Нет, не подумайте, что речь пойдет о трудностях развития отечественного бизнеса. В последнее время кошмарить бизнесменов начинают собственные дети, что, как показывает практика, гораздо больнее, нежели наезды силовиков и заказные налоговые проверки.
Любому профессиональному педагогу известна проблема социально запущенных детей. До сих пор к ним мы привычно относили беспризорников, детей и подростков из пьющих семей, юных наркоманов, легко подпадающих под влияние криминальной среды, и т.п. В силу многих неблагоприятных психофизиологических и социальных факторов такие дети имеют задержки в развитии разной степени тяжести, нередко демонстрируют умственную отсталость. Специалисты (педагоги, психологи, дефектологи) стараются совместными усилиями решать проблемы их обучения. Ну не повезло детям родиться в благоприятной среде, следовательно, необходима помощь.
Но оказывается, что неблагоприятная среда для воспитания и развития вполне может быть уютной и комфортной.
...Недавно прибывший в школу семиклассник. Ухоженный, симпатичный, несколько грузный мальчик, до поступления к нам обучался в нескольких частных пансионах в Москве и один год за границей. Уже через две недели выясняется, что он не в состоянии осваивать обычную программу седьмого класса. Специалисты фиксируют задержку в развитии. Встает вопрос о его переводе в класс компенсирующего обучения. Между тем никаких причин органического свойства для такого диагноза нет. Парень практически здоров, родители вполне пристойные и успешные люди. У папы свой развивающийся бизнес, у мамы — свой.
Но тогда почему он так сильно отстает от своих сверстников, будучи не в состоянии внятно сформулировать даже простую мысль? Почему с трудом вспоминает, в каком городе находится Красная площадь, путается в простейших понятиях? Словом, демонстрирует явные признаки умственной отсталости.
В ушах наушники от плеера — предмет конфликта почти на каждом уроке, ибо для того, чтобы вливать в него знания, необходимо как минимум открыть уши.
В доверительной беседе с опытным психологом выясняется, что мальчик, дожив до тринадцати лет, ни разу в жизни не был ни в одном театре и ни в одном музее.
— Не может быть, чтобы ты никуда не выезжал с родителями хотя бы по воскресеньям.
— Выезжал. На пикник и в супермаркет. (Последнее слово выговаривает уверенно.)
Наводящими вопросами психолог пытается выяснить у мальчика, чем театр отличается от музея.
— Театр — это такой большой, а музей маленький.
Наконец, с трудом определившись с названием города, в котором находится Красная площадь, парень вдруг вспоминает, что был на ней в музее, но это был подвал. Теперь наступает очередь изумленного психолога догадаться, что за музейный объект имеется в виду. Психолог справился — речь шла о Мавзолее В.И.Ленина.
Ну и как прикажете его учить? Не Ленина, конечно, а мальчика.
Налицо глубокая социальная запущенность, ставшая причиной серьезного недоразвития. С ним никто в раннем детстве не читал книг, не заучивал стихи. Зато плеер и айпад — неотъемлемые спутники его детства. Ими дитя и тешилось, а потому и не плакало, не отвлекая родителей от серьезных коммерческих проектов.
...Девочка-москвичка, тоже семиклассница, с судьбой похожей и печальной. В школу ее привозит шофер. Она никогда в жизни не ездила на общественном транспорте, а потому абсолютно не знает свой родной город.
— Неужели, — спрашивает психолог, — ты даже не каталась на троллейбусе?
— Это который по рельсам ездит?..
К своим четырнадцати годам физически она уже вполне сформировавшаяся девушка. При такой тотальной неприспособленности к жизни ее действительно страшно выпускать в большой город одну.
И это только два конкретных примера — подобных случаев мне известно уже немало, проблема встает в полный рост, особенно в больших городах.
Что тут скажешь?
Жалко их всех.
Еще и потому, что такие дети пронзительно одиноки. Им не с кем разговаривать, а так хочется поделиться своими мечтами. Той девочке, о которой я рассказал, психолог предлагает написать мини-сочинение о своей заветной мечте. Она пишет:
«Я хотела бы в будущей жизни, когда вырасту, иметь большую просторную кухню с хорошими поварами, которые отлично бы разбирались в тесте и шоколаде. Я была бы их начальником, который бы сам принимал в этом участие. Мы делали бы самые вкусные булки в мире и прекрасные скульптуры из белого, черного и молочного шоколада высшего качества и натурального сорта. Ко мне приезжал бы сам Путин, чтобы попробовать мой шоколад и булочки. А повара бы у меня были все интеллигенты, высшей доброты люди, вообще со всеми плюсами. Вот так!»
Все смешалось в голове у ребенка.
Благо еще она хотела бы быть поваром, но она мыслит себя начальником, которого по достоинству оценит не кто-нибудь, а высшее должностное лицо страны. Повторяю, что мне неизмеримо жалко этих детей, но еще более жалко всех нас.
Почему?
Нет сомнений, что своих чад влиятельные и состоятельные родители обязательно как-то и куда-то пристроят, передадут им по наследству свой бизнес. Хорошо, если этот бизнес будет шоколадным, а если банковским или авиационным?
Последствия руководства такими пристроенными детьми слишком опасны для общества. За примерами уже никуда не надо ходить.
