4 июля спикер Сергей Нарышкин подтвердил: правительственный законопроект о реформе Российской Академии наук будет рассмотрен Госдумой во втором, решающем чтении 5 июля. А третье, окончательное чтение состоится осенью, сказал он. И добавил: осенью не исключено возвращение документа во второе чтение - чтобы внести туда поправки, которые появятся в ходе обсуждения реформы с научным сообществом. «Иначе какой смысл был бы продолжать работу над законопроектом - проводить дискуссии, встречи, консультации с экспертным сообществом?" - спросил он журналистов.
Ещё спикер сказал, что «как только законопроект неожиданно для нас был внесен в Госдуму (в прошлую пятницу - «МК»), мы работаем практически в круглосуточном режиме». Слово «неожиданно» он выделил голосом: «НЕОЖИДАННО».
...Мысль бьется, как ошалевшая муха о стекло. И правда, какой смысл? ЗАЧЕМ? Зачем они «работают в круглосуточном режиме» четыре дня, пытаясь поправить сырой, двусмысленный текст на сорока с лишним страницах? Зачем нужно принимать его во втором чтении через день после первого, чтобы потом обсудить с учеными и опять переписать осенью? Зачем ставить телегу впереди лошади, грубейшим образом нарушая логику парламентской процедуры, согласно которой в первом чтении утверждается концепция законопроекта, во втором в него вносятся поправки, а третье является итоговым, когда готовый документ вычитывается на предмет наличия грамматических ошибок или юридических несуразностей?
За неделю принимались антикризисные законопроекты в 2008-2009 годах, но тогда было понятно, почему, зачем и для кого. Что же творится в тихих, затянутых сонной паутиной научных российскх сферах, что требует немедленного реагирования и чуть ли не высадки в штаб-квартиру РАН десанта «морских котиков»?
За неделю Госдума приняла несколько лет назад поправки в Конституцию, продлив срок президентских полномочий с 4 до 6 лет, а своих - с 4 до 5 лет. Но и тогда можно было понять, почему и зачем: принято политическое решение, оно реализуется через послушное большинство в парламенте, а текст законопроекта был кратким и никаких двусмысленных толкований не допускал...
Попытка найти ответ на проклятый вопрос «зачем?» в словах тех, кто сейчас вовлечен в процесс, лишь усиливает недоумение.
Вот президент Путин. Глава РАН Владимир Фортов попросил «сдвинуть дело на осень», а сейчас создать рабочую группу или согласительную комиссию, которая «сведет все точки зрения, взвесит их». А в ответ слышит, что ждать до осени нельзя: «это было бы возможно, если бы правительство не внесло в парламент. Но поскольку правительство сделало этот шаг, уже в парламент внесло проект закона, мы должны его обсуждать и принимать какие-то решения. Иногда лучше решение принимать и дорабатывать что-то, чем топтаться на месте и вообще ничего не делать».
Можно подумать, что как только правительство какой-то законопроект внесет в Госдуму - так депутаты, отказавшись от сна, через день принимают его в первом чтении, а ещё через день - во втором! В думском портфеле лежит один законопроект, внесенный правительством ещё в 2005 году, один - в 2006-м, три ждут решения своей судьбы с 2007 года, два - с 2008-го, шесть - с 2009-го. Некоторые из них подписал премьер Владимир Путин...
А вот лидер фракции «Единая Россия» Владимир Васильев. «Мы не допустим поспешности, потому что нам нужно не «протолкнуть» законопроект - нужно, чтобы он заработал. И мы уже в этом созыве почувствуем результаты – положительные или отрицательные».
«Не допустим поспешности» - это про обсуждение в течение 3 дней?
Глава думского Комитета по образованию, единоросс Вячеслав Никонов. «Говорят, что сутки - очень мало. Но для законодательной работы, когда счет идет на часы, это много. Сейчас уже согласовано больше тридцати поправок, которые явно улучшают текст законопроекта, принятый в первом чтении.»
Кажется, что живешь в каком-то перпендикулярном к депутатскому мире. Какой «счет на часы» в законодательной работе, тем более что реформа, как оказалось, не безупречна в исполнении - раз нужны поправки? И почему «счет на часы»? Алексей Митрофанов («СР») в зале заседаний сказал, что нужно спешить, потому что «речь идет о собственности, а не о науке. Если это сделать через месяц, все институты будут загнаны в долги...»
Спикер прервал г-на Митрофанова, и мы, к сожалению, не смогли дослушать эту интересную версию до конца...
Но вне конкуренции, несомненно, первый зампред комитета Государственной Думы по науке и наукоемким технологиям, единоросс Владимир Кононов: «Как вы думаете, неужели мы не подумав, бросим людей и поставим крест на российской науке? Нет, конечно! Просто настало время перемен. Оно настало вообще-то уже давно, и этот подход к реформе не первый. Почему реформа идет так быстро? Потому что пора уже что- то менять. Я согласен с Вячеславом Никоновым: времени очень мало – но времени достаточно, чтобы доработать законопроект. И не нужно терять времени, потому что время пришло».
Если горит - почему не тушим? Почему не принять спасительный законопроект и в третьем чтении прямо сейчас? Ведь после второго реформу не начнешь - решения исполнительной власти окажутся юридически ничтожны...
Идут консультации. Президент беседует с академиками. Спикер встречается с главами Академий. Рабочая группа единороссов сидит безвылазно вместе с представителями Минобрнауки. Коммунисты обещают ознаменовать финал думской сессии фейерверком недоверия правительству. Ученые возлагают к стенам Думы цветы и приносят погребальные венки...
Главное - начать. Потому что время пришло. И скоро мы почувствуем результаты - положительные или отрицательные.
