На первый взгляд проблема яйца выеденного не стоит. Подумаешь, какие-то киоски. Но, как отмечает Михаил Швыдкой (спецпредставитель президента по международному культурному сотрудничеству): «Театральные кассы — это не вопрос торговли; речь идет о том, как современному горожанину встретиться с культурой. А Москва между тем по количеству услуг на душу населения занимает место даже не в первой десятке среди городов России».
Допустим, по размышлению Швыдкого, в метро появятся терминалы по продаже билетов: «Но у нас пожилые люди до сих пор на почту ходят за квартиру платить, им целые курсы надо будет пройти, чтобы воспользоваться этим терминалом!». То есть ментально это не прокатит, не говоря уж о том, что для театров — учреждений с крайне ограниченным рекламным бюджетом — театральный киоск становится подчас единственной возможностью о себе заявить.
Швыдкому вторит и Евгения Шерменева (зам. столичного культурного начальника Капкова): «Да никакой терминал не даст вам человеческого совета! Пусть иной совет кассира „куда пойти“ и ошибочен (это зависит от его образования), но главное, что человек получает „обратную связь“, в которой помимо других так нуждаются и „новые москвичи“, недавно приехавшие в столицу». То есть помимо рекламной спикеры закрепляют за кассиром и психотерапевтическую функцию, подчеркивая, что, пусть и архаичная, но существующая 86 лет система «лоточной» продажи билетов является самой естественной для Москвы, как для Вены — уличные продавцы билетов в красных плащах.
Шквал недовольства театральной общественности вызвала неосторожная реплика руководителя столичного Департамента торговли и услуг г-на Орлова, назвавшего театральные кассы «объектами мелкорозничной торговли» и присовокупившего, что на аукционах на выделение под киоск новых мест должны претендовать и другие субъекты предпринимательской деятельности. Народ понял так: вместо касс — пивные ларьки.
— Во-первых, — возражает ему от имени Союза театральных деятелей г-н Смирнов, заместитель Калягина, — кассы — это не точки мелкорозничной торговли, а наряду с теми же театральными тумбами места культурной пропаганды! Мы хотим, чтобы наш город ассоциировали с культурой, а не с гигантскими рекламами пепси-самсунга-хитачи. И, конечно, на вашем аукционе Вахтанговский театр проиграет мебельному заводу или автосалону. Поэтому на кассы должен быть городской социальный заказ со всеми вытекающими льготами и преференциями.
Директор Театра им. Вахтангова г-н Крок привел интересную статистику: у них на сайте можно без всякой наценки приобрести электронный билет. Так вот, если через кассы в месяц расходится порядка
— Да наши кассиры на премьеры ходят! Они должны знать то, что продают, — говорит г-н Агафонов, гендиректор Московской дирекции театрально-концертных касс (МДТЗК). — Мало того: мы в детских учреждениях работаем, распространяя билеты практически по себестоимости. А насчет аукционов... Подходят и говорят: «Дашь
Всех шокировали аукционные стоимости отдельных точек, доходящие до 2 млн. рублей. Как театральная касса эти деньги отобьет, если сам киоск 370 000 стоит, плюс аренда 60 000, плюс всякие подключения, которые, скажем, при смене киоска надо заново оплачивать? Да еще аренду метрополитен стал подписывать не более чем на 2 месяца — люди в постоянном мандраже: уволят — не уволят. Мало того: несколько топовых киосков, расположенных в местах большого скопления людей, заставили убрать в переулки. Ну и смысл? Продажи мгновенно упали. И — что понятно — тут же подскочило число спекулянтов.
— Зато коммерсанты нас стали ценить, — словно бы говорит в упрек городу Агафонов, — пускают в свои торговые центры по цене аренды чуть не на порядок ниже, чем мы стоим на улице. Понимают нашу общественную значимость!
Представитель метрополитена хотел было посоветовать Агафонову слегка подкорректировать форму собственности, чтобы размещаться в метро по льготам, но ведущий собрание Михаил Островский (первый зам. секретаря ОП) напомнил, что на рынке примерно 8 операторов продажи билетов в розницу, и все они должны получать равный доступ, а кто уж победит в конкурентной борьбе...
Этой же идеи придерживается и руководитель Департамента торговли г-н Орлов: он даже в сердцах спросил у директора Театра оперетты Тартаковского, назвавшего все происходящее абсурдом: «Кому из 8 операторов я должен дать место?». Орлов сообщил, что около 40 новых киосков запланированы в Москве к размещению, и доля театральных касс среди прочих будет расти. В завершение представительница Антимонопольной службы заверила, что аукционы обязательно останутся, но они будут думать над предложением выделить театрально-концертные кассы в отдельный конкурентный сектор.
После выступления Джигарханяна («Если нужно — ляжем за наши интересы плашмя! Ведь как нельзя у роддома ничего воровать, так нельзя и воровать у театральных касс!») ведущий собрания подвел пока малоутешительные итоги: ясно, что рынок продажи театральных билетов нужно законодательно выделять в отдельное правовое поле; но нельзя и возвращаться к архаичным советским формам, когда монополию имела та же МДТЗК; и последнее — надо решать проблемы в налоговом законодательстве по внедрению системы электронных билетов.
