— Виктор, как разворачивались события в последние дни? Решение, надеюсь, найдено?
— Найдено, но и до это произошло много чего интересного. Во-первых, министр по делам древностей г-н Мамдух Эль-Дамати прямо в Египетском музее в Каире собрал пресс-конференцию, которая, впрочем, шла очень проблемно. Началось с того, что журналистам объявили: фотографии с эпоксидной смолой, распространенные в интернете, сделаны в фотошопе. Затем чиновники предположили, что «все это заговор», и вообще в сети афишируют не ту маску. Зал, естественно, взвыл от негодования, потому что все успели сходить и посмотреть на испорченный подлинник.
— Он соответствовал растиражированным снимкам?
— Разумеется. Авторитетный археолог и реставратор Моника Ханна (возглавляющая независимую Ассоциацию египетских археологов) представила подробные материалы, доказывающие, что речь идет именно о неквалифицированном вмешательстве. И только после того, как Ханна заявила, что ее организация (при поддержке солидных европейских институций, связанных с сохранением древних культур) обращается к генеральному прокурору Египта, дабы началось независимое расследование с привлечением прокуратуры, — только после этого г-н министр признал, что «вмешательство было». Но добавил, что оно «было адекватным». Мол, он знает случаи из практики, когда для реставрации древностей используется эпоксидная смола.
— Неужели правда?
— Министр забыл сказать, что если она и используется, то только для камня — для массивных грубых работ. Но уж никак не для металла и шедевров подобного рода. Закончилась эпопея тем, что публике представили Кристиана Экмана — крупного европейского реставратора по металлу (бывший главный реставратор Германского археологического института в Каире); и это замечательное известие: Экман долгие годы работает с Египетским музеем, около десяти лет назад он выполнил сложнейшую реставрацию ростовых медных статуй царя Пепи I (более древних, чем маска Тутанхамона — 24-23 вв. до н.э.), находящихся в ужасающем состоянии после их находки — это было просто серо-зеленое месиво. Экман их спас. Так вот на счет маски Экман осторожно сказал, что «это вмешательство нельзя назвать полностью квалифицированным, но... оно обратимо».
...Итак, в ближайшее время будет сделан химический анализ именно этого типа эпоксидного клея, но уже сейчас Экману понятно, что лучший путь удаления — не химический, а механический. И поскольку Министерство по делам древностей именно ему поручило этот проект, Экман дал обещание, что в течение нескольких месяцев вернет маску в первоначальное состояние. Хотя клея много, место уязвимое, работа предстоит непростая. Не менее, чем на полгода. Напомним, что борода изначально отсоединялась от маски; когда реликвия впервые приехала с раскопок в Долине царей в музей, борода лежала отдельно: нашедший маску археолог Говард Картер отсоединял ее для очистки шедевра... борода вновь «приклеилась» только с 1941 года — когда маску выставили для полноценного экспонирования.
— Так что же, виновные избежали наказания (это заведующая отделом Тутанхамона г-жа Абдельрахман и ее муж, «реставратор»)?
Все идет к тому, что уголовного дела не будет, равно как и — даже условных — сроков, — продолжает Виктор Солкин, — хотя их отстранили от работы. Ну о чем говорить, если министр по делам древностей очень настаивал, что «музейные сотрудники выполнили свой долг».
СПРАВКА «МК»
Зачем фараону «сакральная» бородка? Маска Тутанхамона изображает усопшего в виде Осириса — бога загробного мира, который, согласно египетской религии, первым победил смерть. Поэтому все земные цари себя с ним ассоциировали, чтобы обрести посмертное возрождение. Одна из отличительных черт богов иного мира — длинная ритуальная борода хебесут. Такую фараоны никогда не носили при жизни (если бороды и были, то иного «фасона»), ведь такая узкая и длинная могла быть только у покойников. Сзади на маске (на плечах) — целый свод иероглифических текстов-заклинаний: просьбы к различным божествам даровать фараону вечную жизнь. Кстати, тексты эти появились за 400 лет до рождения Тутанхамона. А конкретно бородка Тутанхамона инкрустирована серо-зеленым фаянсом и весит она чуть более 2 кг. И крепится на тонком штифте. Поэтому и оказалась уязвима при ударе.
Кстати, есть полный аналог маски Тутанхамона: в 1939 году французский археолог Пьер Монте в городе Танисе (север Египта) нашел внутри храмовых стен гробницы царей XXI династии (жили через 400 лет после Тутанхамона); так вот, от царя Псусеннеса I тоже осталась золотая маска Осириса с бородой (ее кстати, можно вывозить за рубеж, в отличие от маски Тутанхамона).
— Но теперь мы даем положительный прогноз, учитывая кандидатуру Экмана?
— Пожалуй, да, потому что я видел его предыдущие работы статуй Пепи I — это превосходно! Эта его реставрация по меди стала в свое время сенсацией.
— Как реагируют на ЧП простые египтяне?
— Резонанс необыкновенный. Все, во-первых, возмущены. Рисуется огромное количество саркастических карикатур с рекомендациями, как правильно брить фараонов. Там же только отмечали годовщину египетской революции, очень болезненно все обсуждали — что получилось, а что не получилось за эти четыре года, — поэтому история с бородой ударила по национальному самосознанию. Все спрашивают: «насколько адекватны люди, ответственные за НАШЕ культурное наследие?». Вот это слово «наше» (а не древне-египетское) прозвучало так громко, пожалуй, впервые.
— Интересно, какие выводы они из этого сделают?..
— Моника Ханна предлагала, чтобы при Министерстве по делам древностей появился специальный международный Совет, куда вошли бы крупные египтологи и реставраторы, которые бы осуществляли мониторинг главных решений Министерства по отношению к памятникам. Но... думаю, никто в Египте на это не пойдет.
— Кстати, были ли в мировой музейной практике подобные ляпы?
— Думаю, что были, но музей всегда замалчивает две вещи: неудачные реставрации и случаи обнаружения фальшивок среди предметов экспозиции. Так что на поверхность эта информация, как правило, не выходит. Просто здесь случай совершенно беспрецедентный.