Тем временем видеоклип, вышедший в свет в начале недели, наконец поставил точку в изнурительном многомесячном «ожидании чуда». Мы отличились в этот раз необычайной «медлительностью». Россия последней из 40 участников конкурса вскочила на подножку уходящего «европоезда» и обнародовала имя своего посланника и песню. В прошлую пятницу в интервью с г-жой Гагариной «ЗД», как могла, приоткрыла завесу «суперинтриги» сезона, а также узнала у певицы о настроении, с которым она собирается в Вену, довольна ли песней, выбранной для нее руководителями нашей делегации. Сказала, что довольна.
За несколько дней, прошедших после премьеры трека и видеоклипа Million Voices, Россия поднялась с 13-го до 11-го места в прогнозах букмекеров, чьи списочки теперь будут нервно засматриваться до дыр все два месяца, оставшихся до события. Разочарование, сквозящее в печальных заголовках, вроде «Россия не вошла в число фаворитов «Евровидения 2015», пока еще крайне преждевременно, если вспомнить, с каких позиций мы начинали в «евроставках» последние годы, и чем в итоге все заканчивалось. Сестры Толмачевы, которые стартовали вообще с конца списка, вскарабкались аж на 7-е место, что поразило даже Филиппа Киркорова (соавтора и сопродюсера их номера Shine), который при всем своем поп-королевском честолюбии, признал, что «на «Евровидении», конечно, даже второго места не бывает, но мы сделали невозможное». Дина Гарипова с песней What If тоже начинала путь к почетному 5-му месту в Мальме в 2013-м почти с такой же позиции, что и Million Voices сейчас, и авторы у нее, кстати, были те же, что теперь и у Гагариной. Посему, как мудро учит всех нас Андрей Макаревич, «не все еще пропало, пока горит свеча».
С другой стороны, ожидать победы в нынешних, пардон, обстоятельствах могут только самые блаженные, хотя песня, с какой стороны ее ни крути, хороша и абсолютно «евровидийна». Мелодична, патетична, голосиста. Все ингредиенты для конкурсного «евросалата» подобраны в безупречных пропорциях и смешаны высокотехнологичным продюсерским миксером в идеальное, без малейших кАтушек, пюре. Зная саму певицу и ее душераздирающие хиты-шлягеры, не хватает, может быть, в этой неземной лепоте пряной надрывной перчинки, личностной драмы. Впрочем, драмы на нынешнем «Евросонге» у Полины Гагариной будет, сильно подозреваю, как меду с дегтем – целая бочка.
Зато чисто шведского перфекционизма в этой работе хоть отбавляй. Шведы, мобилизованные г-ном Гуткиным, не просто высасывали опус с потолка, а сочиняли его по особенной технологии «райтинг кемпа» (writing camp) – «лагеря писателей». Этот «лагерь» был организован в Стокгольме другом г-на Гуткина, издателем Йоакимом Бьорклундом. Несколько групп профессиональных сонграйтеров фактически были заперты на несколько дней в разных комнатах и сочиняли песню. Все, что они понасочиняли, главные продюсер и композитор потом тщательно отфильтровали, скомпоновали, переделали что надо, доделали где надо и выдали на гора заключительный вариант. По такой технологии сочиняется сейчас практически вся шведская поп-музыка, конкурентоспособность которой не уступает другим известным шведским брендам, трендам и продуктам, вроде селедки, электроники, мебели, модной одежды, самолетов Saab или автомобилей «Вольво». Поэтому песни у шведов так любит заказывать чуть ли не половина стран «Евровидения», а половина «национальных побед» на этом конкурсе – фактически шведские, хотя флаги при этом размахиваются самые разноцветные. При этом, шведы и сами 6 раз побеждали – «Аббу» вспоминать не будем, но Лорин, покорившую своей «Эйфорией» «Евросонг 2012» в Баку помянем. При этом у тех же букмекеров чуть ли ни каждый год шведы всегда ходят в фаворитах. В прошлый раз до последнего гадали между Кончитой Вурст и Санной Нильсен, а в нынешнем уже с первых аккордов шлягера Heroes все букмекеры наперебой прочат победу «шведскому Энрике Иглесиасу» Мансу Зелмерлеву.
О том, откуда растут ноги, руки и уши у нашей песни Million Voices, рассказывает сегодня в интервью «ЗД» один из ее главных авторов Леонид Гуткин.
***
- Леонид, стало быть, ты не устоял перед искушением и снова собрался в поход на «Евровидение», хотя в прошлый раз уверял, что для тебя, музыканта серьезного и самодостаточного, это было скорее исключение…
- Искушение было не очень большое, если честно. Просто в Мальме в позапрошлом году у нас действительно получился очень хороший опыт командной работы, и сама Дина Гарипова была очень благодатным артистом в этом смысле. Осталось очень хорошее послевкусие. И, когда на горизонте забрезжило «Евровидение» этого года, я получил от руководства телеканала предложение поучаствовать в тендере на песни для конкурса.
- Хорошее послевкусие порой действительно побуждает вновь испробовать запретный плод… Шведская команда, с которой вы создавали What If, тоже, видимо, была рада?
- Я даже мобилизовал несколько команд и шведскую в том числе. Мы сделали несколько «райтинг кэмпов», и песня Million Voices появилась как-раз из основного стокгольмского «лагеря». Изначально она была немножко в другом варианте – и музыкально, и по тексту. Я показал черновики в Москве моему другу и соавтору Владимиру Матецкому, который с ходу отметил именно эту песню, тут же внес в нее несколько достаточно интересных мелодических идей. А потом в процессе изменения, скажем так, политической ситуации вокруг России и в мире текст этой песни несколько раз эволюционировал.
- Разве тогда не должен был получиться устрашающий милитаристский марш про «кузькину мать всем показать»?
- Почему?! Наоборот! Просто сперва был несколько другой угол подачи, более лирический и нейтральный, скорее. Но, чем жестче становилась ситуация, у всех нас появлялось желание на фоне этой всеобщей конфронтации, роста агрессии и озлобленности показать песней и самим фактом совместной работы большой интернациональной команды, что все люди одинаковые, что у них одни чаяния и надежды, они одинаково любят и переживают свои проблемы, радуются общечеловеческим ценностям. А команда на самом деле получилась очень интернациональная – к нам с моим другом, композитором Владимиром Матецким и «традиционным» шведам Габриэлу Аларесу и Йоакиму Бьернбергу добавилась еще и автор из Австралии Катрина Нурберген, которая живет в Берлине и имеет английский паспорт. Такой вот полный космополитизм и интернационал получился!
- Поверят ли в Вене в эту арию кота Леопольда в стиле: «Ребята, давайте жить дружно!» - даже в ангельском исполнении Полины Гагариной?
- Важное значение имеет сознание, с которым это делать. Если что-то делается конъюктурно, то всегда есть опасность, что это будет фальшиво и не пробьет людей. Если же это сделано искренне, и люди действительно в это верят и чувствуют себя гражданами мира (а в нашем случае это действительно имеет место), то есть все шансы. С другой стороны, ты никогда не можешь предугадать, так же, как и с любой песней, – станет она хитом или нет? Ответ – фиг его знает! Но мы со своей стороны делаем все, что можем, и с полной отдачей.
- Нынешние обстоятельства могут быть выше любых самых искренних желаний и лучших намерений, не так ли?
- Я думаю, что в этом году, конечно, будет сложно, и не столько нам, команде, авторам, сколько Полине – как главной публичной персоне и лицу делегации. Но она боец, опытный человек, с богатой сценической историей, умением общаться с публикой. Этот опыт очень важен. Даже в этом плане, мне кажется, она очень достойный кандидат. А по работе в студии и по человеческому общению – она очень хорошая девочка, феноменально талантливая, здорово поет.
- Помимо прочего, у Полины очень выразительный, мощный вокал...
- Абсолютно согласен!
- Насколько полно, на твой взгляд, ваша песня поможет раскрыть именно эту грань ее таланта во время выступления на конкурсе?
- В «инкубационный» период, когда мы готовили песню, артиста еще не было. Мы просто готовили на тендер несколько песен - неким «веером», на разные случаи. Была песня темповая, была более камерная, лирическая, и была, что называется, для «поющего» человека. И, когда появилась уже Полина, то было более-менее понятно, что она будет петь. Но надо также понимать, что это – мозаичная картина, и при том, что она хорошая певица, не вызывающая сомнений, нельзя не учитывать, как важна точка «золотого сечения», когда материал как бы проходит через артиста, сливается с ним в одно целое. В противном случае все остальное не имеет значения. И здесь, слава Богу, все срослось!
- Шведы по-прежнему остаются одними из главных игроков в песенном конвейере «Евровидения»? Сколько еще стран-участниц в этом году оставят на конкурсе «шведский след»?
- Знаю, что несколько песен шведских авторов под разными флагами будут и в этот раз. На самом деле сейчас происходит несколько обратный процесс – «либерализация» музыки. Некоторые шведские авторы переехали в Америку и работают там, и наоборот – из Америки переезжают в Европу и работают здесь. Хорошая тенденция – глобальный замес. Музыки сейчас так много, что люди дифференциируют ее уже не по географическим параметрам, а по содержательным – хорошая музыка, или плохая, талантливая или не очень. В этом плане сейчас очень хорошее время для всего, и, может даже, для артистов из России. Я недавно был в Израиле, и там есть несколько очень хороших артистов, у которых сейчас мощный подъем на международной сцене, что еще недавно представить было сложно. Если это хорошо и интересно, в мире это готовы слушать.
- В принципе, мы это уже испытали с группой t.A.T.u.
- При всем уважении к создателям проекта, там, как мне кажется, все-таки большее значение имел социальный акцент, нежели музыкальный – молодые девушки, этот «псевдолесбийский» сигнал... Все это вызвало интерес, особенно в Америке, достаточно консервативной и пуританской стране, где на тот момент такой проект не мог возникнуть просто по определению, а только прийти откуда-то извне.
- М-да, зато сейчас уже все наоборот – страна, восхитившая мир и Америку группой t.A.T.u., захлебнулась злобой и желчью ненависти из-за Кончиты Вурст… А у Гагариной в этом смысле есть шанс на мировую карьеру?
- Вопрос эмбивалентный. Никто, кроме легендарной АВВА, не сделал успешной международной карьеры, оттолкнувшись от «Евровидения». Это – совершенно самодостаточная демократичная площадка, которая не претендует быть трамплином, судьбоносной вехой в жизни артиста. У этого конкурса совсем другие задачи. А для артиста главное – талант. Абсолютно без ложных расшаркиваний могу уверенно сказать, что Полина – профессиональный артист высокого международного уровня. Но большое значение имеет вопрос, не как мы поем, а что мы поем. Это больше вопрос к ней уже не как к певице, а как к автору, соавтору и даже продюсеру (своего творчества). Я имею в виду, что появилась на сцене она не вчера и у нее, разумеется, есть собственное видение музыки и себя в музыке. В этом плане она, как мне кажется, очень интересный человек, абсолютно заслуживающий успеха на международном рынке и имеющий для этого все основания. «Евровидение», конечно, вряд ли может стать переломным моментом в ее судьбе, но ступенькой, с которой можно сделать следующий шаг – вполне.
- Насколько выигрышен (или наоборот) творческий контекст нынешнего конкурса для Полины?
- Я в основном следил больше за песнями, чем за их исполнителями. Предыдущий опыт показал, что восприятие песни на записи или видео и номера, поставленного на концертной площадке, это часто совершенно разные вселенные. Какие-то песни начинают вдруг сиять и сверкать, хотя на фонограмме не производили никакого впечатления. В этом смысле Полина не «продает» только свой голос. Голос – только часть ее общей «конструкции». Она – человек и артист со сложившимся внутренним миром, ей есть что сказать и показать. Объективно, на уровне песен, мне кажется, мы выглядим очень уверенно и достойно. Надеюсь, будет и очень хороший номер, работа над которым уже началась. Про шансы же я бы предпочел сейчас не рассуждать.
- Много разговоров про Финляндию, которая отправляет на «Евровидение» метал-группу из артистов с синдромом Дауна. Традиционное определение «фрики», всегда имеющих на конкурсе свою «фракцию», язык не очень поворачивается употребить - даже c финскими же монстрами Lordi, победившими «Евровидение 2006», их трудно сопоставлять. Или это – концентрат философии политкорректности, некий мессидж? Что думаешь, как человек, знающий Скандинавию?
- Сложный вопрос. С одной стороны – это замечательно, так же как, скажем, Паралимпийские игры – воля людей, для которых открывается совершенно новая вселенная. Это прекрасно. Если так, то я «за» обеими руками. Если же это просто спекуляция, эпатаж и зоопарк, то это не очень здорово. Я надеюсь, что в данном случае мы имеем первое, а не второе.
- Спасибо, желаю всей вашей команде создать роскошный номер для песни Million Voices и пройти нынешнее испытание «Евровидением» с максимально возможным результатом!