О роли и месте Пугачевой в культурном наследии советского, а потом и российского государства можно спорить долго, а ее женскую судьбу можно обсуждать бесконечно. Она то эпатирует, провоцирует, возмущает, а то созидает, впечатляет и восхищает. Но нельзя не признать очевидного: Пугачева — великий психоаналитик слабой половины человечества, ведь каждая ее песня — это маленький фрагмент из всеобщей женской судьбы с ее взлетами и падениями.
За весь свой долгий творческий путь Пугачева пересеклась с сотнями самых разных людей, но рядом с ней остались единицы. Александр Левшин смог пробыть рядом с Пугачевой целых 30 лет, не просто играть вместе с ней на сцене, внося свой незримый вклад в ее большую славу, но и стать ее близким другом, восхищаться как женщиной, видеть в ней большого музыканта, вытирать ей слезы и радоваться ее личному счастью. Заслуженный артист России, автор-исполнитель, композитор говорит про Аллу Борисовну только с нежностью, хотя оценивает ее вполне объективно. Как можно оценить только очень близкого человека.
— Я единственный, кто просуществовал рядом с Аллой Борисовной 30 лет. Я помню тех, кто был с ней и раньше, и потом, потому что я-то всегда был рядом. Все хотели приобрести Аллу Пугачеву, а я единственный из близкого окружения, кто не хотел ее приобретать.
— Не хотели приобретать, потому что она не казалась вам такой уж заветной? Быть может, потому, что вы слишком хорошо ее знали?
— В юные годы, когда я еще жил рефлексами, как все молодые мужики, то с вожделением оглядывал Аллу Борисовну, слюнки так и текли. Но я уже тогда понял один непреложный закон: молодой мужчина часто становится альфонсом, потому что он на момент своего желания сблизиться не может дать успешной женщине столько, сколько она дает ему. И поэтому она всегда будет и успешнее, и богаче, и круче. Ведь мужчина созревает не всегда быстро. И когда я пришел к Алле в 80-м году, то питал к ней очень даже симпатические чувства. Вообще я был из рокеров, и для меня Led Zeppelin и The Beatles были куда важнее в те годы, чем Алла Пугачева с ее «Арлекино», но, глядя на нее, я тонул в ее глазах. Но в то же время я понимал, что нельзя быть альфонсом, и сказал себе: буду расти. И я поступил в ГИТИС на режиссерский факультет, кстати, она мне помогла, спасибо ей. Закончил его, стал лауреатом ТЭФИ как режиссер. Стал композитором, начал писать книги, выступать, заниматься сольной программой. Я просто быстро понял: когда ты подыгрываешь кому-то, перешагнуть вот эти полтора метра со второй линии до первой — самое трудное. То есть, если ты ведомый, чтобы стать ведущим, надо многое сделать внутри себя.
— Было время, когда и Пугачева была ведомой, всего лишь солисткой в «Веселых ребятах», потом — отдельно работающей вокалисткой, популярной певицей, а затем уже — звездой, Примадонной. И вдруг — демонстративный уход со сцены. Почему она ушла?
— Алла Пугачева до тех пор, пока шоу-бизнес не упал в пластмассовую фонограммную попсу, была, наверное, самым работающим человеком в профессии. Она жила и работала, и это был единый поток. Но, как только он разделился на «я популярна» и «я на сцене», этот шоубиз стал ей надоедать. Она ушла потому, что ей стало скучно, форма захлестнула содержание. А ведь таких людей Бог целует очень редко, и самовыражаться для них — единственный способ существования. Алла выше, чем певица, она — большой музыкант, как Мацуев, Кобзон, Шуфутинский, а музыкант — это тот, кто может сделать аранжировку, сыграть джаз, классику, это человек, который слышит музыку внутри себя. Поэтому мне было интересно с ней все эти годы, а когда ей стало скучно... Возможно, она права. Но я считаю, что если люди в таком бешеном количестве выбрали тебя как любимую, то это миссия, а значит, уходить просто потому, что тебе скучно, безответственно.
— Возможно, Алла Борисовна могла бы сказать на это: «Мне 65, и у меня просто нет больше физических сил стоять на этой сцене»?
— Я видел один из последних концертов Шульженко в Колонном зале — я плакал! Стоит женщина в годах, поет под оркестр, и я остро понимал, что она мне очень нужна. Я дружил с Зыкиной, она тоже была женщиной в годах, и она дала концерт в «России», когда уже не могла стоять. И сидя спела весь концерт, а в конце она встала. На нервных силах, на эмоциях. Это мессианство. Кобзон не скрывает, что болен, но он понимает свою ответственность. Я звонил Ротару, уговаривал ее на одну программу, она мне говорит: «Саш, слушай, мне на два года больше, чем твоей Алле, давай так: если что конкретное и задорого, я поеду, ну а так, ты знаешь, мне силы надо беречь». Но она летает и ездит с концертами. Я переживаю, что Алла не выходит на сцену.
— Как Алла Борисовна обставила сцену прощания с коллективом?
— После последнего концерта, а был он в Болгарии, в Софии, мы пошли на корабль прощаться. Туда же пришел Галкин, и он сказал очень смешную фразу: «Ну что, товарищи, вот наконец-то у нас и закончились юридические и экономические связи». На корабле — гробовая тишина. Сидит весь коллектив. А Алла молчит. Потом он улыбнулся и со свойственным ему юмором и тонкостью закончил: «Но остались дружеские отношения». Пауза. Алла так и не попрощалась с коллективом.
— Это хороший знак?
— Это знак, что ей многое не все равно; как человек, Богом поцелованный, она многое чувствует, понимает на тонком уровне, многое считывает. Но последние десятилетия она перестала общаться, а музыкант — это человек, принадлежащий потоку, который он же и создает. И замыкаться даже в золотом замке никакого смысла нет. Сейчас лишь узкий круг приходит к ней, поздравляет, она очень избирательна в плане куда поехать, что посмотреть. Но чем чаще она выходила бы на сцену, тем светлее сама бы становилась, и тем меньше было бы фуфла в профессии. А если бы она высказывалась открыто, а не молчала, было бы меньше вокруг нее желтизны. Это плохо, когда люди замыкаются в себе, достигнув популярности.
— Насколько я понимаю, Галкин из всех мужей Аллы Борисовны имеет на нее самое большое влияние. Почему?
— Максим Галкин имеет громадное влияние на Аллу. Во-первых, он из очень хорошей семьи, образован... Знаете, у меня была такая привычка — в момент смены падишаха у королевы я всегда спрашивал за столом: «Алла Борисовна, а скажите, пожалуйста, чем он вам нравится?» Я за 30 лет знакомства не раз задавал этот вопрос. И вот про Галкина она сказала: «Мне с ним смешно, мне с ним легко». Она никогда в жизни ни про кого не говорила так: ни про Кузьмина, ни про Киркорова, даже про Болдина. А сколько их было, целый пантеон! Алла ведь любит, когда собеседники обладают внутренним чувством юмора, она обожает розыгрыши. В молодости, когда Резник у нее жил, я приезжал, клавишник «Рецитала» Саша Юдов (царство ему небесное, он уже умер), мы разыгрывали у нее дома разные сюжеты смешные по ролям, сценки... Максим Галкин заполнял нишу там, где скучно, где все понятно до боли. Он начал ее развлекать, он интеллектуал, он знает языки. К тому же не музыкант, а из области сатиры, знает литературу. Он успешен, понимает людей, даже стал больше зарабатывать, чем Алла, по гонорарам, а это большие деньги. И Алла начала купаться в его красках. Раньше она всегда была импрессионистом, она сама красила в цвет: вот этот товарищ — Ван Гог, а этот — Спартак, а тот — ништяк. А тут не надо ничего придумывать, Максим Галкин сам по себе очень интересен, надежен, как выяснилось, заботлив и успешен. И самое главное — он деликатен. Я помню его родителей, очень хорошие люди: папа был высоким чиновником номенклатурного уровня, мама — заботливой, интеллигентной женщиной. Алле просто повезло — нашла человека. А что там дальше, мне неинтересно только по одной причине: подглядывать в замочную скважину — удел молодых, а я не молод. Я знаю, как выглядят женщины, женское тело, я знаю, как они рожают, хитрят, кокетничают. Для меня сегодня важно понимать, что Алла жива, здорова, что она о чем-то мечтает. Если человек мечтает, значит, он живет.
— Общество неоднозначно отнеслось к появлению у Пугачевой и Галкина детей, хотя, казалось бы, рождение малышей — всегда счастье, за которое можно только порадоваться, но людей смутили некоторые подробности...
— Я рассматриваю появление детей у Аллы Пугачевой как возглас души о ее длительном одиночестве...
— Одиночество? При том, что у нее есть дочь, внуки, любовь публики...
— Женское одиночество. Я помню тот момент, когда мы весной в 81-м году были на Кубе, и в тот момент мог возникнуть ребенок. Болдин — законный муж, он и Алла — влюбленные люди. Он эффектно смотрелся в роли мужа, импозантный мужик, очень преданный был, ну, насколько возможно быть преданным любому администратору. Он жил ее концертом, ее продвижением, не был идееносителем, но был обаятельным и надежным плечом. Это смотрелось здорово! И Театр песни они сделали с Пугачевой, и организацию, альтернативную Госконцерту. И мог быть ребенок. И то, что она сделала аборт... Мы периодически намеками говорили об этом, хотя с мужчинами она не очень любила откровенничать на женские темы, но иногда бывало. И я видел в ее глазах большие переживания, всполохи сильных женских страданий. И она искала, несмотря на бурную гастрольную жизнь, себя как женщину, она чувствовала свое одиночество. А суррогатные дети — это возможность заполнить вот эту пустующую нишу в душе, она изголодалась, истосковалась. Мне это понятно. Желтым же шоубизом она не занимается, ей это не свойственно, я ее знаю хорошо. Она просто надела другую маску для лицедейства, для выхода в свет, а по сути какая была, такая и осталась.
— Ее бросали мужчины? Или только она сама?
— Это очень сложный вопрос. Тут надо понять, почему началось отчуждение между мужчиной и женщиной. В каждом случае это случается по-разному. Но она как знак огня, Овен, за придуманную историю любви будет биться. Но когда эта трещина начинает увеличиваться, случается в душе перевертыш, и Алла тихо ждет, когда это должно закончиться. И, кстати, она сказала раз интересную фразу: «Мне неприлично быть незамужней!», то есть нельзя быть одной. Так было и с Киркоровым, когда они много лет уже не жили вместе. Алла говорила, что терпеливо ждет, «пока народ поймет, почему я ушла от Киркорова». Она действительно ждала много лет.
— Разве разделили их не финансовые проблемы? «Властелина», провал мюзикла...
— Нет, все на самом деле заключается не в Алле Пугачевой, а в Филиппе Киркорове. Он тоже инопланетянин, живет какой-то своей конституцией, у него совершенно особая судьба и манера жизни. И они выглядели как два человека, с трудом говорящие на третьем языке. У него был один, у Аллы другой. Когда ему страстно ее хотелось, и он красиво ухаживал — и розами, и другими вещами... Когда появилась его программа «Я — не Рафаэль», гениальная, кстати, мне очень нравится. Эти его выступления в Питере, Алла стоит наверху, он ей поет... Красивая история, гениальная сказка. Но потом начались будни. И надо же было доказывать каждый день свою любовь, как это делал Кузьмин, все другие нормальные люди... Но Киркоров — тоже звезда: гастроли, переезды. Я еще раз говорю это в пользу того тезиса, что Алла — суперженщина, она долго терпит, долго ждет, сентиментальна, как все Овны. Но в какой-то момент она поняла, что это какая-то странная история, которая свалилась на голову. Я помню, мы читали его письма, когда он то уходил, то приходил, а мы сидели у музыканта из коллектива Саши Венгерова, и Алла плакала, не могла читать, мы зачитывали их ей вслух. И я хочу сказать, что Филипп умеет поднять градус всеобщей неврастении. В общем, он оказался в ее жизни инопланетянином. Хотя они очень дружат сейчас — вот, может, найдена та форма взаимоотношений, которая устраивает и его, и ее.
— Любая женщина может ошибиться в мужчине, но Пугачева-то с Киркоровым обвенчалась! Зачем?
— Это цепь нелепых несуразностей… И надо ее знать. Она очень легко ведется на идею. Вот, скажем, каким образом Алла обратила внимание на Болдина как на мужика? Он был устроен на должность ее директора, но они же не были вместе. У нее был еще Стефанович, с той стороны — Мила, все хорошо, две семьи. И случился просто разговор, типа: «Алусь, ну тебе никогда не удастся добиться, чтобы этот парень на тебя обратил внимание!»
— Кто сказал? Стефанович?
— Нет, на гастролях было сказано одним человеком из коллектива, женщиной. И Алла сразу: «Что?!! Да фигня! Кто он такой вообще?» Ну как у женщин бывает, вот и закрутилось.
— Стефанович сразу получил отставку?
— С ним уже случилась на тот момент история, которая их поссорила. Он любил антиквариат, она его поймала на всяких делишках, ну это чисто между собой, муж и жена, не будем углубляться... А в этот момент гастроли за гастролями, так и закрутилось у Аллы с Болдиным: глазками-глазками, ручками-ручками... А потом — бам! И начался бракоразводный процесс, потом Женя переехал в ее квартиру, на улицу Горького, и они стали жить вместе.
— Стефанович, надо заметить, сегодня держит себя очень независимо от Пугачевой. Это правда, что он, как сам утверждает, Аллу Борисовну в некотором смысле сделал?
— Стефанович человек очень мелкий. Не делал он Аллу, а просто помог ей как работающий активно режиссер, понимающий, что такое драматургия, образ. Но Алла же ото всех набиралась.
— Болдин был совсем другим даже не как человек, а именно как муж?
— Женя производил очень приятное впечатление, когда я заходил к ним, мне было просто приятно осознавать, что такой мужчина у Аллы. Было ощущение внезапной гармонии, Женя так укладывался в модель: красивая квартира, с этими наградами, белый рояль и шикарный мужик. Он улыбался, смеялся, всех веселил. Но на каждой вечеринке подходил и говорил: «Хватит, хватит, доза большая!» И ее рюмку мне или кому-то еще тихо выливал. Говорил: «Все, все, вам надо валить, валить...» Но все это было продиктовано заботой, он был очень отзывчивый, веселый, добродушный, поднимал настроение.
— Алла Борисовна умела пить?
— Мы в коллективе с Аллой выпили вместе цистерну, но я — ничего, и она — ничего. Пугачева умела пить всегда. Более того, была у нас такая игра: когда появлялся некий новый мужик в близком окружении, мы перемигивались и очень много пили. Никто же не мог подумать, что мы большие дозы могли употреблять. Я, не будучи алкоголиком, мог легко выпить до литра, а Алла, будучи женщиной, могла перепить любого мужчину, положить всех спать и еще идти гулять. Человек приходил и думал: Пугачева рядом, все ништяк, я поймал бога за эти интимные места, я их держу, они ворсистые и мягкие! И вдруг в этот момент раз — доза, потом — два, три, человек поплыл, а Алла смотрит, в какой момент из него попрет его настоящее. Притом она очень деликатная, никогда не унижала, но все было ясно, карты выкладывались. И столько людей, которых я наблюдал на небосклоне тусовок, куда-то потом девались. Не потому, что им кто-то что-то говорил, — ничего не говорилось, но была загадочная улыбка в стиле да Винчи, а потом кого-то не брали на гастроли, кому-то переставали звонить…
— Пугачева в жизни больше женщина или мужчина?
— Мне кажется, она хотела бы, чтобы ее ценили за мозги, талант и одухотворенное выражение глаз. Вообще, она женщина до последнего своего кусочка. Она просто умная, встречаются такие женщины с аналитическим, а не дискретным мышлением. Алла смотрит в глаза и пытается понять человека, услышать его слова. И когда ты осознаешь, что на этом уровне с ней можно общаться, видишь женщину. Как не во всех домах есть лифт, а наверх подниматься не хочется, так и здесь: немногие хотели эмоционально трудиться, чтобы узнать настоящую Пугачеву. Нет, конечно, бывали красивые тела, красивые глазки, и по молодости у нее были романы, завихрения. У всех женщин ведь есть желание найти такого мужчину, чтобы так пропер, что паралич настанет. Ну, это мечта такая некая, гипербола. И Алла тоже хотела и всю жизнь искала идеального мужчину, чтобы интеллектуально подходил, да и внешне, это было для нее очень важно. Ведь Челобанов как попал со своим чубчиком? Она его увидела и сомлела. В тот момент ее жизни он произвел впечатление настоящего мачо, мужчины: крутой, независимый...
— Разве Кузьмин, с которым она жила на тот момент, был не таким?
— Кузьмин — настоящий рокер. Пьян он или трезв, это ничего не значило, он к женщине относится по-настоящему, как все нормальные мужики. Кузьмин — ярко выраженный самец, правильный, каким и должен быть мужчина. Но Челобанов имел еще некоторый шарм такой отстраненности. Он единственный человек, который в жизни называл ее Машкой, не в смысле унижал, а просто: «Маш, ну че ты, ну че?!» И вот эта провинциальная его фишка балаковская в какой-то момент на Аллу так подействовала, она была просто сражена наповал.
— Алла Борисовна позволяла своим мужчинам доминировать?
— Она каждому мужчине позволяла доминировать первое время, но в какой-то момент этот «каждый мужчина» не тянул. Но Алла даже после того, как ее женская судьба менялась, и она жила уже в другом русле, встречалась со своими бывшими. И с Кузьминым. Я ее возил на своей ржавенькой машине в Дом актера, целую ночь там просидели. Он просто позвонил: «Алла, мне хреново!» А она была на репетиции, спрашивает меня: «Ты на машине?» Я говорю: «Да!» Она говорит: «Поехали!» И мы поехали, ночью, и она с ним как мамочка до утра... В ней есть эта вот искренняя нотка, она очень чувствует, когда кому-то хреново.
— В их отношениях с Розенбаумом, а что у них были отношения — не секрет, кто доминировал?
— Они всегда были очень близкие единомышленники, раньше часто встречались, теперь реже. Розенбаум — интеллектуал необычайной силы, он живой философ, глыба. Благодаря ему Пугачева полюбила хорошую поэзию, Ахмадулину. Розенбаум был уже в фазе ее зрелости.
— Был у Пугачевой роман с Высоцким?
— Говорят, был, свечку никто не держал. Он приходил на репетицию в «Рецитал», слушал, потому что музыка была чужая, его музыку пела Влади, но его были стихи. Он послушал и сказал: «Да, мне нравится, можешь петь!» Он тащил ее в Театр на Таганке, он тащил ее к Любимову, он тащил ее на театральные посиделки. Он хотел, чтобы Алла играла на Таганке. Но у них разная судьба. Высоцкий летел, он был огромной птицей, он даже не знал, как можно замедлиться, а она набирала в то время скорость бешеную. Алла поставила себе задачу быть искренней и глубокой одновременно, и в году 80–81-м это выплеснулось в «Монологи певицы»; если бы ее потащило в сторону «Веселых ребят» и «Арлекино», это была бы совсем другая Алла и другая творческая история.
Смотрите видео: Пугачёва раскрыла тайну своей свадьбы
Смотрите видео: Миллион алых роз для Аллы Борисовны со всего света
