Юбилярам отдано два зала — один театру, другой — уникальной личности и артисту. История театра с Садово-Триумфальной площади началась в год смерти вождя мирового пролетариата Ульянова-Ленина (1924). Вся страна скорбела, а театр — смеялся. Разумеется, не над вождем (кто бы позволил, расстрел на месте), а над жизнью и временем. «Москва с точки зрения» — так назывался спектакль-обозрение, которым открылась Сатира. Первым главным режиссером был Давид Гутман. Первыми авторами стали Ардов, Арго, Лев Никулин. Первые шаги театра — в фотографиях, афишах, макетах декораций, костюмах артистов, которые составили славу труппы. Платье Ольги Аросевой из ее любимого спектакля «Как пришить старушку» (много лет шел на одних аншлагах) занял среди них почетное место.
Самый уникальный экспонат в театральном зале — макет декорации к спектаклю «Мистерия-Буфф» художника Тышлера. Раритетный макет специально отреставрировали к юбилейной выставке. Много экспонатов посвящено Валентину Плучеку, который возглавил Сатиру в 1950 году, а его спектакли составили славу коллектива.
Если этот зал — коллективное творчество, то зал рядом — творчество индивидуальное. Редкого индивидуума на российском театральном поле — Александра Ширвиндта. Много лет проработал артистом, в конце 1990-х стал худруком. Время было тяжелое, экстремальное, на выживание. Оно часто ставило руководителей творческих коллективов перед непростым выбором: сокращение труппы из-за слабого финансирования. Ширвиндт не сократил никого, даже тех, кто уже давно не выходил на сцену, — и это поступок, который сейчас вряд ли кто оценит.
Александр Анатольевич на многочисленных фото в шумных спектаклях Сатиры, на которые в Москве в 1970–80-х билеты считались большим дефицитом: «Женитьба Фигаро», «Маленькие комедии большого дома», «Ревизор» и другие. Совсем немного здесь материальных свидетельств успеха — всего два костюма из «Горе от ума» и более поздней постановки «Привет от Цурюпы». А что удивляться? Это не мемориальная комната, Ширвиндт работает, руководит театром — в своей, только ему присущей неторопливой манере попыхивает трубочкой.
Разумеется, нет спектакля «Ширвиндт с точки зрения», но каков он, я поинтересовалась у его давней партнерши Веры Васильевой.
— Я даже не помню, каким он пришел, то есть каким конкретно было его поступление в театр. Но я отлично помню, что даже Андрюша Миронов замолкал (а он сам всегда находился в центре внимания), если слово брал Шура. Он невероятно остроумен, элегантен. Вместе с Андрюшей они производили впечатление ну просто мальчишек. Однажды они пришли к нам домой, и после их ухода я спросила мужа: «Завидуешь, что они так весело живут?» «Нет, не завидую, радуюсь», — сказал мой муж.
— А каково с ним партнерствовать? Ну, например, в знаменитом спектакле Валентина Плучека «Женитьба Фигаро»?
— Мне легко было с ним играть и вообще легко быть в него влюбленной. Роль графа Альмавивы очень хорошо ложилась на его индивидуальность — такую барственную, ироничную, как будто отстраненную. И при этом он очень деликатный партнер. Если что-то ему не нравится, он никогда не будет возмущаться, кричать, он иронично так сделает замечание.
Могу себе представить, как сам юбиляр откомментирует экспонаты имени себя: ирония и юмор им обеспечены.