— Насколько вы оцениваете эту готовность сегодня?
— Сегодня к пожарам мы готовы. Хотя бы потому, что точно знаем: они будут. Различными структурами закуплено большое количество техники, которая распределена в самые пожароопасные районы, приняты превентивные меры — запрет на посещение лесов. Теперь все будет зависеть от реакции людей.
— Как так получается, что вы рапортуете о большом количестве закупленной новой техники, а журналисты едут в пожарные депо юго-востока Подмосковья, больше всего горевшего прошлым летом, и обнаруживают, что новой техники почти нет, а вот старая и сломанная — в ассортименте (статья “МК” “Коль в гидранте нет воды” от 11 мая 2011 г.)?
— Во-первых, совершенно необязательно, что новая техника вообще должна поступить именно в эти депо. Во-вторых, Московская область закупает 86 пожарных машин, но в самые пожароопасные районы пока поступило только 25 из них. Еще 27 мы получим до 25 мая, а остальное — до 25 июня. Сейчас у нас на дежурстве находится 185 единиц техники, да, там есть старые машины, которым по 25—30 лет, но они постепенно выводятся в резерв. В 2011-м на списание отправят 21 машину, еще какое-то количество в следующем году. Мы просто не можем потратить все средства на то, чтобы взять и за один год обновить весь парк, а имеющуюся технику, которая еще прекрасно может служить, выбросить. Так что новые пожарные машины будут работать наряду со старыми и постепенно их вытеснять. В самые пожароопасные районы (Егорьевский, Шатурский, Луховицкий, Орехово-Зуевский) мы отправляем больше всего машин: от 5 до 8 в каждый.
— А в остальные районы?
— В некоторые мы даем очень мало, потому что там присутствуют федеральные силы, например, в округе Балашихинского района находятся 5 федеральных пожарных частей, так что им даем всего 2 машины. Одинцовский район полностью обеспечил новой техникой свои пожарные подразделения силами муниципалитета: они купили 8 новых машин, лестницы, так что на них технику мы вообще не распределяем.
— Вы закупаете пожарные машины для защиты населенных пунктов, между тем основной угрозой являются пожары в лесах, на торфяниках.
— Мы это отлично понимаем, как и то, что именно от природных пожаров сильнее всего страдают люди: это наглядно показал прошлый год, когда рядом с лесными массивами выгорали целые деревни. И защищать мы будем население именно от этих пожаров. С одной стороны, мы не можем тратить средства на защиту леса, так как он в Московской области практически полностью федеральный, его охраняет и в случае чего тушит Рослесхоз, а наше вмешательство будет нецелевым использованием средств. Но мы выходим из этой ситуации, покупая высокопроходимую, тяжелую технику на базе «Уралов», «КамАЗов», чтобы в случае чего она все-таки могла проехать лес и помочь пожарным лесного ведомства. Малогабаритных машин для тушения только городских построек закупается очень мало. Хотя лесники говорят, что на это лето им выделили столько средств и они закупили столько техники, что справятся сами. Мы будем рады, однако пока все-таки готовимся их прикрывать. Для этого также развернем полевые центры — на следующей неделе я поеду проверять их готовность.
— Что за полевые центры?
— Это места, куда мы будем выдвигать мобильные силы для защиты населения от угрозы из леса. Там будут стоять палатки, полевая кухня, будут жить пожарные и стоять техника. Всего таких лагеря будет 4: в Орехово-Зуевском, в Луховицком, в Шатурском районах, а в деревне Цаплино (на границе Павлово-Посадского, Егорьевского и Орехово-Зуевского) будет основная база. Пока мы туда поставим несколько машин, а в случае начала пожаров стянем технику и людей из других районов, в которых лесных пожаров практически не бывает.
— Сколько всего объединенных сил для тушения пожаров вы можете привлечь?
— Прямо сейчас — примерно 14 700 человек и 4700 единиц различной техники, в том числе несколько самолетов, вертолетов, дельтапланов для разведки пожаров. Среди участвующих в тушении пожаров большинство наших, областных сотрудников — более 8500 человек. В прошлом году, напомню, мы задействовали около 17 тысяч человек и порядка 5500 единиц техники.
— То есть сегодня средств даже меньше, чем в прошлом году. Как в этом случае удастся избежать повторения страшных пожаров, если снова начнется жара?
— Во-первых, прошлым летом мы бы со своими пожарами справились, но, к сожалению, не смогли отрезать огненный вал с рязанского пожарного фронта. Тогда верховой огонь шел стеной 30 км — такой огонь остановить просто невозможно никакими самолетами, никакими пожарными машинами. После этой стены уже загорелись торфополя. Но я вам больше скажу — у нас и сегодня нет сил, чтобы остановить такой огонь. Это не зависит от количества техники. Но в этом году мы собираемся его просто не допустить, поймать огонь в самом начале. Профилактика, патрулирование и предотвращение пожаров дают намного больше эффекта, чем 500 новых пожарных машин. Потому что и 500 пожарных машин не смогли бы затушить тридцатикилометровую полосу верхового огня, а вот если бы найти место, где он начался, да затушить — никакой катастрофы просто не было бы. Жителей в лес уже не пускают: если кого-то поймают в массиве с зажигательными средствами, без разговоров выписывают штраф — 3500 рублей. И Россия еще лояльная в этом отношении страна: в Германии эта сумма достигает 10 000 евро! Мы считаем, что сегодня главное — поймать огонь в самом начале. А еще лучше — поймать того, кто решил его устроить.
— Вам нужна настоящая лесная разведка.
— А у нас она, по сути, уже и есть. Ежедневно над лесами совершается 4–5 облетов и производится более 560 патрулирований. Это достаточно большая цифра. Сейчас лесники восстанавливают свои вышки, на которых стояли телекамеры. Раньше стояли примерно 35 вышек с камерами, которые засекали дым на расстоянии до 15 км. Засечет одна такая камера дымок, вторая даст другое направление, и в месте пересечения получится точка. Туда вылетал самолет, и если обнаруживалось что-то серьезное — ехали лесники, и если надо — пожарные. Сейчас возвращается эта система, на вышках снова будут установлены тепловизоры. Они уже работают в Шатурском и Орехово-Зуевском районах. До конца месяца их установят более 30.
Сейчас же основной общей задачей является расчистка леса от горельника, чтобы он не высох за этот и следующий год и не предоставил нам новый «пороховой склад».
— Решение этой серьезной проблемы на прошлой неделе уже решил ускорить первый зампред Правительства России Виктор Зубков. Он распорядился отдать заваленные деревья населению бесплатно, а для остальной работы нанять бригады. Как сейчас идет эта работа?
— Да, действительно, на прошлой неделе муниципалам дали команду, чтобы те объяснили жителям: уже можно! Бесплатно население может забрать упавший лес, какую-нибудь березу, лежащую вдоль дороги, — отпилить сгоревшие корни и утащить домой. Разбирать завалы в гуще леса нельзя, потому что могут падать стоящие, целые, казалось бы, деревья. Этим должны заниматься специалисты.
— Есть какие-то четкие правила, как человек может бесплатно забрать лес? Будет ли эта процедура сложной?
— Нет, сложной она точно не будет. Правила определяются муниципальными властями. Жителям будут предоставлять какой-то участок, делянку, которую им можно будет расчистить. Делаться это будет под надзором лесника или кого-то из чиновников, потому что люди всякие бывают. Вот вы — добросовестный гражданин — забрали упавшую березу. А недобросовестный гражданин подумает: о, сейчас я тут подработаю. И 20 упавших унесет, а 100 не упавших — спилит. В любом случае эта работа ведется уже давно, и после команды она просто будет ускорена — и увеличатся ее масштабы.
— Не затрудняет тушение пожаров тот факт, что разные подмосковные территории должны тушить разные силы: леса — силы Рослесхоза, населенные пункты — ваши структуры, заповедники вообще подчиняются Минприроды? То есть не все, что находится на вашей территории, находится в вашей компетенции.
— Когда у нас идут пожары, вся информация стекается ко мне. Я как председатель комиссии по чрезвычайным ситуациям и пожарной безопасности любого заставлю тушить, прав, скажем так, у меня на это хватит. Мы всегда организовываем взаимодействие и всегда устраняем различные формальные препоны. И губернатор говорит: есть пожар — потушите, а потом будем разбираться, кто за него ответственный. В принципе лес и в прошлом году не наш был, и в 2005 году, и в 2002-м, когда мы тоже хорошо горели. По 2005 году федерация нам задолжала в свое время 121 млн рублей. Мы как-то к ним обратились, а нам говорят: вас и не просил никто тушить, мы бы сами потушили. То есть вопрос, конечно, щекотливый. Естественно, и за прошлый год мы ничего не получим.
— Во сколько вы оцениваете компенсации, которые хорошо бы получить из федерального бюджета за пожары прошлого года?
— Точно подсчитать это довольно трудно: каждую пожарную машину ведь не учтешь. Примерно мы оцениваем эту сумму в 1,5 млрд. рублей. Но также не будем забывать, что нам помогали и соседи, и военнослужащие — кто в прошлом году у нас только не работал.
— На одном из заседаний Дмитрий Медведев пообещал в случае повторения пожаров отправить тушить торфяники и Правительство Российской Федерации и правительство области. Вы готовы в случае чего?
— Мы всегда готовы. Я и в прошлом году «ушел в поле» 20 апреля и пришел числа, наверное, 15 октября. Так что я давно готов, 10 лет уже пожарами занимаюсь. А сейчас у нас еще 4 заместителя губернатора назначены ответственными за 4 сектора области: юг, север, запад и восток. За пожароопасные юг и юго-восток отвечает Владимир Жидкин: у него есть специальный штаб — человек 40, с которыми он постоянно ездит в районы и контролирует проводимые там работы. Другие замы работают по такому же принципу. Так что угрозами отправить всех областных чиновников на торфяники нас не напугать — фактически мы и так уже все там.
