Как известно, сколько ни говори «халва, халва», во рту слаще не станет. Но что будет, если бесконечно повторять «война, война, война»? Мне слышится здесь что-то вроде шаманизма, вызывания духов. В средневековых руководствах по вызову Сатаны ключевой момент ритуала — выкликание имен; врага рода человеческого будят, произнося одно за другим его имена, а их у него несколько десятков. И когда тысячи людей по всем каналам связи на разные лады произносят слово «война» — я невольно думаю о том, что войну именно накликают.
Оторопь и брезгливое недоумение вызывают люди, которые чуть не с хлебом-солью готовы встречать натовские войска то в Киеве, то в Крыму, а то и в Москве, — но ведь есть и с другой стороны не менее странные люди, которые потирают руки в предвкушении драчки: а вот пусть сунутся, мы им покажем…
То, что «показывать» в любом случае и с обеих сторон будут не диванные блогеры и не телеголовы, а мальчики из бедных семей, — знают все, но все — выносят за скобки. Человек всегда выносит за скобки факт собственной смертности, это нормально, так работает человеческая психика, и если бы не этот механизм, мы ни о чем не могли бы думать, кроме смерти, и ничего не смогли бы делать, кроме как просто ждать ее. Но гуманизм, как мы понимаем это слово сегодня, предполагает, что нельзя выносить за скобки факт чужой смертности. И тем не менее диванные стратеги в уютных бложиках вовсю двигают дивизиями, флотами и эскадрильями.
Ужасная правда заключается в том, что война, вообще говоря, очень многим выгодна. Она выгодна политикам — потому что развязывает руки и списывает долги, она выгодна производителям оружия и поставщикам соответствующих услуг — потому что означает новые контракты и баснословные прибыли, она выгодна спекулянтам на фондовых рынках — потому что в мутной воде можно половить золотую рыбку капитала, а заодно и пустить на дно груз старых грешков.
Но хуже всего, что она на психологическом уровне удобна обывателю. Войны ждут, как ждут в душный летний день грозу. Обыватель сидит, как Алиса на берегу пруда, ему скучно, книжка без картинок и без диалогов, постылая работа, недовольная стареющая жена, ребенок приносит двойки из школы, надежды на скорое покорение мира тают с каждым днем, со смыслом жизни как-то не очень, и ему хочется, чтобы случилось что-то такое — хотя бы что-то, — чтобы в воздухе носились веселящие душу ионы и чтобы стало наконец не скучно. Война — самое то.
Войны не будет — это, кажется, уже очевидно. Будут недосанкции, скучные консультации, бесконечные переговоры — и слава богу. Но обывателю хочется сильных чувств, эмоций, страстей — и вместо того, чтобы пойти поиграть с ребенком, он решительно садится к компьютеру и бескомпромиссно пишет комментарий за комментарием и статус за статусом; чем дальше, тем более решительно и бескомпромиссно. Он видит, что никто не следит за словами, и перестает выбирать выражения сам. Коллективный хор тысяч блогеров резонирует, и амплитуда колебаний эмоций растет в геометрической прогрессии.
То, что получается в результате, — это самая натуральная истерика.
В истерике нет места шуткам — царит звериная серьезность. Истерика, как и капитал, должна постоянно возрастать — в противном случае она идет на убыль. Истеричный ор заглушает любой спокойный и/или ироничный голос.
Но истерика только на первый взгляд безобидна. Нельзя бесконечно надувать резиновый шарик — рано или поздно он лопнет. Московская истерика двухлетней давности разрешилась «болотным делом» и реальными сроками для ни в чем, кроме того, что поддались всеобщей истерии, не повинных людей, — и, положа руку на сердце, нужно сказать: чудо, что обошлось все-таки без крови. Чем придется платить за истерику, речь в которой уже не о «жуликах и ворах», а о танках и ракетах?
Вообще — в том, что так много и с таким накалом страстей говорят о политике, мне видится что-то нездоровое. Когда в пьяной компании человек говорит чересчур эмоционально, ему лучше всего предложить выпить еще по одной за что-нибудь хорошее — за здоровье, за родителей, — но что делать с абсолютно трезвыми людьми, которые глотку готовы разорвать за какого-нибудь Януковича или Тягнибока?
То есть о политике, разумеется, можно и нужно говорить, но хорошо бы помнить, что она для обывателя в большой степени отвлеченное упражнение ума. Во-первых, останется Россия в «Большой восьмерке» или нет, — твои личные проблемы никуда от этого не денутся. А во-вторых, политика — все же средство, которое не должно подменять собою цель: рискну предположить, что цель каждого отдельного человека лежит ближе к своему дому и семье, чем к устройству геополитической картины мира.
Я не призываю отказаться от рассуждений типа «режим Путина падет через N дней» или «крах европейской цивилизации не за горами» — но я хотел бы предложить каждому, кто высказывается на любую подобную тему, девальвировать истерику — написать комментарий, а потом переписать его так, чтобы уполовинить эмоциональность. Например, написал «кровавый тиран Путин» — посмотрел в окно, как там красиво, медленно, хлопьями опускается на город снег, и написал «президент Путин». Или хотел написать «предатель родины Навальный», отвлекся, заварил вкусного чаю с чабрецом, мятой и медом, и вместо этого пишешь «блогер Навальный».
Увольнение главреда крупного СМИ — событие, само собой, не из рубрики «курьезы», но все же не конец света. Все произошедшее в Киеве, как бы это ни называть — революция или переворот, — в любом случае не весело, как минимум потому, что там погибли люди, и их никто не вернет тем, кто их любил, — но все же: правда, правда ли, спрашиваю я, что это достаточно серьезный повод, чтобы вдрызг рассориться людям, которые годами дружили и ходили друг к другу в гости? Даже присоединение Крыма, при всей своей исторической важности, — событие, о котором можно, можно, говорю я вам, спорить в разы спокойнее и доброжелательнее. На трезвую голову уж точно.
В идеале — я понимаю, что это утопия, но как было бы хорошо — объявить, скажем, недельный мораторий на все политические высказывания по телевизору, в СМИ и в Интернете. Спокойно передохнуть, оглядеться вокруг, увидеть, что жизнь продолжается, что так же во дворах играют дети и что мальчики и девочки влюбляются друг в друга, что выходят новые фильмы и появляются новые книги, что в концертных залах продолжают играть музыку, в театрах идут спектакли, а в ресторанах готовят вкусную еду. И через неделю продолжить разговор с того же места, но уже на порядок спокойнее и доброжелательнее друг к другу.
И перестать говорить о войне с показным ужасом, но со скрытым удовольствием. Сделать это проще, чем кажется. Нужно просто спросить самого себя предельно честно: а сам ты хочешь войны? И еще — повторять про себя прописную истину: война — это когда умирают мальчики из бедных семей, а их девочки остаются без своего так нужного им счастья. Нужно постараться понять, что, нагнетая истерику, ты приближаешь реальность войны скорее, чем отдаляешь ее.
Оскар Уайльд напоминал нам, что пещерные люди не умели смеяться. Смех — это то, что отличает человека от животного. И если мы люди, и пока еще не пещерные, — мы должны шутить и улыбаться. Позволю себе дать еще один совет абстрактному блогеру: написал комментарий или статус — проверь, есть ли в тексте хоть одна шутка. Если нет — найди способ пошутить, это только облегчит общение, сделает диалог или даже спор спокойнее и доброжелательнее.
Наконец, давайте больше говорить о книгах и фильмах, их много вокруг, хороших. Давайте помнить, что компания красивой девушки, в общем, важнее легитимности или нелегитимности незнакомого мужчины из Киева, а вкусно приготовленный ужин в действительности не менее интересен, нежели санкции против депутатов Госдумы.
И тогда, глядишь, вокруг перестанут кричать и размахивать руками, брызгать слюной и сыпать проклятиями, и появится время подумать — просто спокойно подумать. А это никогда не вредно. Особенно если собираешься высказаться на тему глобальной политики.
