— Это настояшчая сабака? Я правилно эта говорью? — спрашивает меня известная актриса Джейни Ди, дважды лауреат премии Лоуренса Оливье. Она ходит по закулисному коридору и на ломаном русском повторяет раз за разом: «Это настояшчая сабака?» Ее партнер Тревор Фокс, очень похожий на Макдауэла, всем демонстрирует свое новое приобретение — норковую шапку, адский дефицит 70–80-х, который чинно носили члены ЦК КПСС. «Я коммунист?» — удивлен Фокс, он же исполнитель роли ремесленника Основы.
Шекспировский «Глобус» прилетел в Россию из Китая, и хорошо, что англичанине не в курсе депутатских происков относительно театра «Глобус» — мол, на его показ во Пскове потрачено 3 миллиона 800 тысяч. Чем руководствовался народный избранник в своих обвинениях, неясно, но он явно не в курсе экономики гастрольной деятельности. Я специально узнала, из чего складывается эта сумма и кто за это платит: перевоз декораций, дорога, гонорар, проживание — полный пакет для иностранной компании. К слову, только гонорар за спектакль столичного театра в российской провинции может достигать полутора-двух миллионов. И еще один нюанс, который нужно знать: только у англичан гонорар оплачивается за неделю, независимо от того, сколько спектаклей играется: два, три или семь. Не мы устанавливали эти правила, но все страны, желающие получить шекспировский «Глобус», его строго соблюдают. Можно подумать, что эта знаменитая труппа раз в квартал посещает псковскую землю и окончательно ее разорила. К тому же визит англичан оплатили Чеховский фестиваль, Минкульт РФ, который всячески ратует за культурное просвещение прежде всего в регионах, и псковский Театр драмы имени Пушкина из собственной выручки.
Но публику никаким образом не интересует очередная нелепая инициатива законодателей — она валом валит на «Глобус»: к 460 местам добавляется еще 100 стульев, которые уже и так некуда ставить. «Сон в летнюю ночь», последняя постановка режиссера Доминика Дромгула, — вот что интересует зрителя. Три музыканта — свирель, труба и волынка — работают на разогреве. Но вот — призывный звук трубы, и на сцену из глубины выступают благородные особы Тезей и Ипполита. Так начинается шалая ночь, в которой сталкиваются реальный и потусторонний мир. Знать, феи, эльфы, простые ремесленники с уморительными именами — Основа, Рыло, Медник… Светскость и язычество, мир древних друидов и кельтов. Волшебный сок цветков, окропивший глаза спящих в лесу, путает все карты, любимых делает нелюбимыми, желанных — нежеланными. Волшебная сказка для взрослых.
«Глобус» предлагает неожиданное по нашим временам решение шекспировской комедии — традиционное. Шекспира не про санкции, не про борьбу за усыновление в однополых семьях и прочую актуалку, вмонтированную в классика. Все согласно его букве и слову, за некоторым хулиганским исключением. Абсолютно площадное представление, оказавшееся уместным на старейшей академической сцене.
— Мы привезли вам все декорации, что смогли дотащить, — отвязно объявляет в самом начале один из актеров. — Не привезли только солнце, поэтому у нас будет свет, какой уж есть у вас в театре — и на сцене, и в зале.
Известно, что у себя в Лондоне «Глобус» работает под открытым небом, как это было задумано при его основании в 1599 году, и зависит от погодных условий. В конце октября в северо-западном регионе России на морозном воздухе под снегом в театральных костюмах особо не побегаешь. Но свои условия англичане максимально приблизили к местным: свет — никаких перемен, игры софитов, спецэффектов. Несложная декорация, условный реквизит (лес, например, — ветки в руках эльфов). Ставка в «Глобусе» сделана на текст, игру, импровизацию. В основе — перевод Щепкиной-Куперник, а дальше он корректируется другими переводами с одной целью — приблизить текст максимально к речи, звучащей со сцены.
А звучит она замечательно — каждое слово и, кажется, каждый звук имеют объем и долетают до последнего ряда балкона. Игра свободная и даже расслабленная, напряжение которой нарастает по мере стремительного развития сюжета: тайные силы природы вмешались в земную любовь и окончательно запутали влюбленные пары — Гермию, Лизандра, Деметрия и Елену. Первый выход знатных особ в роскошных костюмах, как на подиум, но уже к концу первого акта они выглядят как беженцы, лишенцы или просто нищие. С каждым новым появлением на сцене (а артисты в основном выбегают из зала) герои теряют предметы роскошных туалетов и в конце концов остаются в перепачканном исподнем.
Но тут стоит раскрыть секрет удивительной постановки: костюмы — единственный пункт жестких требований к принимающей стороне. В антракте костюмер Мелани рассказывает мне, что все костюмы настолько уникальные, что стирать их нельзя и после каждого второго спектакля ей приходится отпарывать манжеты и воротники, чтобы постирать их и исключительно вручную подшить то, что оторвалось.
— Костюмы — полная стилизация под эпоху. Например, в мужские костюмы в районе живота раньше подкладывали конский волос, — объясняет Мелани. — Это для того, чтобы подчеркнуть, как знатный человек хорошо кушает. А чем больше медных пуговиц на его камзоле, тем богаче считался их обладатель. На каждом мужском костюме от 32 до 36 пуговиц.
Костюмы искуснейшим образом состарены и испачканы, как будто только что влюбленные, гоняющиеся друг за другом по ночному лесу, извалялись в грязи. Но самое главное — игра. Яркая, на открытой эмоции и оттого вызывающая расположение и полное доверие публики, включающейся в шалую игру. Страдают вместе с Еленой, отвергнутой сначала всеми, над Гермией, хохочут, королевской статью Титании восхищаются. Но когда во втором акте начинается спектакль в спектакле — ремесленники разыгрывают представление перед господами, — зал буквально валяется.
— Это настояшчая сабака? — на ломаном русском спрашивает Титания у Рыла, который носится с тушкой дохлой собачки светлой масти.
— А как ее завут? — удивляется по-русски Оберон.
— Белька-Стрелька, — тараторит Рыло, потряхивая тушкой в воздухе, и зал грохочет от хохота и рукоплещет. Это место артисты, как они мне рассказали, в каждой стране играют на ее языке, и такая языковая шуточка пользуется успехом. Несчастная любовь Приама и Фисбы — виртуозная сцена с большой долей импровизации, хорошо отрепетированной. Но закулисная работа зрителю не видна.
Спектакль заканчивается 10-минутной стоячей овацией, и это был лучший ответ депутату, недовольному приездом во Псков дорогостоящей английской труппы.
«Я впервые в России и потрясена, — говорит Джейни Ди. — Нам говорили, что здесь люди не улыбаются или мало улыбаются. Все наоборот, могу сказать, что я встретила удивительные проявления. Россия — это как сон, но не в летнюю, а в осеннюю ночь».
«Сон в летнюю ночь» в Москву доедет 29 октября.