Все-таки уважаю я Николая Толстых. Да, он банкрот, конечно (имею в виду вовсе не состояние духа и не политический пасьянс в околофутбольных битвах закулисья, а именно финансовую составляющую жизни сегодняшнего Российского футбольного союза). Но когда нужно быть принципиальным в каких-то вопросах — он не просто принципиален, он — кремень.
У нас многие вопросы приобретают дополнительное, политическое значение. Поэтому для того, чтобы исправить иногда очевидное всем головотяпство, уходит немало времени. Потому что тяжело решиться: а мало ли кто и о чем подумает?
Ввели некоторое время назад правило: перед каждым футбольным матчем исполнять гимн. Привело это к той реакции, которая прогнозировалась абсолютно всеми думающими людьми: на играх в кавказском регионе гимн беспробудно освистывается, часть игроков из неспокойных регионов не изображает «равнение на знамя», а на московских дерби во время исполнения этой советской мелодии, которая вновь имеет статус гимна, аудитория соревнуется лишь в том, кто кого перекричит в своих похабных речовках.
А самое главное — в ряде регионов мелодию Александрова стали дополнять собственными региональными гимнами. И мне не очень понятно, почему перед матчем «Рубин»—«Динамо» играют гимны Татарстана и России. Это разве международная встреча? И играют две независимые страны?
Нам показывают перед матчем стартовые составы команды, в каждом из которых стоят по семь иностранцев. О чем они в этот момент должны думать? Какие чувства у них должен пробуждать гимн страны, в которой они просто деньги зарабатывают, а потом, как Роберто Карлос, уехав, делятся безграничным набором обид и претензий.
Толстых не стал прятаться за рассуждениями о значимости символов и о патриотизме. Сделали глупость — отменили глупость.
И речь даже не о том, что небезызвестный футболист Лахиялов выдохнул с облегчением. А в том, что все те, кто ратует за патриотизм, должны понять одну простую вещь: любовь к государственным символам должна быть у жителей страны (в том числе у спортсменов) искренней, а не показушной. Искусственно эту любовь не привить.
