Несколько слов из истории. Когда-то, еще в 1988-м, народный артист Евгений Симонов создал на базе двух курсов Щукинского училища театр-студию. Создал и создал — вполне естественная вещь. Своей площадки театр поначалу не имел. Но в 1995-м он торжественно въехал в помещение на Арбате (благо прежний градоначальник на помещения для театров был щедр), тогда же ему присвоили имя легендарного вахтанговца Рубена Симонова — отца Евгения. С театром связывались какие-то амбициозные надежды: несколько лет им руководил Юрий Яковлев, с 1998-го по 2013-й — Вячеслав Шалевич.
В одном интервью начала 2000-х Шалевич говорил мне: «Роль худрука — самая трудная. Согласился я на это только из-за того, что театр носит имя Рубена Симонова, моего крестного отца «на театре». Я сторонник того, чтобы люди состоявшиеся ценили своих учителей, и хорошо б, если почаще о них говорили. Я помню, что Рубен Николаевич при слове «Вахтангов» всегда — где бы он ни находился — вставал по стойке «смирно». Искусство кончится, если кончится эта преемственность, она должна быть в душе и в характере, в достоинстве». Золотые слова, но, увы, четко зафиксироваться в сознании москвичей театр Симонова так и не смог, а полтора года назад Вячеслав Шалевич и вовсе ушел со своего поста по состоянию здоровья.
Кстати, в приватных беседах бывший худрук уже тогда намекал, что лучшее будущее для рубеновского театра — слиться с его прародителем, Вахтанговским. Но как быть, если театр Симонова — городского подчинения, а Вахтанговский — федерального?
— А вышло все следующим образом, — рассказывает «МК» директор Вахтанговского Кирилл Крок, — два года назад к нам обратилось руководство Департамента культуры Москвы с предложением рассмотреть вопрос о возможности взять театр Симонова под себя. При этом было сказано — и с этим мы, безусловно, согласны, — что театр является неэффективным, непосещаемым, никаких там культурных событий и достижений нет.
— Да, но он был основан самим Евгением Симоновым...
— Так вот, учитывая этот факт, что театр был основан одним из худруков театра Вахтангова Евгением Симоновым; учитывая и тот факт, что сам театр Вахтангова сейчас находится на пике своего творческого подъема, ренессанса и экономического благополучия, — всем должно быть понятно, что лучшей судьбы, чем слияние с нами, для театра им. Рубена Симонова и не придумать. А Департамент культуры, между прочим, сказал простую вещь: либо мы, вахтанговцы, соглашаемся на слияние, а московские начальники думают, как это юридически оформить, переподчинив Симонова Минкульту, либо... они ВСЕ РАВНО отдают его под крыло другого театра (или сделают открытую сценическую площадку), поскольку цель одна — чтоб в этом здании забурлила наконец какая-то культурная жизнь.
— Но раздаются возгласы о захвате, квадратных метрах...
— Какой захват? Какие метры? У нас скоро открывается своя собственная вторая сцена на 250 мест — потолки вон красят. Мы в сценах как таковых не нуждаемся. Но поступить подло по отношению к имени и Рубена, и Евгения Симоновых мы не можем. Тем более театр находится через дорогу от нас. Хотя многие ваши читатели наверняка этого не подозревают.
— Так в настоящий момент переход юридически зафиксирован?
— На сей день подписано постановление Правительства РФ от 18 октября №2072 о том, что театр им. Рубена Симонова передается в федеральную собственность с его дальнейшей ликвидацией как юридического лица и присоединением имущественного комплекса к театру Вахтангова.
— А что там предполагает театр Вахтангова делать?
— Официально это будет филиал имени Рубена Симонова. Но сначала — и этим мы займемся сразу с нового года — нужно будет провести глобальную реконструкцию (ее проектом сейчас занимаемся). Средства потребуются внушительные.
— А театр нуждается в ремонте?
— Да не просто нуждается — туда зайти стыдно! Это не театр, а какой-то заброшенный Дом культуры. В таком виде под брендом театра Вахтангова мы не можем продавать билеты.
— Да, но «отставленная труппа» — против...
— А есть очень интересная статистика, которую уместно сейчас привести, отбросив все эмоциональные выпады друг против друга. И с нею не поспоришь. Зал в театре Рубена Симонова — на 140 мест. Актеров в труппе — 34. В репертуаре у них 16 спектаклей, пять из которых — детские. И вот у меня данные: с 1 января по 11 июня 2014 года (т.е. за полсезона) театр сыграл 154 спектакля, на них был продан 14 221 билет. То есть зал наполнялся, дай бог, наполовину. Причем прежняя (не нынешняя) дирекция придумала такую уловку: через кассу «продавали» зрителю «нулевой» (т.е. бесплатный) билет, и за этот период таких билетов было передано 3436...
— А зачем?
— Они отображались в электронной системе как проданные — это для того, чтобы для начальства повысить планку посещаемости. То есть от сидящих на спектаклях 70 человек в среднем отнимайте еще 22 бесплатника. Затем они придумали тариф с 50%-ной скидкой, ну и вышло в итоге, что с 1 января по 11 июня на каждый спектакль в реальности у них было продано не более 48 билетов. Вот и вопрос: нужен такой театр Москве? С посещаемостью не поспоришь, а все остальное — бла-бла-бла, сотрясание воздуха. Они письма пишут: мол, зрители возмущаются. Да какие тут зрители? Чего возмущаться? Что, на месте театра будет ресторан или баня? Через год там будет замечательный театр — кто ходил, тот и будет ходить.
— А как распорядитесь труппой?
— Все будем решать индивидуально. Театр Вахтангова не резиновый, всех принять не можем. Там есть несколько человек, которые основали театр 25 лет назад вместе с Евгением Рубеновичем, — они, безусловно, получат приоритет во вхождении в нашу труппу на основе срочного трудового договора.
— Артисты о судьбе своей горькой узнали на днях?
— Да о чем вы говорите? Труппе это было объявлено мной лично в конце прошлого сезона, в июне. Сейчас мы отсматриваем все их спектакли (в число «мы» входит, например, помощник Римаса Туминаса по творческим вопросам Дмитрий Трубочкин — доктор искусствоведения, театровед; плюс еще театроведы, я хожу по мере возможности). И наше коллегиальное решение будет предложено Римасу Туминасу — стоит эти спектакли в дальнейшем оставлять или нет.
— А кто до последнего времени у них худруком являлся?
— Вот уже полтора года (после ухода Шалевича) худрука у них нет. Это абсолютно патовая ситуация. Да, они сейчас кричат, чтобы им назначили нового руководителя, что они должны остаться самостоятельными, но... этот разговор просто несерьезен. Они никак себя не проявили за 25 лет — ни экономически, ни творчески. Зато у меня на руках — шесть приказов о вынесении выговоров и предупреждений ряду артистов за нарушение трудового распорядка (пьянство, опоздание, неприход в день спектакля, незаконная ночевка в театре после спектакля). Шесть приказов на 35 актеров за полгода! А ведь это только те, которые вынесены, а часто же дело заканчивалось устным внушением…
Так что в своем статусе театр Рубена Симонова доработает до 31 декабря 2014 года. И на этом — все. Потом на год — ремонт. Кстати, мы позвонили продолжателю династии, заслуженному артисту театра Вахтангова — Рубену (тоже) Симонову (сыну Евгения и внуку легендарного Рубена):
— Если бы мой отец видел, во что превратилась его идея, я думаю, он был бы очень недоволен, что такой театр носит имя великого Рубена Симонова. И первым бы потребовал, чтоб из названия это имя убрали…
И последнее: руководство Вахтанговского театра сделает из Симонова не просто филиал — во-первых, будут выселены все арендаторы (чтобы просто театр выглядел театром, а не офисным центром), во-вторых, в самом зале будет сцена-трансформер для большей свободы в театральных экспериментах, а следовательно, и в репертуаре (а то основная и малая Вахтанговские сцены сделаны в классическом итальянском стиле). Так что ждем открытия через год.