— Зачем вам череп? Для устрашения учеников?
— Нет. (Смеется.) Девчонки должны знать, какие у нас в голове резонаторы. Что находится на второй, на первой октаве. А для певицы это важно, понять — где и что располагается. На черепе я им показываю.
— Вы говорили ученице: «Пойте секси!». Опера — сексуальное искусство?
— Я думаю, все искусство должно быть сексуальным.
— Как вы думаете, почему в последние годы опера снова стала модной? Молодежь ходит на классические концерты, как на рок-фестивали.
— Потому что всем уже надоело это полоскание мозгов и ударяющее «бум-бум-бум» в голове. Все хотят получить чего-то настоящего, ясного, яркого.
— Какие у вас на сегодняшний день есть находки среди юных оперных певиц и певцов?
— Талантливых ребят много. Сейчас на занятиях была девочка из Болгарии, прилично поет. Из Петербурга достойные ученицы. Сегодня ко мне приходила совсем юная певица, ей 15 лет. Есть голос, и талант, и обаяние. Вчера отправила одну девочку в Герценовский институт учиться.
— Какого результата вы ждете в этом году от конкурса молодых певцов, который пройдет в августе уже в девятый раз?
— Открытий. Хотя очень сложно быть в жюри такого конкурса, потому что можно ошибиться диагнозом. Есть замечательные певцы, которые не могут совладать со своими нервами. Поэтому у них не получается выступить на уровне, которого достигли. А есть люди, которые не очень хорошо поют, но умеют работать на публику. Здесь надо найти по-настоящему талантливых ребят. Иногда, бывает, публика недовольна нашими результатами. Но мы стараемся смотреть в корень. Не то что кто-то песню ярко исполнил, «ах-ох!», а по-настоящему одаренный участник или нет, индивидуальность или не индивидуальность.
— В программе «Две звезды» вы с юмором отозвались о вокальных талантах Насти Волочковой. Как думаете, стоило ей петь?
— Ну это же не серьезный конкурс, это шоу. Поэтому и в жюри я судила не как профессионал. Мне было жалко мальчика, Методие Бужора, который пел с Настей. Он очень талантливый, и ему приходилось вытягивать номер. Но она старалась — тут надо отдать Насте должное.
— Что вы думаете про новую сцену Мариинского театра, которую многие критикуют?
— Не могу ничего сказать — я там пока не была. На открытие меня не пригласили. Не потому, что забыли, конечно. Просто знали, что я в Японии.
— Раньше молодые таланты искало государство. Сейчас вы организовали конкурс сами, а финансируют его спонсоры. От этого что-то изменилось?
— Было бы хорошо, если б конкурсы проводило государство. Потому что мы были бы на 100% уверены в финансовой поддержке. А спонсоры иногда обещают золотые горы, а потом, перед самым выходом на сцену, исчезают. У нас был второй конкурс, когда один бизнесмен пообещал большую сумму денег: 100 тысяч долларов. Он бил себя кулаком в грудь и повторял: «Я сибиряк, я не подведу!». Перед началом я приехала и увидела директора, белого как мел. Он сообщил, что спонсор денег не дал. Я думала, что у меня будет инфаркт. Как выкручивались, рассказывать не буду. Но лучше бы такие «дяденьки» на нашем пути больше не попадались
— С кем из мировых оперных певцов вы поддерживаете тесные отношения?
— С Терезой Берганса, с Монсеррат Кабалье. Да со всеми, с кем я пропела всю жизнь, они с радостью приезжают ко мне на конкурс. Я стараюсь, чтобы им было хорошо в Петербурге, чтобы они увидели город, а не только работали.
— Глядя на то, как вы занимаетесь с молодежью, все время удивляюсь: можете дать фору любой из учениц! Как удается в столь зрелом возрасте держать такую форму?
— Жизнь для меня — преодоление. Я Тамарочке Синявской, моей старой подруге, как-то сказала: «Можно сделать телевизионный бестселлер, если снять, как я поднимаюсь утром, а потом — как выгляжу на сцене». Поверьте, это две большие разницы.