Желание граждан узнать правду о причинах авиакатастрофы, оборвавшей жизни их близких, понять можно. С момента трагедии прошло четыре месяца, а боль не хочет утихать в сердцах людей. В такой ситуации даже самая профессиональная психологическая помощь с ее реабилитационными программами может оказаться бессильной. Так что, надеюсь, власти пойдут навстречу отчаявшимся родственникам и окажут максимальное содействие в установлении истины. Это сделать необходимо, как бы ни горька была причина случившегося...
После трагедии не меньший психологический стресс пережили и игроки Континентальной хоккейной лиги. В том злополучном «Як-42» практически каждый хоккеист КХЛ потерял друга или бывшего партнера. Сложно представить, с какими чувствами ребята отправлялись в первый после ярославской аварии перелет. А за ним второй, третий... В течение сезона спортсмены чуть ли не через день поднимаются на борт самолета. И при этом большинство авиарейсов хоккеисты совершают зимой. Когда, сами понимаете, погодные условия часто бывают неблагоприятными.
Чего только стоит перелет до Хабаровска, в ходе которого команды добрую половину суток болтаются в небе! А ведь не секрет, что воздушные путешествия далеко не всегда проходят штатно. Но об этом не принято рассказывать, об этом принято забывать, как о страшном сне.
Точнее — надо забывать, потому что профессиональный хоккеист обязан помнить только об игре, заработанных очках и рейтингах...
После трагедии «Локомотива» компетентные органы уделили основное внимание решению технических вопросов. Следователи выясняли причины ЧП, опрашивали свидетелей. Руководство лиги в экстренном порядке определяло, на каких типах самолетов теперь должны летать клубы и услугами каких перевозчиков пользоваться. Безусловно, это важные вопросы, которые нельзя пускать на самотек. Но и о психологической помощи спортсменам также необходимо помнить!
До сентябрьской трагедии было принято полагаться на мужество и бесстрашие хоккеистов, которые обязаны сами справляться с личными фобиями. Но правильно ли это? Профессиональный хоккеист ведь — главная ценность команды. Собственно, об этом свидетельствует клубный бюджет, львиная доля которого уходит на зарплаты игроков. По-хозяйски ли оставлять их один на один со страхами за свое будущее, за судьбы своих семей?
История мирового спорта знает немало примеров, когда талантливые спортсмены, не справившись с боязнью высоты, раньше времени прекращали карьеру. Так, в 2004 году голкипер «Спартака» Олег Глебов после выездной победы над омским «Авангардом» сообщил клубному руководству об уходе из хоккея. Устал бороться с аэрофобией... Возможно, и нынешний сезон сложился для спартаковцев неудачно как раз потому, что ведущие игроки не смогли справиться с последствиями стресса, пережитого после ярославской авиакатастрофы. Об этом, во всяком случае, не раз заявляли словацкие легионеры «Спартака» Хосса и Штумпел.
Конечно, в нашей стране не получится пойти по пути футбольной Европы, пересадившей спортсменов, боящихся перелетов, на наземные виды транспорта. Это Деннис Бергкамп из «Арсенала» отправлялся на выездные матчи поездом — отдельно от команды. У нас расстояния другие...
Но, наверное, настало время изменить отношение отечественного профессионального спорта к психологии. Не сомневаюсь, что большинство хоккейных клубов сотрудничают с психологами. Но они участвуют лишь в спортивной подготовке команды, оценивая аспекты поведения игрока в критические моменты матча и так далее. Думается, КХЛ стоит расширить границы этих отношений. И разработать программу психологической поддержки спортсменов. А для начала надо бы спросить у самих хоккеистов, какие проблемы они испытывают после длительных перелетов.
Иначе не по-хозяйски получается...
