— Василий, до того как принять решение ехать в Катар, уже бывали на Ближнем Востоке?
— Нет, первый раз поехал. И какое-то время пришлось привыкать. Самым страшным для меня было 50 градусов жары в августе. Было очень тяжело, пока в ноябре температура не упала ниже 30 градусов.
— Пятьдесят градусов, конечно, тяжкое испытание, но у них же везде кондиционеры, даже на автобусных остановках...
— Да, но это тоже минус. Они почему-то очень любят устанавливать кондиционеры на максимальный холод. Даже в тренировочном зале чувствуешь себя как в холодильнике, при этом попадаешь туда с жары. Такие перепады жестковаты для организма. Первое время на тренировках постоянно хотелось спать.
— Врачи командные в курсе, наверное, что европейцам не просто приспособиться к таким перепадам температур? Они что-то советовали в этом вопросе?
— На самом деле врачи там в основном те же арабы или африканцы, и они, похоже, не знают об этой проблеме. Возможно, они в Европе не бывали и думают, что у нас то же самое. Больше мы спрашивали советов у тех европейцев, которые там уже два-три года живут.
— От жары, наверное, в море спасались?
— Да там невозможно освежиться, потому что температура воды 35 градусов. В Персидском заливе самая горячая вода в мире, нагревается до максимума. Заходишь в воду и словно в горячую ванну попал. Неприятно. А в ноябре-декабре стало комфортно, вода 20 градусов. А местные в это время уже не купаются, для них это слишком холодно.
— И ведь до плавок не разденешься, да?
— Верно. Обязательно шорты должны быть длинные. Но сейчас катарцы, кстати, стали более демократичными, европеизированными: очень много людей туда приезжают из Европы, Америки, Австралии. Они потихоньку принимают наши правила, на диких пляжах даже в плавках можно купаться. А на закрытых городских обязательный дресс-код. Для мужчин длинные шорты ниже колен и майка. Женщины вообще закрыты по самое не могу, плечи, ноги полностью.
— Там ведь женские дни на пляже есть специальные...
— Да-да, мужчин в эти дни не пускают. Но даже в этом потихоньку к ним приходит Европа. Раньше нельзя было прийти на женский гандбол, у них был отдельный зал, и смотрели только женщины. Так было лет 8–10 назад, мне рассказывали. А сейчас мы играли финал Кубка мира, и перед нами играли женщины. Смотреть было можно.
— У них есть женские гандбольные клубы?!
— Да! Моя жена как-то даже приехала сыграть за них один турнир, она тоже гандболистка, правда, уже бывшая. Ее уговорили принять участие, хотя она пять лет не играла. Но там уровень... У нас в школах, по-моему, лучше играют.
— И арабки играют?
— Да, именно! Им разрешили, но они все закрыты полностью. Длинные штаны, футболки с длинными рукавами и обязательно платки.
■ ■ ■
— Кроме жары, какие еще были трудности с адаптацией?
— С языком сначала было туго. Потом пришел к нам в команду хорватский вратарь, он говорил по-русски, и он мне переводил. Дальше я уже стал сам английский подучивать, и, когда он уехал, мне стало проще. С тренером тоже тяжело складывалось общение. Тренер — хорват, и он считал, что раз наши языки похожи, я его прекрасно понимаю. Он во время игры что-то мне быстро говорит, а я не понимаю.
— По-арабски научились говорить?
— Гандбольные термины все знаю, такие слова, как «бежать», «назад», «быстрее», тоже освоил. Ну и «здравствуй, до свидания, как дела, сколько стоит»... Поначалу арабы надо мной часто смеялись. Там всегда было много балканцев, а русские для них — это что-то новое. До меня там играл Александр Каширин, но он в арабских странах десять лет играет, хорошо по-арабски говорит, и они его за своего принимают. А я первый русский легионер, который не говорит на их языке. Они меня называли «рашн мафия». Боятся русских.
— Боятся?
— Да! Боятся, что Путин их ракетами закидает, если они будут ругаться.
■ ■ ■
— Василий, Катар — не самая спортивная держава мира. Но они сейчас усиленно развивают многие виды спорта, завоевали право проводить в 2015 году чемпионат мира по гандболу, в 2022-м — по футболу. Вы видите их прогресс?
— Да, сейчас там все просто пропитано спортом — от пинг-понга до футбола. При этом не сказать чтобы они очень любили спорт. На тех же футбольных матчах народу бывает мало, на гандболе и подавно. Только на финалы собираются люди. Но при этом политика у них такая, что они должны развивать и заниматься всеми видами спорта, популярными в мире.
— Есть какой-то лимит на легионеров в гандболе?
— В прошлом году можно было иметь три легионера в клубе, а в следующем хотят ограничиться двумя.
— Физические данные у катарцев есть, для того чтобы они играли в гандбол на высоком уровне?
— Не сказал бы. Очень мало там своих игроков: два-три человека в команде свои, а не натурализованные. И в сборной Катара по большому счету собраны игроки со всего мира. Это Сирия, Тунис, Иран. Еще сейчас человек пять-шесть приняли гражданство и будут играть за Катар на чемпионате мира — это испанцы, французы, черногорцы. В сборной не будет ни одного катарца.
— Вам не предлагали?
— Предлагали. Очень заманчивые предложения поступали от шейхов. Но я не прошел карантин после игры за сборную России, он как раз после чемпионата мира заканчивается. Но надо сказать, что я не расстроился особо.
■ ■ ■
— Как они готовятся к чемпионату мира по гандболу? Инфраструктура на высшем уровне?
— С организацией и подготовкой у них все в порядке. Весь город уже сейчас увешан билбордами, что будет чемпионат мира по гандболу, атрибутика везде продается. Я такой подготовки никогда не видел в Европе. Залы очень хорошие.
— Вы сказали, что посещаемость рядовых матчей у них не очень большая. А если сравнивать с Россией? У нас ведь тоже в этом смысле полный швах.
— Вот примерно такая же ситуация, как и в России. На матчах второй шестерки может быть человек двадцать на игре. В первой шестерке максимум тысяча приходит во время предварительных игр. Хотя залы там 5–6 тысяч вместимостью. Но на финалы и на матчи за первое место собираются аншлаги, болельщики приходят с бубнами и барабанами.
— А к футбольному чемпионату как-то уже готовятся?
— Два или три стадиона строятся, я видел. И написано, что это к чемпионату мира 2022 года. Жара, говорят, не проблема: под каждое сиденье засунем кондиционер. Все сделаем, как вы хотите, потратим любые деньги, только дайте провести. И они, уверен, сделают все возможное и невозможное, чтобы всем было хорошо. Правда, если не сдвигать сроки чемпионата, то будет кошмар. В июле на улице находиться невозможно. Например, 47 строителей погибли как раз на стадионных объектах к чемпионату мира по футболу от жары. Это просто каторжный труд и низкооплачиваемый. Там на строительстве работают в основном индусы. Притом что у Катара много денег, они очень тяжело с ними расстаются.
