1 сентября приходится в этом году на воскресенье. Поэтому День знаний состоится в понедельник, что нисколько не повлияет на его праздничную атмосферу.
Все в этот день будет как всегда, как все тридцать семь лет со дня открытия нашей школы. Над площадью перед ней будет разноситься музыка, преимущественно из детских советских песен: «школьные годы чудесные», «учат в школе, учат в школе, учат в школе»... Эти нехитрые песенки пережили застой, перестройку, перестрелки, лихие девяностые — и продолжают свое победное шествие. Новейшая история не обогатила нас новыми яркими, запоминающимися мелодиями и текстами на тему детства.
Отчего так?
Спрашивал у профессионалов шоу-бизнеса (они имеются среди родителей учеников) — отвечают: неформат. В переводе с профессионального жаргона: такого рода творчество в обществе не востребовано и не имеет коммерческих перспектив. Странно. Ведь немалая часть этого общества — родители, казалось бы, заинтересованные в осветляющих душу детей музыкальных впечатлениях. Неужели им ближе шлягеры типа «я беременна, но это временно» или «ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже»?
Вероятно, прав Жванецкий, что-то у нас не в порядке в консерватории.
Но что я привязался к песенному жанру, когда подобная ситуация и на родном педагогическом поле. Умница, профессор из Краснодара А.А.Остапенко при помощи компьютерной программы провел контент-анализ четырех современных электронных учебников педагогики, по которым обучаются будущие учителя. И что вы думаете? Выяснилось, что ни в одном (!) из этих учебников и пособий нет понятий стыда, чести, совести. Патриотизм есть, а совести нет; высокая, присущая только нам духовность присутствует, но почему-то она бесстыдная.
Только что по всем городам и весям прокатились августовские педагогические совещания. Во многих регионах на них стремятся пригласить ведущих ученых. Так вот, когда одному из известных специалистов, академику М.М.Поташнику, предложили выступить на городском педсовете, он предложил тему, связанную с воспитанием стыда, совести и чести — ибо о каком формировании личности ребенка без этих понятий может идти речь? И получил ответ: неформат. Устроители конференции предложили ему сосредоточиться в выступлении на правовом и экономическом воспитании. Это тоже важно, слов нет, но тут поневоле задумаешься и о нашей бесстыдной экономике, и о точно таком же правосудии.
В нашей школе только-только закончился ремонт, который в последние годы иначе чем битвой за качество не назовешь. Тендеры на подготовку школ к учебному году, как правило, выигрывают фирмы, до минимума снижающие расценки на ремонтные работы. Отсюда низкое качество строительных материалов. Причем зачастую эти фирмы сами и не собираются производить ремонт, а нанимают субподрядчиков, которые в свою очередь тоже стремятся заработать и привлекают малоквалифицированных рабочих.
Дешевые материалы в сочетании с корявыми руками дают соответствующие результаты. Тут держи ухо востро. Директор школы, не спи, выполняй функции ОТК! Этим летом моим союзником стало стихийное бедствие — ливневые дожди. Отремонтированный участок крыши протек немедленно, затопив верхний этаж. Разумеется, тут же были составлены акты, масштабы бедствия зафиксированы на видеосъемке.
Кричу на прораба:
— Тебе самому не стыдно, не противно?!
— Противно, но не стыдно, все так живут.
В результате обошлось. Привезли качественные материалы, поменяли рабочих, ликвидировали последствия. Как такое стало возможно? Поднятый скандал заставил горе-ремонтников работать за страх, а не за совесть, и практически себе в убыток. Но возможен и другой вариант.
Несколько лет назад тендер на детское питание выиграла фирма, вдвое (!) снизившая на него расценки. Было заведомо ясно, что за такие деньги качественно накормить детей невозможно. И с первого дня учебного года, сразу после праздничной линейки, администрация школы и ее управляющий совет встали на тропу войны. Взвешивалась буквально каждая порция, некачественные продукты не принимались и после составления актов возвращались на базу. И жизнь наладилась!
В чем заключался секрет экономического чуда, позволившего качественно кормить детей за копейки, мне суждено было узнать при расставании с этой фирмой, которая сбежала из школы через полгода.
— Откройте тайну, как вам, выполняя финансовые условия контракта, удалось-таки качественно кормить наших детей? — спросил я у ее представителей.
— С вами связываться себе дороже, а тендер мы выиграли не только на вашу организацию. В тех школах, где администрация не проявляла такого рвения, мы сокращали расходы, а сэкономленные средства бросали на вашу.
Так я невольно стал инструментом бесчестной экономики. Сомнительная заслуга — накормить своих школьников и воспитанников детсада за счет других детей...
Но вернемся к предстоящему празднику. На площади выстроятся трогательные и напряженные первоклашки. Им предстоит прожить в школе большой и важный 11-летний отрезок жизни. Каким он будет? По традиции напротив первоклашек с табличкой «Двенадцатые классы» выстроятся выпускники этого года. Яркие, успешные молодые люди, которым уже есть чем гордиться: хорошо учились, играючи сдали ЕГЭ, поступили на бюджетные места престижных вузов. Они — источник нашего педагогического оптимизма. С радостью предвкушаю встречу с ребятами, среди которых немало будущих медиков. Они, безусловно, украшение праздника, но я с нарастающей тревогой думаю об их будущем. Почему?
За неделю до праздника в кабинет вошла молодая женщина с потухшими глазами. Давняя выпускница, когда-то окончившая школу с серебряной медалью. Она целеустремленно шла к своей мечте, и мечта сбылась — стала врачом-психиатром, недавно защитила кандидатскую диссертацию, работает в психиатрической больнице в остром мужском отделении. Любит свою работу, но решила уходить из профессии, потому что ей стыдно: «На одного врача в моей больнице сегодня приходится 25–30 тяжелых больных, что полностью исключает возможность индивидуальной психиатрической помощи. Вдобавок сокращен отпуск лекарств, мне не хватает даже реланиума, в моем распоряжении лишь магнезия. Нет больше сил имитировать врачебную деятельность. Евгений Александрович, не подумайте, я не корыстна, привыкла довольствоваться малым, но моя ставка 22 тысячи рублей. Надеялась на прибавку после защиты кандидатской, но прибавка составила всего полторы тысячи. В то время как один из моих пациентов, законченный алкоголик, на должности кладовщика имеет оклад сорок пять тысяч. Конечно, можно брать подработки и ночные дежурства и тем самым помочь администрации больницы продемонстрировать властям динамику повышения зарплаты сотрудников. Но при невозможности в таких условиях оказать реальную помощь больным это бессовестно и бессмысленно».
На этой грустной ноте и расстались. А я задумался о статистике. Казалось бы, сухая, беспристрастная наука, существующая вне моральных категорий. Не тут-то было.
Обсуждаем с одним из коллег-директоров, чья школа находится в столице одной из республик, проблему введения новых профессиональных стандартов педагога. Директор — человек активный, депутат местного законодательного собрания, в курсе того, как в целом обстоят дела в социальной сфере. И вот что он говорит: «У меня нет сомнений, что любые инициативы у нас будут немедленно внедрены и докажут свою эффективность. Но как... Недавно в нашу республику прибыла комиссия из медстатистики Минздрава РФ. Так вот главной целью их служебной командировки было научить местных чиновников так заполнять свидетельства о смерти, чтобы статистика свидетельствовала о сокращении смертности населения! То есть цель у власти не деятельность, направленная на продолжение жизни, а «правильно» заполненные бланки о смерти…».
Но все, хватит о грустном. Празднику — быть. На что надежда у меня и моих коллег? На то, что вопреки нестроениям окружающей жизни удастся вырастить поколения, для которых стыд, честь и совесть войдут в формат. По крайней мере, мы приложим к этому все усилия.
