Но что если «русских Брейвиков» станет в ближайшие годы еще больше? Как сделать, чтобы люди не боялись вооруженных охранников в магазинах? Чем правильнее защищать школы и детские сады?
Об этом «МК» рассказал «главный оружейник страны», зам. начальника Главного управления обеспечения охраны общественного порядка МВД России, генерал-майор Леонид ВЕДЕНОВ.
— Леонид Владимирович, начну издалека. Правда, что Россия стала одной из самых вооруженных стран в мире?
— Нет, до этого нам далеко. У нас у гражданского населения всего 6,5 миллиона единиц оружия. В США, для сравнения, 270 миллионов, то есть в 40 раз больше.
— Читала исследование, которое показывало, что чем больше оружия на руках у населения, тем, наоборот, меньше преступность.
— Я видел эти исследования и скажу вам, что там очень много спорных моментов. Все зависит от страны. Нельзя сравнивать Россию, скажем, с Израилем, живущим фактически в окружении врагов. Также нельзя нам ориентироваться, к примеру, на Монако, где традиционно нулевая преступность. Как бы эта фраза ни набила оскомину — но у россиян действительно особая ментальность, и это отражается в том числе на отношении к оружию.
— Согласна. Но культура обращения с оружием в России упала за последние годы?
— Смотря что мы под этим будем понимать. Если умение обращаться с оружием, то последние события показывают, что 15-летний стрелок очень хорошо умел это делать. Он с дистанции производил меткие поражающие выстрелы по полицейским.
— Я о другом. Россияне чаще теперь оставляют оружие без присмотра?
— К сожалению, вынужден согласиться. Вместе тем у нас в законодательстве все довольно жестко прописано насчет хранения. И мы не видим необходимости каких-то радикальных изменений. Но нужна дошлифовка. Вот потому МВД совместно с депутатами выступает за усиление ответственности по 224-й статье УК (небрежное хранение оружия). Сейчас за это предусмотрены только штрафы, а будет стоять вопрос о лишении свободы. Если в результате погибли люди, то грозит до двух лет тюрьмы.
— Вспоминаю два последних случая — с белгородским стрелком и школьником-террористом. Оба преступника взяли оружие своих отцов. И насколько я понимаю, те хранили его без всяких нарушений?
— Так и есть. Никаких претензий с нашей стороны к владельцам оружия ни в одном, ни во втором случае не было. В рамках следствия установлено, что Помазун взломал оружейный сейф отца. И потому уголовное дело против настоящего владельца оружия не возбуждалось.
— Может, нужно ввести новые нормы (толщина железа и т.д.) на сейфы, чтоб их невозможно было взломать таким, как Помазун?
— Не уверен, что нужно придумывать новые требования к сейфам. Это будет дополнительное обременение для граждан. Чем качественнее сейф, тем дороже. И не все сейчас могут позволить себе такие. К тому же уверяю вас, что любой сейф можно взломать.
— В случае с подростком, который открыл сейф ключами, — разве его отец не виновен в том, что не спрятал их в более надежное место?
— Сложно сказать однозначно. Мы уже знаем, что Сергей наблюдал за отцом, следил, куда тот прячет ключи. Даже если бы тот держал их при себе, Сергей мог вытащить их, когда родитель спал. Тут всего не предусмотришь. Есть идея, высказанная депутатами и нашедшая отклик у нас. Какая? Установить ограничение на хранение оружия гражданами, если вместе с ними проживают лица, стоящие на учете в ПНД, в наркодиспансерах или же находящиеся под административным надзором (совершившие тяжкие преступления, отсидевшие срок, но даже после освобождения находящиеся под контролем).
— Как это будет на практике?
— Точно так же, как сегодня человек, желающий получить лицензию, предоставляет справки из псих- и наркодиспансера на себя, так же он должен будет принести их на всех членов своей семьи.
— А как быть с теми, кто уже имеет оружие? Если выяснится, что у такого человека, скажем, мама стоит на учете в ПНД, у него что — «ствол» отберут?
— Речь о запрете на оружие вообще для тех, кто живет с людьми «группы риска», не идет. Они смогут продолжать им владеть или приобретать, но с одним условием. Им просто придется хранить его не дома.
— А где?
— В специальных хранилищах. Они есть во многих спортивных организациях. Уже сейчас вы можете сдать там оружие на хранение за относительно небольшие деньги. Просто до сих пор эта услуга не была распространена.
— Истории с расстрелом в храме в Южно-Сахалинске, в московской школе взбудоражили всех. Но они ведь не единственные. Сколько убийств с использованием оружия, стоящего на учете в органах внутренних дел, осталось за кадром?
— Число таких убийств уменьшается. В основном они случаются на бытовой почве. Ревнивый муж пришел с работы, выпил, началась ссора, он взял ружье и выстрелил в супругу. Обычно это происходит именно так. Всего в прошлом году с использованием зарегистрированного оружия было совершенно 582 преступления (в 2012-м — 354, то есть рост на 65%). И потому будет две новеллы в законодательстве.
— Одна из них — запрет брать в руки оружие в нетрезвом виде?
— Именно. Но тут нужно подходить к вопросу очень аккуратно. У нас практически все охотники «обмывают» добычу, иногда выпивают, чтоб элементарно согреться. Можно идти в лес, брать с собой пачку протоколов и каждого привлекать к административной ответственности.
А вот запретить носить травматику в общественных местах в нетрезвом виде — здесь я полностью согласен.
Но тут решать депутатскому корпусу. Может, они примут проект, чтоб все были трезвыми, включая охотников.
— А что будет грозить тем, кого на улице остановят пьяным с пистолетом в кармане?
— Штраф до 5 тысяч рублей или лишение права на ношение оружия на срок от одного года до двух. Возможна также конфискация оружия и патронов.
— МВД намерено ужесточить проверки квартир, где есть оружие?
— Вопрос так пока не стоит. Сейчас участковый обязан раз в год посещать такие квартиры, чтобы убедиться, что оружие хранится правильно. Меня спрашивали — не мало ли это с учетом того, что обстановка в семье меняется? Может, и мало. Но! Во-первых, это дополнительные обременения для граждан. Во-вторых, если семья скандальная, соседи наверняка бы позвонили и сообщили участковому. В-третьих, вот семью школьника хоть каждый день проверять могли участковые (там с сейфом все в полном порядке, родители — интеллигентные люди, не пьянствуют, не скандалят). И что? Избежали бы мы трагедии?
— У меня много знакомых, у которых есть оружие и которые в глаза не видели участкового.
— Это другой вопрос. С участковыми разбираемся, наказываем. Но меня больше тревожит рост на 60% числа преступлений, совершенных с оружием самообороны, травматикой (в прошлом году их было 143). В проекте федерального закона, который сейчас в Госдуме, много всего, что поможет предотвратить преступление. Вот, к примеру, контрольный отстрел гильзы. До сих пор это требование касалось только нарезного оружия.
Есть там и жесткое определение, кто может выдавать медсправки. Это исключительно государственные медучреждения. Помнится, корреспондент «МК» после того, что устроил Виноградов, получил за 5 минут справку в той же частной клинике, которая выдала ее стрелку. Такой эксперимент провели еще ряд СМИ, что подтвердило нашу позицию — нельзя доверять выдачу справок для оружия коммерсантам.
— Верно, что много оружия ежегодно, скажем так, пропадает?
— За последний год резко — на целых 53% — выросло количество утрат. Типичный пример: охотник оставил ружье у дерева, пошел к костру, вернулся и не нашел. Или плыл на лодке, наклонился, и двустволка упала в воду. Не надо так делать. Таких случаев было 6080 по всей России. Из этого количества половина — это оружие самообороны — короткоствольные, газовые, травматика.
— Значит ли это, что 6 тысяч стволов на руках у преступников?
— Не значит. Нет взаимосвязи количества преступлений с числом утраченного оружия. И вообще такое оружие редко используется в преступлениях, хотя большой риск применения остается.
— А сколько оружия было похищено?
— За год 1761.
— Сколько нелегального оружия у населения?
— Точной цифры никто не знает. Количество велико, но оно снижается. И одним из признаков этого для меня является повышенная распространенность переделки под стрельбу боевыми патронами газового и травматического оружия. В свое время боевой пистолет можно было на черном рынке за 1 тысячу долларов купить (газовый и травматический примерно столько же стоят). И если преступник не покупает за эти деньги боевой, а берет газовый и переделывает, то значит, просто не может его найти.
— А может, цена боевых на черном рынке выросла? Скажите, откуда вообще берется нелегальное оружие?
— Основной приток нелегального оружия — от ближайших соседей из стран СНГ. Точно не из Америки (смеется). Однако все последние резонансные массовые убийства были совершены при помощи зарегистрированных легальных «стволов». Так что надо задуматься над этим.
— В России до 2012 года ведь не было массовых расстрелов?
— Да, в истории современной России такого не было. Даже в лихие 90-е на «стрелках» бандиты стреляли друг в друга, а не в мирных граждан. И 2012 год действительно стал некой поворотной вехой. Если вы посмотрите «оружейные» законы на тот момент, то увидите — никаких ослаблений в правилах приобретения, ношения оружия не было. Что тогда произошло?
Психически больные подростки были и есть всегда, и тем не менее раньше никогда не было таких инцидентов. А школьник, по сути, скопировал поведение подростков-стрелков, устроивших кровопролития за рубежом.
— То есть МВД предлагает запретить СМИ рассказывать о массовых расстрелах?
— Не знаю, насколько это возможно. Да и говорить за все МВД я не могу. Просто обращаю внимание, что дело-то вовсе не в оружии. Можно запретить его совсем. В этом случае Сергей мог принести в школу бомбу или еще чего-то. Так что выход надо искать в другом.
— В улучшенной системе охраны?
— В том числе. Я считаю, что входы в школы должны быть такие, чтобы позволяли при необходимости экстренно блокировать проход внутрь людей с другими намерениями, с оружием, наркотиками, взрывчаткой. Но на это потребуются значительные средства и политическое решение.
— А охранники останутся те же? В школах на посту стоят только пожилые да хилые…
— Если бы школа в тендере написала, что требуется охранник молодой, двухметрового роста, с оружием, — такой бы и был. Но ведь он стоил бы в два-три раза дороже.
— Так нельзя же с оружием в школе…
— Можно, но стрелять нельзя, поскольку это место массового нахождения детей. К тому же если бы в случае с московской школой преступник знал, что охранник вооружен, он бы его наверняка с порога убил.
— И все-таки в России образ охранника — хилый, низкоинтеллектуальный, не вызывающий элементарного уважения. Можно этот стереотип изменить, повысив требования к секьюрити?
— Да, таких в частной охране достаточно. И она испытывает проблему нехватки кадров. Но охранник в Южно-Сахалинске (расстрелял священника в храме. — Прим. авт.) был как раз статный, бывший морской пехотинец. А пошел и начал палить.
— После случая в Южно-Сахалинске люди вообще стали бояться вооруженных секьюрити... Что показала проверка — он все-таки был под какими-то наркотиками?
— Не готов утверждать, но есть основания полагать, что это так. В ближайшее время появится такая норма, что у каждого сотрудника ЧОПа будут брать анализы раз в год на наркотики и психотропные вещества.
— Почему так редко? В редакцию часто звонят люди, которые жалуются, что видят на посту подвыпивших охранников в Москве.
— А почему звонят в редакцию, а не в полицию? Тогда реакция была бы мгновенная. Не надо замалчивать такие факты. Состояние подпития воспринимается как нормальное явление. В действительности же даже запаха достаточно, чтоб уволить такого охранника и наказать весь ЧОП. Лично я был бы не против, если бы охранники, которым выдается оружие, проходили предсменные медосмотры.
— Дышать «в трубочку». Как водители перед рейсом?
— Именно. Плюс уполномоченный полицейский, по одному из вариантов законопроекта, сможет проверить любого охранника на состояние алкогольного опьянения. Отказ влечет за собой лишение права на ношение оружия до двух лет. Будет составляться протокол, все так же, как во время проверки водителей на дороге.
— Возвращаясь к охраннику-стрелку. Когда его на работу принимали, к нему никаких претензий не было?
— Нет. Все документы его, все справки настоящие. Теперь мы это точно знаем. Ни на каком учете он не стоял. Никаких подозрений ни у кого не вызывал. Он сам сдал все экзамены на высший, 6-й разряд, который позволяет работать с оружием.
— Как вышло, что он вообще покинул пост с оружием?
— Каждый сотрудник ЧОПа знает, что этого делать нельзя, но как удержать? На цепь его же не посадишь? Контролировать наличие всех вооруженных охранников на посту обязано руководство ЧОПа. Есть определенная периодичность, есть график таких проверок в течение суток. И руководители, и ЧОП будут нести ответственность.
— Его закроют?
— Может быть. Как минимум — аннулирование лицензии на работы с оружием. Даже если бы охранник никого не убил, сам факт его ухода с поста с оружием — это повод для такого решения.
— Верно, что некоторые секьюрити (скажем, те, что охраняют банки) имеют право на обед уходить со «стволом»?
— Нет, это не так. Ни один охранник не имеет такого права. Но случаи были. Обычно известно о них становится, когда что-то произошло, обычно хищение, утрата. И тогда выясняется, что охранник пошел в кафе, положил сумку с пистолетом на стол, и она пропала. В таких случаях весь ЧОП лишается права на охрану с оружием. Не может работать с оружием, пусть работает без него.
— Много у вас претензий к ЧОПам, которые вы проверяете?
— Много. И практически все они того же рода. Охранник без атрибутики стоит (непонятно, кто это вообще — охранник или какой-то посторонний человек), спит на посту, в нетрезвом виде…
Не реагировать на такие страшные события, что произошли в московской школе, в храме, мы просто не имеем права. И на вопрос «ужесточит ли МВД экзамены для охранников, особенно тех, что с оружием», отвечу так — мы над этим думаем.
СПРАВКА «МК»:
В 2013 году во время проверок органы внутренних дел выявили свыше 330 тысяч нарушений. К административной ответственности были привлечены более 312 тысяч граждан и должностных лиц, к уголовной — 9,5 тысячи. За этот год количество преступлений с применением оружия выросло на 64,4% (с 354 до 582).
