Опасность и смешанные единоборства — это не синонимы. Это сиамские близнецы, которые стали основой бизнеса. MMA — это эмоции, это первобытные инстинкты хлеба и зрелищ, которые у зрителя всегда будут жить. Как и во всем, где есть эмоции, неизбежен человеческий фактор. Поэтому единоборства априори не только опасные, но и часто несправедливые.
Ведь только так можно охарактеризовать то, что происходило с Хабибом Нурмагомедовым на протяжении карьеры. О том, что он один из лучших легковесов своего времени, заговорили практически сразу и примерно тогда же затребовали у UFC титульный бой. Его долго не давали. Потом были травмы, операции, возвращения, вновь травмы. Когда ты долго не дерешься, индустрия сама шагает вперед и забывает о тебе за ненадобностью. О тебе помнят только твои фанаты да эксперты, у которых перманентный привкус недосказанности: вот же Хабиб, вот где чемпион — но без пояса.
Весь этот сюрреализм продолжался даже тогда, когда Нурмагомедову все-таки дали заветную возможность: изначальный соперник Тони Фергюсон травмировался, Макса Холлоуэя не допустила медицинская комиссия, а Хабиб в течение недели согласился драться с пятью (!) разными соперниками, лишь бы поединок не был сорван. Ситуацию спас Эл Яквинта.
От него никто не ожидал победы. Функция Яквинты сводилась к тому, чтобы просто самостоятельно зайти в клетку к Нурмагомедову и дать наконец-то многомиллионной аудитории ответить на вопрос «What time is it?» — «Khabib time!». Но Эл сделал даже больше и сверхъестественным образом дожил до судейского решения.
В нем не было никакой интриги — единогласное и в пользу Хабиба. Да и сам поединок, его афиша — это совсем не тот справедливый апофеоз, которым должен был закончиться 26-й профессиональный бой Нурмагомедова и после которого на нем должен был появиться чемпионский пояс.
Но честное слово, было уже невозможно. После всего этого безумия и многолетнего ожидания главным было только то, чтобы фантазии стали реальными. Плевать на отсутствие перформанса в октагоне. Не было идеального боя Хабиба, не было ничего такого, после чего мы бы встали и сказали: «Вау! Дайте этому парню бонус в пятьдесят тысяч долларов». Но чаши весов должны были сравняться: за суммарное избиение топовых соперников и уничтожение всего легкого дивизиона UFC чемпионство Нурмагомедова выглядит абсолютно полноправным даже после встречи с Яквинтой, которого никто не знал.
Утром 8 апреля позвонил отцу Хабиба — Абдулманапу. Он выглядел очень уставшим и, отхлебывая чай, отвечал на вопросы гораздо короче обычного.
«Нужно было на протяжении двух раундов измотать Яквинту, а потом уже драться в стойке. Но мне зачем бой оценивать? Пояс там есть. Эмоции у меня — запредельные. Дальше хотим пару громких боев — Джордж Сен-Пьер и Фергюсон», — сказал Абдулманап.
Но и в его словах между строк, и в эмоциях Хабиба после боя, и у всех нас читалось только одно: наконец-то, и дайте нам уже отдохнуть.
Ожидание первого в истории России пояса чемпиона UFC было слишком томительным. После радости наступило опустошение, и теперь нужно перезарядиться. Это было увлекательное путешествие, после которого пока не хочется загадывать о следующих целях. Горизонт покорен, а справедливость установлена.
Все остальное — вопрос мотивации.
