— Екатерина, Александр Шалвович когда-нибудь говорил о своей возможной смерти, быть может, давал на этот счет какие-то указания?
— Когда первый раз его увозили в больницу с сердечным приступом, он не согласился лечь на носилки, а просил разрешения дойти до машины своими ногами, у дверей попросил стул, сел на него и заплакал, сказал: «Я никогда уже сюда не вернусь!» Но тогда его предчувствия не сбылись, в больнице он пробыл всего несколько дней. А вот в последний раз, когда его забирала «скорая», он сказал нам: «Принесите два листа бумаги, я напишу завещание...» Мы принесли, но он подумал и махнул рукой: «Потом!»
— Как вы считаете, кому он бы оставил свое имущество?
— У него не было людей ближе Ирины. Его родственники плакали на ее похоронах, так изображали горе, а потом в телепрограммах говорили, что у них была дружная семья, что они были близки. Это неправда! Они всегда уговаривали Александра Шалвовича развестись с Ириной, она рассказывала нам, что его родственники не приняли ее сразу, еще в тот момент, когда они даже женаты не были, только встречались. Родня артиста считала Ирину неуравновешенной, называла ее «сумасшедшей». Когда Пороховщиков уже был в больнице, они пытались признать Иру недееспособной, чтобы оформить опеку над артистом.
— Вы когда-нибудь были свидетелями, чтобы родные Пороховщикова оскорбляли Ирину? Они ведь не общались между собой?
— Скажем, когда Ирина отвезла Александра Шалвовича в больницу. Ведь там работала его двоюродная сестра, но Ирина рассчитывала не на нее, а на помощь своего друга Владимира, который тоже там работал. И вот ее в больнице поймали журналисты, она ответила на их какие-то вопросы. А потом двоюродная племянница Пороховщикова, Наташа, кричала Ирине, что та якобы специально принизила их роль, даже не упомянула в интервью, хотя они занимаются лечением Александра Шалвовича. Она тогда довела Иру до истерики. Знакомые родственников Пороховщикова говорили нам, что те считали Александра Шалвовича скрягой, сетовали, что он не дарит им подарков, а теперь выдают родственные отношения за безоблачные!
— А Пороховщиков не был жадным? Дарил подарки?
— Да, часто: на праздники, на дни рождения. Скажем, в мой последний день рождения он сказал: «Поехали в магазин, купим тебе платье!» И сам мне его выбрал. Но оно мне не очень понравилось, я захотела кофточку. Но он настоял, сказал: «Нет! Мы купим это! То, которое понравилось мне!» Но кофточку, что мне приглянулась, тоже купили, это сделала уже Ирина.
— Пороховщиков был суеверен?
— Да, весьма. Например, он всегда просил нас на то время, пока находится в больнице, ничего в доме не трогать, не убирать, вообще ничего не менять, даже не передвигать предметы. Говорил: «Если вы хоть что-то в доме измените, я уже не вернусь!» Но в последний раз, как раз тогда, когда ему делали трепанацию черепа, его жена Ирина нарушила этот запрет, перебрала какие-то вещи, что-то даже выкинула. Конечно, умер он не от этого, просто, видно, недаром была у него такая примета.
— У него был какой-то заветный амулет?
— Да, купальные плавки. Он очень дорожил ими и всегда брал с собой, на все съемки, во все поездки, вот и в больницу тоже. Это был его талисман. Не знаю, сохранились ли они сегодня. А еще он очень дорожил документами, паспорт всегда был у него в кармане олимпийки, и он даже в туалет, даже в доме всегда ходил с паспортом в кармане, не расставался с ним. А сейчас паспорт исчез.
— Почему вы решили, что паспорт пропал? Быть может, он в больнице среди документов?
— На похоронах Ирины адвокат Сергей Жорин спрашивал нас, не знаем ли мы, где паспорт, ведь нам известна каждая мелочь в доме, где что лежит и так далее. Так вот он сказал нам, что паспорт нигде не могут найти. Мы его заверили, что он точно лежал в кармане Александра Шалвовича, по-другому просто быть не могло.
— Пороховщикова, вероятно, похоронят в среду, аккурат, когда будет 40 дней со дня смерти Ирины, быть может, он хотел, чтобы их похоронили рядом?
— Да, если все делать по-человечески, то хоронить должны в среду. Но Ирину похоронили рядом с матерью, больше места там нет. Ее мать умерла всего два года назад, поэтому подзахоронить тоже не получится. Так что Александра Шалвовича похоронят рядом с его матерью.
— Он когда-либо высказывал пожелания, как должна выглядеть его могила?
— Да, он описывал во всех подробностях свой памятник. Говорил, что хочет, чтобы там были все близкие и дорогие ему люди: мама, Ирина и он сам. Даже описывал позу, в которой его следует запечатлеть на памятнике.
— И какая же эта поза?
— Он хотел, чтобы на памятнике он был изображен стоящим на коленях.
Дозвонились мы и до адвоката Пороховщикова, Сергея ЖОРИНА, который долгое время был доверенным лицом семьи.
— Новость для нас, конечно, трагическая. Длительное время все близкие ему люди верили, что он выживет. Я каждый день узнавал у врачей о его самочувствии, они давали надежду. Но, видимо, диабет стал основной причиной смерти. Да еще нездоровые печень, почка, у него был инсульт. Хотя операция по трепанации черепа прошла успешно — в ходе ее часть мозжечка удалили, но деятельность мозга, двигательные функции были сохранены, — все равно это не могло не сказаться на его здоровье. Я был последним, кто его видел живым, он был очень слаб, но узнал меня. Мы все думали, как сообщить ему о трагедии с Ириной, но все оказалось напрасно! Для него она жива...
— Кто занимается организацией похорон?
— Я и его ближайшие родственники: его двоюродная сестра с дочерью, они ухаживали за Александром Шалвовичем все последнее время. Его похоронят рядом с матерью на подмосковном кладбище. Он всегда этого хотел — лежать рядом с матерью.
— Вы займетесь вопросами наследования?
— Пока об этом не время говорить, ведь человек еще не похоронен. Но если его родственники ко мне обратятся, конечно, я им помогу. Все имущество после смерти Ирины наследовал Пороховщиков, а после его смерти на него будут претендовать его ближайшие родственники: это его племянница и сестра. У него еще есть дальняя родня из Узбекистана, но им, надо думать, ничего не достанется, просто по закону.
