— Сергей, если не ошибаюсь, это уже третья по счету Дуня в вашей жизни. Не страшно было давать старую кличку новой собаке?
— Мне так удобно, и я привык к уютному имени «Дуня». Говорят, что Дуня номер три сможет повторить судьбу своих тезок. Но я не вижу в этом ничего плохого, потому что у моих собак была прекрасная судьба. Ее предшественница, русская псовая борзая Дуня, прожила у меня 15 лет, 3 месяца и 3 дня.
— Русские борзые всегда были вашей любимой породой. Почему вы им изменили?
— Ирландский волкодав — это брудастая борзая, так что по большому счету измены не произошло. Правда, такую Дуню я не планировал. Моя знакомая, владелица двух ирландских волкодавов, мальчика Сигурда и девочки Сигни, просила меня сделать логотип для питомника, а потом познакомила с заводчицей Натальей Бересневой, которая подарила мне прекрасного щенка. Я сделал ошибку, что не взял Дуню сразу, а отложил нашу совместную жизнь до отъезда в Коктебель. Честно говоря, не хотелось, чтобы она погрызла антикварную мебель из красного дерева. Думал: щенок подрастет, наберется сил в Крыму, остепенится и не будет крушить московскую квартиру.
— Расчет оказался правильным?
— Нет, я не угадал. Дуня вернулась из Крыма и все равно принялась за мебель. Летом у нее была легкая разминка: она всякие тапки и сандалии таскала и грызла, причем мои не трогала. Потом щенок принялся точить зубы на перилах, столе, лавках, и я почему-то наивно думал, что на этом все прекратится. Но нет! В Москве Дуня обгрызла чиппендейловский стул. Теперь придется его реставрировать. Это дорогое удовольствие, потому что почти не осталось мастеров-краснодеревщиков. А недавно перед моим отъездом в Грузию я дал Дуне несколько теннисных мячиков, с которыми она очень любит играть, и вдруг услышал подозрительный звук, не похожий на разгрызание мячика. Бросился в комнату и увидел картину: лежит мой волкодав и грызет ножку антикварного туалетного столика. Пришлось наказать — побить! По-другому не понимает.
— Может, она хулиганит от одиночества? Тоскует и поэтому грызет мебель?
— Мне советуют взять еще одного волкодава. Это немножко чересчур, потому что она и так самая большая собака. Обычно их держат в загородных домах, а не в квартирах. Дуня вообще к городу не адаптирована. Реагирует на какие-то шорохи, ей не нравятся громкие звуки, когда дворники сбрасывают снег с крыши или газует грузовик. Она недоверчивая. Я даже к психологу с ней ходил.
— А в Крыму ей нравится?
— В Коктебеле носится по саду и плавает в море. Но она не любит жару. Не терпит никаких подстилок. В квартире норовит зайти на кухню и устроиться у плиты, где пол выложен мраморной плиткой. То же самое происходит в Крыму. Там она спит на каких-то камнях, щебенке. Днем отдыхает, а ранним утром, когда воздух прохладен и свеж, любит побегать, как все борзые собаки. Хочу летом построить ей дом, где она сможет спрятаться от дождя.
— Кстати, каким транспортом она едет в Крым?
— В первый раз отвез ее на поезде, а потом пришлось купить машину специально для нее, потому что в старой Дуня не помещалась. А вот багажник большого внедорожника соответствует ее параметрам. Маленькое расстояние еще можно выдержать в скрюченном положении, но полторы тысячи километров — увы! Поэтому пришлось залезть в долги. Дуня путешествует с комфортом. Лежит себе на мягкой подушке. Вообще эта собака — идеальный попутчик. На днях опять поедем в Коктебель, и Дуне придется терпеть компанию из трех дочкиных кошек. К слову, она мне очень облегчает прохождение российско-украинской границы. Останавливают: «Покажите оружие!» Я открываю багажник: «Вот мое оружие!» Как правило, таможенники сразу теплеют.
— Про ирландских волкодавов говорят: «Пока ладишь — мил да хорош, не поладишь — костей не соберешь!» А Дуня совсем другая. И гладить себя позволяет, и руки лижет. Получается, внешний вид обманчив?
— Она очень ласковая. Моему внуку позволяет все. Он по ней лазит, как по дереву. На мой взгляд, это идеальная собака. У нее устрашающий вид, и посторонний человек подумает, стоит ли ему перелезать через забор на нашу территорию. В то же время она никого не кусает и практически никогда не лает. Мой друг Андрей Орлов — поэт Орлуша, который никогда не держал собак, пообщавшись с Дуней, тоже захотел ирландского волкодава.
— Дуня — муза! Вдохновляет поэта, позирует художнику: у вас потрясающие, утонченной красоты офорты! А команды она знает?
— Быстро усвоила две команды — «сидеть» и «лежать». Вот только с командой «ко мне» пока не получается. Но я надеюсь, что скоро смогу с ней гулять без поводка.
— А вдруг она кого-то напугает? Как на Дуню реагируют люди, которые ничего не знают о ее добродетелях?
— С любопытством. Интересуются, что это за порода. Дуня никого не пугает. Она воспитанная девочка, умная, интеллигентная. Понимает, если что-то делает не так. Хотя была история в Коктебеле. Мы с Дуней устроились в Тихой бухте. Я был в воде, а собака лежала на берегу. И тут появилась девушка, которой надо было пройти мимо Дуни. Девушка остановилась и крикнула: «Я боюсь!» Собака вообще не обращала на нее никакого внимания и наблюдала за мной. Я сказал девушке: «Не бойтесь, я вам гарантирую полную безопасность!» — «Все равно боюсь!» Тогда я предложил: «Давайте поспорим на тысячу долларов. Если собака вас укусит, я отдам эту сумму!» Но девушка отказалась. Она обошла Дуню по воде.
— Понятно, что вы не собираетесь охотиться с Дуней на волков. Но у нее есть инстинкты борзой?
— Когда она играет с разными собачками, а рядом с ней все кажутся маленькими и даже лабрадор ей достает только до колен, хватает всех за загривок.
— Потомство от Дуни не планируется?
— Буду действовать по обстановке. Если заводчица скажет, что нужно один раз родить, я, пожалуй, соглашусь, но при условии, если она возьмет щенков к себе и потом их раздаст. У моих борзых не было щенков, и они прожили долгую жизнь. Главное, это уход и ветеринарная поддержка. С Дуней мы тоже уже были у доктора. У нее почему-то испортился коренной зуб. Под общим наркозом удаляли и зашивали.
— Я смотрю, она такая грациозная! Сразу видно, что не обжора!
— Она никогда не клянчит еду. К третьей собаке я уже приобрел необходимую твердость в этом вопросе и не даю ни кусочка! Даже яблочко — табу! Только сухой корм. Но где-то я читал про ирландских волкодавов такую сентенцию: «Если вы приготовите рождественский пудинг и оставите на столе в непосредственной близости от ирландского волкодава, то ваш пудинг подвергнется опасности». Чистая правда! Прошлым летом мы отмечали день рождения моего товарища в Коктебеле, и я испек ему два апельсиновых пирога. Мне казалось, что я надежно загородил стол спинками стульев, но, увы, просчитался. Дуня встала на задние ноги и с аппетитом съела половину пирога. Хорошо, что я испек два!
