фикшн»).
Один из самых известных астронавтов в мире канадец Крис Хэдфилд рассказывает о космосе все, что вы хотели узнать. Как живет и чувствует человек, способный к выходу во Вселенную? Его земная жизнь наполнена упорством, тренировками и выдержкой. А каков он и его коллеги-космонавты на орбите? Астронавты в свободное время играют, как дети, с пузырем воды или сока, парящим в невесомости. В туалет ходят, используя специальный шланг. Хлеб на станции запрещен, а вкус пищи из пакетов кажется немного пресным, как при простуде: дело в приливах крови, обусловленных невесомостью. «Выйти в открытый космос — это почти как вскарабкаться на гору, поднять штангу, починить маленькую машинку и исполнить замысловатое балетное па, и все это одновременно, будучи при этом упакованным в громоздкий скафандр, который обдирает пальцы и ключицы».
О врачах
Тысяча и одна ночь отделения «скорой помощи», Батист Болье («Corpus»).
Больницы во Франции не такие, как в России, но попасть туда все равно не хочется. А вот читать записки интерна Болье, юморные, бодрящие и живительные, хочется. Больница для него — будни, где «люди страдают, смеются, трансформируются». Он пишет бытово, просто и гомерически смешно: ведь Болье взялся каждый день смешить умирающую пациентку историями из практики. И хотя в этой практике возлюбленные умирают от смертельных болезней, долгожданные беременности оказываются внематочными, а вывих пальца уступает дорогу отрубленному предплечью, из чернухи в книге — разве что юмор. Господь является пациентке-монашке через желудочно-кишечный тракт. Или медсестра, любительница Майкла Джексона, до изнеможения танцует и поет его песню, чтобы больная не заметила боли от укола. «Это колдовство! — Нет, это Майкл!» В книге много неизбывно грустного, но мудрая интонация молодого парня добавляет вечности к хороводу смертей и выздоровлений.
РЕКОМЕНДАЦИИ
Ольга Дыховичная: Книгу Джонатана Литла «Благоволительницы». Это произведение написано от лица немецкого военного (вымышленный персонаж), который служил в нацистской армии во время Второй мировой войны. Мне кажется, что именно сейчас, когда вещи рассматриваются с одной стороны, а смысл упрощается, важно прочесть именно эту книгу. Следует видеть другую сторону чужой боли. Такую значимую тему, как Вторая мировая война, необходимо рассмотреть с разных сторон. Это урок для всего человечества — иной взгляд на действительно болезненные страницы истории.
Марк Розовский: «Анну Каренину». Хотя трудно представить себе интеллигентного человека, который не читал «Анну Каренину». Но я имею в виду одну из самых знаменитых лекций Владимира Набокова по русской литературе, лекцию, посвященную «Анне Карениной». Это не в чистом виде Толстой, а Толстой глазами другого русского писателя, имевшего свое собственное миросоздание. Точка зрения Набокова — точка зрения неординарного творца, который умел гениально создавать свой собственный мир.
Марк Захаров: «Я могу посоветовать повесть А.П.Чехова «Попрыгунья». Это произведение говорит о наших увлечениях. Их мы не всегда сообразуем с абсолютными ценностями жизни. Люди подвержены увлечениям, которые могут обернуться не только крупными неприятностями для близких, но и смертным исходом. Как минимум нужно задуматься об этом.
Роман Виктюк: «Я читаю книгу Алекса Росса «Дальше — шум. Слушая ХХ век». Это великое произведение о музыке. Оно говорит о том, как музыка небес превращается в мусор и этот мусор мы слышим каждый день. Мусор — шум, а начало — святая музыка небес. Еще я потрясен «Адресами любви» Вячеслава Недошивина. Она повествует о Булгакове, Цветаевой, Пастернаке, Ахматовой... Написано грандиозно! Совершенно невероятные факты!..
Иосиф Райхельгауз: «Недавно была издана «Черная книга» под редакцией Ильи Эренбурга и Василия Гроссмана. Сегодня, когда мы неожиданно, резко вошли в состояние безумия, полувоенного, полунационалистического, полупатриотического... Все это «полу» — это безумие. Очень важно прийти в себя и опомниться. «Черная книга» позволяет оглянуться в прошлое и посмотреть в будущее. Оказывается, все одно и то же — безумие…