Иосиф КОБЗОН: «А „мафия“ получает награды в Кремле!»
— Иосиф Давыдович, Вы всю славу имеете, которую только можно, награждение что-то решает для вас?
— Событие значимо не столько для меня, сколько для моего жанра, для моих коллег по цеху: до сих пор эстрадного артиста столь высокой наградой не одаривали. Полных кавалеров немного, иных из них уж нет... Так что это большой праздник, день подведения итогов: я полвека проработал на эстраде, и верховная власть признала в моем лице наш массовый жанр.
— Это здорово, но вы постоянно поднимаете тему, что падает образовательная планка молодежи, приходящей на эстраду...
— Рынок, увы, поглотил такое понятие, как «интеллектуальный уровень», нанеся непоправимый ущерб. Я ведь организовал в 1984 году отделение эстрадного вокала при институте им. Гнесиных, для того чтобы как раз ответить на ваш вопрос — повысить уровень... Но вышли они в тот момент, когда рынок прекратил массовые концертные выступления по стране. Люди остались голодными и без работы. И я ничем им не мог помочь. Неудивительно, что желание получать образование дальше у них отпало. Да и сейчас в образовании нет необходимости.
— Вспоминая о вас, мы все время говорим: это ж насколько надо любить жизнь, чтобы, заряжая энергией других, столько лет не уходить с эстрады...
— Уйду-уйду! (Смех в трубке.)
— Нет, правда, это гены?
— Нет, не гены, никакого феномена во мне не ищите, я такой же, как все. Просто огромное желание. Когда я только начинал петь по
— Вы хотите сказать, что дадите юбилейные концерты (тур от Питера до Израиля), и все?
— Ну да, в этом году хочу закончить концертную деятельность.
— Может, не очень уместный вопрос, но все же: вы внутренне смирились, что американцы отказали вам в визе?
— Я не смирился: жду продолжения дела, но не для себя — я вообще не собираюсь туда ехать, у меня нет никакого желания (кроме того, что было желание попрощаться с поклонниками-соотечественниками)... Просто обидно, что государство мое не может отстоять достаточно титулованного своего гражданина перед Соединенными Штатами. Дело не в Кобзоне, а в защите, повторяю, гражданина.
— Но МИД пытался что-то сказать...
— И МИД пытался, и Госдума, и уважаемый президент давал указание разобраться, но увы... И ладно бы это касалось только меня: американцы ведь никому — ни жене, ни детям моим — не выдают визу, как они говорят, бенефицианты мафии Кобзона. Что ж делать. А «мафия» получает высшую награду в Кремле, «мафия» сидит в парламенте, «мафия» продолжает публично работать. Что ж, как говорил Ростропович, «я не считаю, что жить в одной стране — это наказание».
Карен ШАХНАЗАРОВ: «Российское кино перестало существовать»
— Карен Георгиевич, насколько это награждение значимо для вас?
— Как говорится, всегда приятно что-то получить. Но искренне могу сказать, что сам никогда орденов не добивался, не ставил своей задачей...
— Иные борются за степень — вторую там или третью...
— Нет, я не принадлежу к таким людям. От человека остаются не ордена, а то, что он сделал на земле. От меня, наверное, картины останутся. Может быть, «Мосфильм» (если это оценят). А ордена... Вот у моего покойного отца было очень много орденов, но среди них лишь два по-настоящему значимых: Красной Звезды и Отечественной войны, те, которые он еще на фронте получил. Это другое дело!
— А на гражданке все иное?
— Ну естественно: «за выслугу лет» там и так далее. С другой стороны, и орден «За заслуги» получить приятно, чего кокетничать?
— Многие деятели кино сто раз повторяли максиму: вот «Ленфильму» бы такого Шахназарова. Скажите, как в себе совмещаете творца и администратора?
— Ой, о себе трудно говорить. Потому что далеко не все в жизни делаю осознанно. Ну как вышло с «Мосфильмом»? Так как-то, шаг за шагом... Хотя известная связь между режиссером и администратором есть: если ты не умеешь организовать съемочный процесс, не обладаешь этими качествами, то ничего и не снимешь. Так что профессии близкие...
— Вопрос банальный и главный при этом: как оцениваете состояние российского кино? Вроде фильмов много выпускается, а в сухом остатке — пшик...
— Я так скажу: у нас кино-то практически перестало существовать. Мы этого добились! Ну сами посмотрите на экраны, разберитесь — наше кино не идет вообще. Проехал по центру — нету его реально. Картины
— Прекрасный «Фауст» Сокурова...
— Да не было у «Фауста» в сущности проката. Так, чистая формальность... И то, что происходит сейчас, — дело нехорошее. Надо себе признаться, что российское кино мы потеряли. И не заниматься самообманом — фестивали там якобы... Нет кино. Чем заняты мощности «Мосфильма»? Процентов на 70 это телевизионная продукция — такая вот реальность. То есть за все это время (после развала СССР) мы не смогли создать правильной организации кинопроизводства. Чего стоит только разделение на два центра финансирования — на Минкульт и на Фонд... Но это же себя не оправдало! Государственный центр, занимающийся проблемами киноиндустрии, должен быть ОДИН, как раньше было Госкино. А то имеем то, что имеем... Вон на «Мосфильме» у нас — сплошные западные картины: тиражируем их, дубляж делаем (ими заполнены мощности процентов на 30). И ни одного российского фильма! Вот так. Но хочется верить, что дела наши плохи, но не безнадежны.
