На входе в театр каждому посетителю дают маленькую книгу со шрифтом Брайля и ручной азбукой для слепогхухих. Подходя к залу, публике предлагается на добровольной основе ощутить, что такое отсутствие зрения, надев на глаза маску и проследовав, не без посторонней помощи, к своему законному месту. Сняв маску, мы видим черные стены, посреди зала огромный проектор, парочка деревьев с осенними листьями и плетенные качели — вот и все декорации.
Название спектакля имеет отношение к жуткому кастовому делению, с древности и до недавних времен существовавшему в Индии. Самая низшая каста называлась «неприкасаемые».С ними не то что не разговаривали — их в упор не видели и близко не подходили, чтобы не оскверниться ненароком. Эти несчастные могли быть только мусорщиками, у них не было ничего своего, и жили они где-нибудь подальше от «чистых» людей. Такое же отношение можно наблюдать к физически инаковым людям в самых диких обществах. Но мы же с вами не дикие? Вот такое предположение и заложено в названии спектакля о слепоглухих детях – «Прикасаемые».
Cпектакль начинается с историй о людях, собранных посредством опросов, зафиксированных в технике "вербатим". Рассказы про девочку Алену, потерявшую зрение и слух в 6 лет, про слепоглухого сантехника Лешу, который ежедневно в час пик добирается до работы, а Ингеборге Дапкунайте выступает за единственную в истории слепоглухую женщину - Ольгу Харитонову, сделавшую научную карьеру, кандидата педагогических наук. Очень эффектно весь спектакль, Ингеборга Дапкунайте раскачивается на качелях — объясняется по ходу, что для слепых качели приобретают особое значение в связи с тактильными ощущениями от движения воздуха.
Общаются артисты и их подопечные с помощью дактиля — азбуки для слепоглухих. Вербальный инструмент здесь заменяют руки, буквы пишут пальцами на ладонях. Для того, чтобы уравнять возможности, танцоры надевают на глаза маски для сна и наушники. Теперь и они двигаются в кромешной тьме. Поначалу люди скованы. Они ощупывают ногами пол, трогают друг друга, осторожно передвигаясь по залу. Но уже в середине постановки слепоглухие делают все практически без помарок, а в финале закружатся в танце и освоят «броуновское движение» — когда быстро и свободно перемещаются в пространстве, не сталкиваясь и не задевая друг друга.
— В России от 15 тысяч слепоглухих, но это условная цифра. Есть люди, у которых проблемы со зрением и слухом в силу возраста , но они не относят себя к инвалидам, — рассказал «МК» директор Фонда поддержки слепоглухих «Со-единение» Дмитрий Поликанов. — Наша задача достучаться до этих людей и составить базу данных, чтобы понять их потребности. Театр помогает нам донести информацию до таких людей. Рассуждая с Евгением Мироновым, мы пришли к выводу, что театр — должен стать площадкой для социальных проблем.
Артисты Dialogue Dans , сформировавшиеся на сцене Костромского драматического театра им. А. Островского в 2003 году, становятся наставниками слепоглухих, ведут за руку, помогают почувствовать пространство и музыку. А в конце от имени с трудом говорящего "профессора" выводятся на экран титрами сообщение, что все равно в Театре Наций сколько ни имитируют, а настоящих ощущений слепых воссоздать не могут. Зал аплодировал не только руками, но и ногами, чтобы все артисты прочувствовали импульсы восхищения. Выходя со слезами на глазах, люди кричали: «Браво!», не все нас слышали, но уверенны, что все чувствовали...
— Мы прикоснулись пока только к поверхности этой проблемы, — поделился Руслан Маликов. — Это не глубокое погружение, о чем мы и решили высказаться. Закрыв себе глаза и заткнув уши, ты не почувствуешь себя слепоглухим — это совсем другое мышление и другая картина мира, если можно назвать картиной. Она такая чувственная, тактильная. Одно понимание этого потрясает. На словах это не так звучит, а когда ты именно ощущаешь и прикасаешься к этому. Возможно, мы не понимаем слепоглухих в том числе и потому, что не умеем слушать и видеть людей вообще, порой даже самых близких. Это общечеловеческая проблема, просто для слепоглухих она, в силу физиологических причин, предельно обострена. Взаимоотношения между артистами и приглашенными сложились безумно хорошие, мы улыбались, а они чувствовали, что мы напряжены. Они нас не видят, но чувствуют все до мелочей. Это феноменально!