Спешу поделиться: это далеко не самое любопытное совпадение важнейшего для мусульман праздника со знаковым для России светским событием — через десять лет, в 2028 году, Курбан-байрам выпадет на День Победы 9 Мая. И тогдашним властям еще придется поломать голову, как совместить одно с другим — парады Победы по городам страны с праздничными намазами и массовыми жертвоприношениями.
Ну а для нас это лишний повод задуматься: какой к тому времени будет наша страна, в частности, регионы, традиционно и пока еще не являющиеся местом проживания мусульманского большинства?
Десять лет — это, разумеется, немалый срок, и многое может произойти. Однако с учетом особенностей демографической и миграционной обстановки и скорости происходящих в ней изменений просто вспомним Россию образца 2007 года — уже сейчас можно говорить, что облик российских городов заметным образом поменяется.
Очевидно, что открытием нового здания Московской соборной мечети — крупнейшего в Европе и ставшего своего рода мусульманским аналогом того, чем для православных россиян является храм Христа Спасителя, в той же столице дело не ограничится.
Чтобы удовлетворить потребности растущей уммы, со всей неизбежностью, мечетей в российских городах будет становиться все больше, будет шириться инфраструктура для отправления религиозных потребностей мусульман, включая халяльные скотобойни, разрастутся отрасли исламской индустрии товаров и услуг.
Касательно последнего замечу, что ежегодно в Дубае (ОАЭ) проходит так называемый «Глобальный саммит исламской экономики» — одно из важнейших мероприятий в своем роде. Где, что особенно показательно, первые скрипки играют не только политики, экономисты и предприниматели исламского мира, но и почуявшие растущий тренд их западные коллеги, не имеющие к исламу как к религии иного отношения и интереса, кроме как меркантильного. Дающего надежду, впрочем, на возникновение со временем немалой симпатии и привязанности.
Оно и понятно: помню, как несколько лет назад меня, впервые попавшего на конференцию подобной тематики, поразил масштаб явления. Нет, умом я, конечно, понимал, что на практике должны означать 1,6 млрд последователей ислама во всем мире, но одно дело эмпирически понимать, а другое — увидеть целевую аудиторию и своими руками «подержаться» за сухие цифры с полной раскладкой.
В том числе показатели, указывающие на динамичные темпы роста экономик исламских государств, а также, что особенно привлекательно для бизнеса, на повышенную, по сравнению с «традиционными», скорость расширения рынков, ориентированных на мусульман. Включая исламские финансы, халяльные продукты и услуги (к примеру, туризм, основанный на «традиционных ценностях»), индустрию моды, исламскую цифровую экономику (да-да, есть и такая), искусство и прочее-прочее.
Причем, что характерно, одним из важнейших тезисов поставщиков исламских продуктов и услуг является не их «религиозность», а их «этичность» — почувствуйте, что называется, разницу. То, что называется «чувствительностью к этике», по замыслу маркетологов, должно привлечь к себе не только потребителей, исповедующих ислам, но и представителей других мировых конфессий и даже людей светских. Допустим, покупка в отечественных супермаркетах россиянами-немусульманами продуктов с лейблом «халяль», который иногда воспринимается как своеобразный эквивалент знака качества, — это один из небольших примеров формирования привычки к образу жизни, основанному на законах шариата. Даже если потребители сами об этом не вполне подозревают.
Но думается, что в ближайшие годы привыкать к растущей доле населения, исповедующего ислам, в нашей стране людям светским и представителям других конфессий придется экстерном. И есть сомнения, что это дастся так уж легко — если говорить, в частности, о практикуемом мусульманами обряде жертвоприношения. Причем не только по случаю Курбан-байрама.
В той же мусульманской Турции многие люди стараются своим детям принесение животных в жертву не показывать, и немало моих знакомых турок к этой церемонии относятся, мягко говоря, прохладно. Для светски настроенных граждан страны Курбан-байрам — это вообще близкий аналог наших новогодне-рождественских праздников, где на первом плане не религиозный аспект, а сам приятный факт продолжительных каникул с застольями и хорошим настроением. Идея же единения и благотворительности, лежащая в основе традиции, реализуется ими через покупку и раздачу близким и знакомым уже разделанного мяса.
Но и отвернуться тоже не получается: лишь только в этом году на Курбан-байрам, по предварительно опубликованным официальным данным, в Турции было забито 900 тыс. живых единиц крупного и около 3 млн единиц среднего рогатого скота. Для всеобщего успокоения в одном из турецких университетов было даже проведено исследование, которое научно обоснованно подтвердило обеспокоенным гражданам, что эти самые «единицы» — животные, принесенные в жертву со строгим соблюдением халяльных правил, — боли не испытывают, а напротив, идут на смерть с радостью и упокоением. А вегетарианцев в человеческом сообществе что среди мусульман, что в ряду прочих — подавляющее меньшинство.
Россия — это, понятное дело, не Турция, но численность мусульманского населения нашей страны тоже весьма значительна. Моя попытка найти актуальное число российских мусульман в официальных источниках к результату не привела. Так что с известной степенью условности можно считать, что коридор разброса задается двумя оценками — данными официальной переписи населения РФ, проведенной в 2002 году, с 10% мусульманского населения как итогом и недавним заявлением известного кинорежиссера и председателя Комитета по культуре Государственной думы Станислава Говорухина про то, что «наша страна на четверть мусульманская». Думается, что реальная цифра ближе к оценке авторитетного и информированного человека, не ангажированного ни в ту, ни в другую сторону, нежели к статистическим данным пятнадцатилетней давности.
Начало прошлого века ознаменовалось распадом двух империй — Османской и Российской.
На месте первой возникла Турецкая Республика — государство, созданное Мустафой Кемалем Ататюрком по унитарному принципу «одно государство — один флаг — один народ — один язык». И, невзирая на достаточную степень однородности турецкого общества и относительную неизменность демографической обстановки на протяжении республиканской истории, этот принцип на курдском вопросе в последние десятилетия дает серьезные сбои, вызывая к жизни угрозы не только национальной безопасности, но и территориальной целостности.
На месте Российской империи возник Советский Союз — государство принципиально другого типа, но от этого империя не меньшая, если не большая. И распад СССР в 1991 году с уходом в «автономное плавание» национальных окраин и образованием Российской Федерации имперской основы опять же не изменил, но вынес на повестку дня целый букет вопросов, связанных с моделью российского федерализма и, выражаясь довольно вульгарным, но все же уместным словом, теми «скрепами», которые объединят многонациональное и многоконфессиональное 140-миллионное население страны.
Построение российской модели «мультикультурализма», в плавильном котле которой должна формироваться российская нация, — задача, от успешного решения которой зависит будущее нашей страны. Главным тут представляется понимание, что использование «унитарных» методов с перекосами и преференциями в сторону определенной группы населения будет вызывать в обществе растущую напряженность и порождать центробежные силы. Поддержание баланса в обществе становится тем сложнее с учетом меняющегося на глазах демографического облика России — с быстрым ростом численности мусульман как в целом, так и в регионах, где они доселе не являлись заметной группой населения.
Единственный возможный в этой ситуации путь для многонационального российского государства, желающего сохранить свою целостность и двигаться вперед, — сосредоточенность на экономическом развитии и повышении благосостояния населения страны при подчеркнутой светскости, равноудаленности от всех конфессий с акцентом не на обрядовости, а на общечеловеческих ценностях. Что должно сопровождаться формированием со стороны государства площадок и условий для постоянного межнационального и, если говорить в контексте этой статьи, межрелигиозного диалога. Тогда не будет никакой разницы, на какой день выпадет Курбан-байрам — на 1 сентября в 2017 году или на 9 мая в 2028 году. И если это и станет шумным информационным поводом, то лишь в контексте двойного праздника в сознании многонациональной России, и не более того…
