— Вы сознательно запоздали с тренировками — учитывая, что начинается первый сезон после Олимпийских игр?
— Прошел Ванкувер, надо было понять, что делать дальше, мы разговаривали с Олей, и она сказала: “Если после Турина, например, было желание уйти, вообще закрыть биатлонную дверь и поставить лыжи в угол, то сейчас я таких слов сказать не могу. Я хочу дальше все продолжать”. Не скрою, что я, со своей стороны, предлагала Ольге: если тяжело приходится, чувствуешь, что нет сил бросаться в подготовку сразу — понятно, что человек взрослый, есть семья, — сезон можно и пропустить. И ничего страшного не произойдет. Есть время и для подготовки к следующим сезонам, и к Сочи. Оля думала, был трудный период размышлений, но в июне сказала, что приняла решение готовиться к сезону и к домашнему чемпионату мира. И мы переговорили с руководством федерации, предложили им свой план подготовки, попросили разрешения уйти на самоподготовку на несколько месяцев.
— В результате когда начали тренироваться?
— Так и получилось, что приступили к тренировкам спустя три подготовительных месяца, из них один месяц, честно говоря, вообще ничего не делали кроме восстановительных тренировок, поддерживающих форму. Профессиональный спортсмен, конечно, не должен бросать полностью тренировки, чтобы поддерживать свои мышцы в тонусе. Основной состав с июня приступил к тренировкам в Острове. А мы по большому счету начали тренироваться с июля — были в Финляндии. И в августе приступили к работе уже со сборной. Но когда мы были в Финляндии, работали по плану, согласованному с тренерским штабом. И в соответствии с планом команды на тот месяц корректировали свой план объемов и нагрузок, учитывая индивидуальное состояние Оли.
— Такую работу, когда спортсмены, не новички тренируются по своему плану, можно назвать уже нормой?
— Думаю, да, но, подчеркиваю, что идет работа, согласованная с тренерским штабом. Мы уже не первый раз так делаем. Есть, к счастью, доверие — если Зайцевы пошли по своему пути, то не следует очень уж беспокоиться, провалов не будет, спортсменка плавно войдет в сезон. И что просто так ни спортсменка, ни я как личный тренер не будем бездумно просить дать дополнительный отдых. Но если надо решить какие-то внутренние проблемы — значит, надо. Спортсмена надо слышать. Я стараюсь Олю поддерживать и, если так можно сказать, продвигать ее мысли. Спасибо, что нам пошли навстречу.
— Как вы отнеслись к словам главного тренера, что Зайцева поехала на этапы Кубка мира за былые заслуги? Для такой оценки были основания?
— Знаете, они были озвучены, когда все уже ехали на старты, можно сказать, поэтому какой-то уж очень эмоциональной реакции у нас не вызвали. Откуда взялись? Спортсмены бежали в Мурманске отборочный старт, и установка всем была известна — отбор идет для молодых. Поэтому мы никаких особых задач и не ставили, состояние здоровья на тот момент у Оли по всем показателям было не очень — вялость. Да и не упиралась она особенно, может, и пожалела себя где-то, а может, привычка сработала, уже годами выработанная, — не надо зря тратить силы. Но, конечно, странно было услышать потом, что только волевым решением тренерского состава Зайцевой разрешили поехать на этапы. Это не профессионально как-то даже прозвучало — потому что все знали: Оля не находится в состоянии полной функциональной готовности в Мурманске, знали, когда она начала тренировочный процесс и что просто нужно некоторое время для обретения формы.
— Зайцева слывет психологически устойчивой спортсменкой, вот и в комментариях с первых этапов всех успокаивала, хотя на самом деле, наверное, непросто дались эти иногда неудачные, а иногда катастрофические для сборной старты…
— Мы постоянно с Ольгой разговаривали. Конечно, им досталось. Вот три этапа уже позади, в очередной раз звоню на последнем: как ты там? Она говорит: “Ну вот все спрашивают, почему мы не бежим, почему мы стоим?” Я ей говорю: “Оль, какая проблема у тебя лично?” — “Ну вот все спрашивают…” И чувствовалось и раздражение в голосе, и то, что есть вот это вот “навешивание”. И вроде — казалось бы: она-то на верном пути, набирает от этапа к этапу… Но что тут сделаешь? Вот решили, что больше внимания будем уделять своему сайту (www.zajceva.ru). Пусть из первых уст исходит информация.
— Разные результаты, разные ощущения себя… Даже если посмотреть комментарии после смешанной эстафеты. Зайцева, например, говорит “бегу все легче”, а Света Слепцова — “мы в тяжелом функциональном состоянии”. Может быть, другим членам сборной не хватило отдыха?
— Трудно сказать, та же Света не была на первом сборе, Ваня Черезов тоже был со своим личным тренером. Сейчас вообще тренерский штаб очень прислушивается к мнениям спортсменов. “Говорите, что вам необходимо…” Знаете, я бы вообще сейчас не стала искать виноватых: выбрали коллектив — оказали доверие, значит, разбирайтесь, в чем причина, есть ли провал или так и должно было быть на этом этапе? Мы привыкли к хорошим результатам, конечно, всем хочется побед. Пока не получилось — рабочая ситуация. Но вот, пожалуй, что действительно настораживает, так это то, что по большому счету бежала перед Новым годом старая гвардия: Зайцева, Богалий. То есть спортсменки, “прокатанные” не раз. Не знаю, может, давление на них меньше отражается, собираются по-другому… Посмотрите на ту же Богалий: видно, что человек тяжело, но собирается. Кровь из носу — надо, значит, она способна собраться. У каждого есть свои ямы, все через это проходят — Зайцева, Слепцова, Черезов, Устюгов, — но сила спортсмена в том и заключается: как он сможет вылезти, вылезет ли или будет разводить руками. Можно кого угодно раскрутить, вознести на виртуальный пьедестал, но спорт расставляет свои приоритеты. Иногда это идет вразрез с приоритетами болельщиков, руководства.
— Начинаются новые этапы, после встречи Нового года хочется верить только в хорошее, как вы думаете, через страшные сны мы уже прошли?
— Хочется, действительно, верить. А тренерам пожелать побольше уверенности в себе, потому что именно ее и не хватает. Не надо оправдываться, если мы готовимся к чемпионату мира — значит, пусть так и будет: спрашивайте за результат после Ханты-Мансийска. И спортсмен тогда будет уверен, что идет в правильном направлении. А когда начинается с одной стороны: мы думали, что… А с другой: ой, я не знаю, что со мной происходит... Это тупик. Давайте доверять и верить. В прошлом году Олимпиада была в феврале, сейчас — чемпионат мира в марте. И разгон идет медленнее… Уровень биатлона высокий, скорости высокие, все люди работают, здесь нет никаких случайностей. И случайных людей, рвущихся к победам, тоже нет. Кстати, вспомните, как стартовала Анастасия Кузьмина. Можно ли было подумать, что она выберется с сороковых позиций? Надо ждать.
Ирина Степанцева
Двукратная олимпийская чемпионка Ольга Зайцева:
— С прошлых лет игрушечных зайцев накопилось очень много, мне их и впрямь постоянно дарят. Не так давно пришлось собрать всех в огромный пакет и унести из квартиры. Потому что у сынишки началась аллергия на пыль, которая в них скапливалась!
— На лыжах сын стоит с двух с половиной лет, уже достаточно уверенно. Катается на скейтборде, коньках, в футбол играет. Он спортивный мальчик в свои три года есть в кого.
— Отношение к биатлону изменилось не за какой-то миг, а примерно в течение последних десяти лет. Сегодня нас активно раскручивают, везде фотографируют, даже на сборах. Наверное, для популярности биатлона это хорошо. Дети видят наши выступления и тоже хотят прийти в секцию.
— У нас индивидуальный вид спорта, поэтому каждый отвечает за себя. Какие-то слова для поддержки ищем друг для друга только перед эстафетой. Обычно говорим, что все будет нормально, чтоб не волновались, а делали то, что умеем. Этого, на мой взгляд, хватает для поднятия духа.
Президент СБР Михаил Прохоров:
— Два года мы занимались евроремонтом, а теперь надо строить новый дом, начиная с фундамента. Конечно, столь сильного падения мы не прогнозировали, но ничего критичного я не вижу. Скажите, а когда как не в первый год олимпийского цикла проводить эксперимент? Когда тогда вообще?
— Мы идем на риск сознательно, и всю ответственность я беру на себя. Я понимаю, что будет шквал критики, болельщики будут недовольны, но кто-то должен брать на себя ответственность за то, что не 2 и не 3 года назад, а лет 10—12 назад была выбрана не та стратегия. По объективным причинам такая была ситуация, и мы стали потихоньку отставать. В 1961 году, когда СССР запустил человека в космос, в бедных Арабских Эмиратах люди ездили на верблюдах. Так вот, прошло 50 лет, ОАЭ — высокотехнологичная страна, куда весь мир вкладывает деньги, там развиваются сумасшедшие технологии, открываются лаборатории, которых у нас нет. Всего 50 лет! Вот цена неверного стратегического решения.
— Если честно говорить и в глаза, наши ведущие спортсмены стреляют медленнее и бегут медленнее. Что происходит? Мы побеждаем только тогда, когда у нас есть абсолютно идеальные условия — мы ни разу не промахнулись и прилично бежим ходом.
— У меня есть полное доверие к тренерскому штабу, никто никого менять не будет — мы идем на осознанный риск и будем эту работу продолжать, несмотря на критику. Если вы думаете, что у нас длинная тренерская скамейка, то вы сильно ошибаетесь. Я хотел бы видеть ситуацию, чтобы у нас на одно место было 2—3 претендента. Такого нет, очередь не стоит.
