Это было в какой-то другой, пожалуй, жизни: многие продвинутые болельщики последнего поколения могут ведь и не поверить, что «Спартак» в свой насквозь золотой период конкурировал вовсе не с ЦСКА и «Зенитом», а с «Аланией» и «Ротором» — где-то сейчас «процветают» два последних доблестных клуба?
Если попробовать оттянуться памятью на шестнадцать лет назад, то, найдись в 2001‑м футбольный Нострадамус, предсказавший «Спартаку» столько долгих лет без чемпионства, его только на днях и выпустили бы из сумасшедшего дома с извинениями и приглашением на банкет по случаю победы красно-белых. И очень внимательно стали бы прислушиваться к любым словам прорицателя...
Но тогда ничто не предвещало такой смены футбольной власти — чтоб всерьез и надолго. Олег Иванович Романцев оставался, безусловно, лучшим тренером России и самым успешным клубным президентом. Ибо под его началом сложилась самая правильная спортивная бизнес-структура в стране. Причем практически сразу — распад СССР на редкость удачно совпал со скорым образованием Лиги чемпионов, чей призовой фонд в разы возрос по сравнению с проводившимся прежде Кубком европейских чемпионов. И победа во внутреннем первенстве сразу выражалась в четкой коммерческой составляющей — что немаловажно, валютной, под которую в начале сезона можно было набрать кредитов, чтобы легко раздать их в конце. Ну и конечно, самая успешная и самая посещаемая команда в стране не могла быть непривлекательной для людей, коих мы сегодня привыкли именовать спонсорами.
История из ранних девяностых, похожая на анекдот. Однако быль. Источник — сам основатель «Спартака» Николай Петрович Старостин, он же по тем временам фактически его владелец — только за профсоюзные деньги. У Чапая, как звали за глаза Старостина в клубе, была феноменальная память на цифры. И однажды я поинтересовался у Николая Петровича в Лужниках, почему дизайн командной формы претерпел некоторые изменения. «Вы знаете, Сережа, на свете с некоторых пор стали происходить весьма удивительные вещи. Например, не так давно подходит ко мне один довольно молодой татарин и спрашивает: «А вот если на майки «Спартака» нанести надпись с названием нашей компании — сколько это могло бы стоить?» И я отвечаю — прежде всего чтобы он отстал с подобными глупостями: «Молодой человек, это очень-очень дорого, может даже и на целый миллион потянуть». Его, однако, это нисколько не смутило, и он попросил дать ему номер нашего счета. Ну я продиктовал на память, а буквально через день на наш счет поступил миллион рублей, представляете?!»
Понятно, что миллионом ограничивался предел финансовых фантазий Николая Петровича — та газовая компания запросто могла осилить и не такие болельщицки-рекламные вложения.
Это потом, когда в российский футбол потекут уже не рублевые миллионы, держатели таких денег полупрезрительно станут называть Романцева «президентом на зарплате», но тому «Спартаку», выигравшему девять из первых десяти российских чемпионатов, другой ведь был и не нужен! Романцев, когда ему не мешали зарабатывать футболом, на всех стульях сидел ровно и прямо. И у него «головокружения от успехов» никакого не было. Разве что человек всерьез одно время рассчитывал Лигу чемпионов выиграть. Как тренер — не президент.
Но на рубеже веков «Спартаку» решили помочь деньгами уже основательно. Романцева убедили в том, что легионеров уровня Луиса Робсона, будь он хоть трижды кумиром болельщиков, недостаточно для осуществления его мечты. Но для этого Олегу Ивановичу было предложено сосредоточиться сугубо на тренерском процессе. Романцев отдаст административную власть — и очень скоро глубоко пожалеет о содеяном. Но назад хода уже не было — только отставка. Он уйдет красивей некуда — после победного кубкового финала в 2003‑м.
И ведь нельзя сказать, что с того времени «Спартак» глобально куда-то провалился — в конце концов, за бестрофейный период клуб только серебряные медали брал пять раз. Но пришедшие на смену Романцеву люди сразу подняли гибельный для клуба-максималиста лозунг: чемпионат России — не больше чем путь к Лиге чемпионов, все «золото» на самом деле «зарыто» там, поэтому вполне сойдет и второе место — лишь бы в Европу выводило. И футболистов стали подбирать под эту идею: ты нам не для внутреннего пользования нужен, мы хотим заиграть тебя в лиге и продать в Европу, лады? Но когда шесть матчей в такой лиге завершаются с общим счетом 1:18 — кого и куда вы, интересно, продадите?
Тренера сильней Романцева в России все так же не было — и после недолгих, но лихорадочных метаний пригласили звездного итальянца Невио Скалу. А начальником над ним стал один из топ-менеджеров «Лукойла» Юрий Первак, главным спортивно-жизненным достижением которого к тому времени была установка в родном Челябинске личной автозаправки на центральной площади в городе — естественно, имени Ленина. Невио Скала со всеми завоеванными еврокубками едва ли мог оценить масштаб личности нового своего босса — он в столь пафосных местах свой скромный автомобиль никогда не заправлял. А тут еще подоспел матч на кубок с командой из первой лиги, которую господин Первак удосужился оценить в деле бдительным начальственным оком. И предупредил итальянца, что основная опасность в атаке соперника исходит от игроков под восьмым и десятым номерами. Тот вроде бы сделал вид, что прислушался, но в итоге именно эти двое своими голами выбили «Спартак» из Кубка. Первак сделал неотразимый вывод: Скала его не послушал, пойдя на принцип. После чего дни пребывания Невио в команде были сочтены. Все эти годы, если речь заходит о «Спартаке», вернувшийся домой и закончивший уже практиковать Скала произносит как мантру: «Я никак не мог понять, зачем мне все время покупали совершенно ненужных и никак не согласованных со мной игроков?»
На смену Скале пришел еще один иностранец — Александр Старков, выведший тихую сборную Латвии в финал Евро‑2004. Там его команда не выпустила из группы немцев, но после того, как у Старкова в «Спартаке» пошло не очень, ему хотели пригласить в консультанты именно немецкого тренера — даже удивительно, что Старков от такой помощи отказался, вскоре после чего и был уволен. Администрация клуба все больше путалась в хаотичных кадровых решениях — и второе место как программа-минимум со временем уже и за максимум стала зашкаливать.
Потом, конечно, владелец «Спартака» Леонид Федун возьмет-таки клуб в режим «ручного управления», но уровень его футбольной компетенции еще долго будет оставлять желать лучшего. Так, когда в 2008 году «Спартак» будет наголову разбит ЦСКА — 5:1, Федун скажет, что его лидера Егора Титова «порвал один пацан», имея в виду Алана Дзагоева. На что капитан «Спартака» пожмет плечами: «Я вообще-то по заданию против Шембераса играл...» И то будет последний матч Титова в «Спартаке».
Вообще Федун покажет себя крайне нетерпеливым в ожидании успехов. С одной стороны, в его лице в «Спартаке» опять появился человек, для которого, как и для Романцева, любое место, кроме первого, — это неудача, с другой — он примется рубить сук, на котором сидят тренеры, еще и сверху, хотя и в нижних его подпиливателях недостатка вроде бы никогда не было. Так, когда приглашенный из Испании Унаи Эмери, который в итоге выиграет еврокубков даже побольше самого Невио Скалы, разгромно проиграет однажды «Динамо», хозяин «Спартака», сам на игре не присутствовавший, пошлет в раздевалку усовестить тренера одного из вице-президентов. Тот перегнет в разговоре палку, пылкий испанец сочтет себя оскорбленным — и в результате отставка, неустойка, и все по новому, незолотому кругу.
И так — шестнадцать долгих лет. Леонид Федун благородно будет пытаться брать всю вину на себя, заявляя, что тренер — это не более десяти процентов составляющих командного успеха, все остальное определяет клубный менеджмент. И найдет в свое время такого радикального гендиректора, который пропишет минимальную сумму «отступных» в контрактах даже спартаковских дублеров в 50 миллионов евро. Того директора уж сколько лет нет в клубе, и не выиграли при нем, как обычно, ничего, и продали за все эти годы игроков на куда меньшую сумму, но это же «Спартак», это же, сами понимаете, масштабы...
А в этом сезоне, наверное, звезды наконец сошлись. Чемпионат, если честно, был скучноватый, но это ведь, согласитесь, проблемы не его победителя, а тех индейцев, что вечно будут недовольны шерифом. «Спартак» вернулся на вершину — и Лига чемпионов въедет на стадион ХХI века. Леонид Арнольдович Федун построил. Его столько лет «Бестрофеичем» даже самые преданные спартаковские фанаты именовали — а теперь чуть ли не прощения просят. И он, вы знаете, прощает — как тут не простить, когда на матч с безнадежным аутсайдером «Томью» за сорок тысяч приходят? Это в горе все озлоблены, а в радости-то одни красно-белые друзья.
