Начальник ГУ МВД России по городу Москве Анатолий Якунин заявил, что в ближайшие дни будут подготовлены документы для представления погибших сотрудников посмертно к государственным наградам.
Чтобы узнать, какими они были профессионалами, сыновьями, мужьями, отцами, спецкор «МК» встретилась с коллегами, друзьями и родственниками погибших.
Им было только 28 лет. Капитан Владимир Шишкин был старшим оперуполномоченным уголовного розыска. Старший лейтенант Владимир Борисков — начальником отделения угро. На 13 декабря была назначена операция.
В неофициальной беседе коллеги погибших рассказали, что ребята работали по заявлению ранее судимого бизнесмена Максимова, который сообщил, что у него вымогают 4 миллиона рублей.
Передача денег была намечена на Ленинградке около «Макдоналдса». Место для сотрудников полиции приметное, там часто проходили встречи, тем более что до конторы рукой подать. «Принимали двух, а их оказалось трое, третий, сукин сын, что стоял на стреме, и начал стрелять, — говорят опера. — Три пули «поймал» Борисков, одну Шишкин — и сразу насмерть, у него оказалась перебитой подключичная артерия».
Если у гроба правоохранители еще сдерживались, то, выходя курить на улицу, говорили: «Почему как взяточника, лавочника или мага брать, так спецназ привлекают, а как вымогателей — так оперов со стажерами выставляют?». «Разогнали УБОП, с входившим в его структуру СОБР, дореформировались…». «Оружие должно быть на «постоянку» в оперативных подразделениях, как в 90-х».
Про задержанных, ранее судимого Дмитрия Владимирова, Анатолия Бортникова и жителя Крыма Андрея Воробьева, не вспоминали. Беспредельщикам теперь светит пожизненное лишение свободы. А ребят-оперов не вернешь.
Однокурсники Володи Шишкина по академии МВД вспоминали, насколько он был солнечный, веселый, юморной парень. В учебном заведении его называли спортсменом. Нарушая дисциплину, в наказание он частенько на стадионе наворачивал круги. Еще нередко толкал «на подвиги» и сокурсников. Но при этом не было на курсе более отзывчивого человека, чем Шишкин.
«Володя жил с честью и погиб героем»
— Погиб мой единственный мальчик, у нас в семье одни женщины, — говорит отчим Шишкина Владимир Шеховцов. — Считайте сами, семеро осиротели: дочка Тося, жена Ира, мама Лена, бабушка Ирина Константиновна и три сестры — Аня, Лиза, Катя.
Владимир Шеховцов признается, что по характеру он максималист и всегда требовал от Вовы все по максимуму.
— Учился он средне, звезд с неба не хватал, но все это компенсировалось его душевной щедростью и добротой. Жили мы тогда в Долгопрудном, в переходном возрасте Вова попал в дурную компанию, начались какие-то драки. Чтобы выдернуть его из этой среды, решили отдать его в структуру, аналогичную военной, которая бы его дисциплинировала. Мы переехали. В Гжели, в художественном училище, как это ни парадоксально, открылся милицейский факультет, где можно было получить среднее образование. Там Вова и начал учиться. Пока не было общежития, Лена восемь месяцев возила сына на занятия туда и обратно.
— Владимир с детства был опорой и защитником для своих сестренок?
— У нас с женой своеобразный образ жизни, мы занимаемся бизнесом, постоянно в разъездах, дома бываем мало. Володя у нас всегда оставался за главного. Для родившихся сестренок, Лизы и Кати, он стал вторым папой. Анюта, дочь моя от первого брака, вообще с ним выросла. Ей было четыре года, Володе восемь, когда мы с Леной поженились. Они росли как брат и сестра. И потом, что бы ни случилось, они не нам звонили, а Вове! Ни разу не было, чтобы он не помог.
— Друзья признаются, что он всех покорял своей улыбкой.
— Улыбка — это абсолютное отражение его внутреннего состояния. Никогда в жизни Вова не играл. Если улыбался, то искренне. У него было бесконечное количество друзей и приятелей. Бывало, мы из дома уезжали, потом смотрели фотографии, не могли узнать свой дом, там были толпы Володиных друзей. Может, он и не был центром компании, но душой — это уж точно. И лучшим внуком на свете для дедушки, который живет в Ростовской области, и для бабушки, которая живет в Германии. По два-три раза в неделю им звонил.
Сейчас, на свои похороны, он собрал всю нашу родню и друзей со всего света. Бабушку из Германии. Трагическое известие о гибели брата Аню застало в Новой Зеландии, она сейчас вторые сутки возвращается в Москву. Летит на четырех самолетах, с пересадками, чтобы проститься со своим единственным братом. Вчера с ней общался, когда она была еще в Сиднее, я сказал, что до меня только сейчас дошло, кого мы потеряли. В ответ дочь призналась: «Для меня он был самым близким человеком».
— Как сами узнали о трагедии?
— Ира первой позвонила Лене, Вовиной маме, — она была по делам за границей. Оттуда перезвонили мне, когда я взял трубку — кроме дикого стона ничего не услышал... Так я узнал о смерти Володи. Я как раз был недалеко, друзья Иры сказали, что он еще на месте происшествия. Мы с Ирой увидели его, когда он еще в «скорой» лежал, еще теплый был… Сейчас мы их дочку забрали к себе. Тося — такой звоночек, радует всех… Еще не понимает, что больше никогда не увидит своего папу.
— У вас и Елены Ивановны были опасения за жизнь сына?
— Милицейская среда довольно неоднозначная. Лена внушала сыну: «Служи честно. Не дай бог, руки замараешь, не отмоешься потом». Мы не бедствуем, могли бы помочь Володе, но нам хотелось, чтобы он сам крепко стоял на ногах, стал профессионалом. Честно говоря, мы не очень-то и знали, чем он занимается. В одном были уверены: ни в каких темных делах он никогда не был замешан. А Вова был мудрый, щадил нас, чтобы не переживали, говорил, что ловит проституток. У нас и мысли не возникало, что его работа может быть настолько опасна.
— Возникли трудности при оформлении документов на погребение?
— Это было хождение по мукам. Документы мы оформляли вместе с Владом, младшим братом Володи Борискова. Времени было в обрез. Ничего не успели бы оформить, если бы нам не помогали простые люди. Полицейские начальники по телевизору сейчас умные слова говорят. А то, что нужно разрешение на забор тела от следователей, никто нам не догадался сообщить. Суббота — короткий день, морг работает до часу дня и находится на другом конце города, между Каширкой и Варшавкой. Нам назначили на 11 утра, приезжаем к половине двенадцатого, выясняется, что нужно разрешение от следователей, а это значит — надо опять ехать на север. Позвонили сослуживцам ребят, они начали рыть землю носом, привезли документы около двух. Посмотрели, а у второго Володи ошиблись с фамилией, вместо Борисков написали Бориско. А там же все строго, по печатям. Договорились, что новую бумагу факсом пришлют, тела отдадут, а оригинал позже довезут. Огромное человеческое спасибо всем, кто помог нам…
В загсе тоже короткий день, Лена зашла оформлять документы. Служащая видит фотографию, спрашивает: «Это ваш мальчик вчера погиб?» — и, волнуясь, ставит печать в паспорт жены, а не Володи… Видя, что «убила» ей документ, впадает в истерику: «Простите, простите…». Лена отвечает — ничего, паспорт можно восстановить, жизнь ребенка — нет. Люди, которые каждый день сталкиваются со смертью людей, вот так, очень близко отнеслись к нашему горю. А в это время наша ближайшая подруга весь день носилась по Долгопрудному, чтобы договориться о месте на кладбище, об отпевании, о помещении для поминок.
— На ведомственную помощь рассчитываете?
— От государства нам ничего не нужно. Единственное, мне интересно — что полицейские начальники будут говорить сейчас. У одного осталась полуторагодовалая дочь, у другого — трехмесячный ребенок. Обе семьи живут на съемных квартирах. Омоновцам, которым демонстранты «били» по головам, государство предоставило жилье. Есть разница между теми, кто мизинец сломал и получил удары по голове, и теми, кто пули поймал? Что будет с семьями наших ребят, которые погибли на службе? Они были в таком возрасте, когда еще работать и работать, рожать и рожать детей. И что в итоге — им только значок посмертно повесят на грудь и скажут: «молодцы»? Знаю, что Вова собирал документы, чтобы вступить в льготную жилищную программу. Как теперь с этим быть? Как теперь жить?
«Смотрю на доченьку и вижу тебя»
Родные погибших повторяют: «Наверное, все смерти несправедливы, но это какая-то особая несправедливость».
Средняя сестренка Владимира, Елизавета, написала, обращаясь к брату как к живому: «Ты был лучшим из лучших. Ты был моим наставником. Ты был моим учителем. Ты был моим лучшим другом. Ты был моим братом. Ты погиб героем. Всему, что у меня есть сейчас в жизни, я благодарна лишь тебе. Ты меня вырастил. Ты меня поставил на ноги. Ты меня воспитал. Вова, ты самый лучший брат, сын, муж и отец на свете! Я люблю тебя больше жизни. Пусть земля будет тебе пухом, родной!»
Душу рвут строки, оставленные Ириной Шишкиной под фотографией мужа: «Как жить без тебя, родной? Как? Смотрю на доченьку и вижу тебя. Спасибо за доброту твою, за твое нежное и заботливое сердце! За самое сокровенное, за нашу дочь! Оберегай нас сверху! Теперь я точно знаю, что у нас есть ангел-хранитель — это ты, любимый!»
— Понимаете, Вова — это надежда, опора, стена. Он муж, друг, сын, брат — все в превосходной степени, — говорит Ирина Шишкина. — На нем держалось все! Можно было ничего не бояться, Вова всегда был рядом. С ним можно было обсудить все на свете. С ним было о чем помолчать. Наша встреча тоже была символичной. Мы познакомились в 2009 году в отделении милиции. Его бывший начальник Руслан был моим хорошим другом. Однажды, шутя, сказала: «Найди мне жениха», в ответ услышала: «Да у нас все женатые. Нет, погоди, есть один замечательный парень — Шишкин!» Узнав про возраст, я заметила: «Нет, молодой, не мой формат». Однажды проезжала мимо их отделения милиции, решила посмотреть, как они работают. Руслан сказал по телефону: «Тебя Шишкин встретит». Выходит навстречу Вова, с такой улыбкой… Ну просто море обаяния! Пошли с ним в магазин за колечками с творогом для ребят. Смеялись всю дорогу. Он покорил меня своим юмором!
Помню, был День милиции, мы только начали флиртовать, Вова позвонил с приглашением: «Приезжай с подругами, мы сидим за столом, празднуем». Зашли, а там огромный зал, ребята все мужественные, в форме, с наградами. Вова тогда был старшим лейтенантом, жил работой. Он с детства хотел работать в милиции, потому что по натуре защитник, миротворец, горой стоял за правду, терпеть не мог несправедливости. Он осознанно пошел в университет МВД.
Подруга мне сегодня напомнила, как мы тогда возвращались с торжества. Притормозили около моего дома, мне нужно было на минутку забежать к родителям. По дороге мы немного повздорили. Выходя из машины, я сказала Вове: «Знаешь, Шишкин, со мной нельзя так разговаривать». Когда я скрылась в подъезде, он сказал моей подруге: «И вот эта стерва будет моей женой?!»
Каждый день с того вечера мы виделись чуть ли не ежедневно, а через две недели стали жить вместе. Это был абсолютно мой человек. Вова был единственный, кто знал обо мне все. Я доверила ему все сокровенные тайны, не побоялась, что осудит. То, что знал он, не знала ни одна подруга. Он принял меня такой, какая я есть, со всеми моими достоинствами и недостатками.
7 ноября Вова сделал мне предложение, а 7 августа мы сыграли свадьбу.
— О ребенке мечтали?
— Я всегда хотела иметь дочку, но, когда забеременела, почему-то была уверена, что у меня будет мальчик. Мы с Вовой всегда ходили вместе на УЗИ. Когда мне сказали, что будет девочка, я уже не слушала ничего, мне было все равно, как развивается плод, я просто визжала и пищала от счастья. Мечта сбылась! 19 июля 2012 года у нас родилась дочь.
— Кто выбрал имя для девочки?
— Мы дважды ездили в загс ее регистрировать, никак не могли выбрать имя. Вова говорил, что ему нравится имя Антонина, я возражала. Мне нравилось имя Тося. Я свою дочку представляла копией героини с двумя торчащими хвостиками из фильма «Девчата». Назвали новорожденную Таисией, дома стали звать Тосей.
Для Вовы она была Тосенок, Тосямба… Он постоянно повторял, качая дочь: «Папин Тосик дорогой, мой любимый и родной». В дочке он души не чаял.
— У его напарника, Владимира Борискова, тоже остался маленький ребенок?
— Вова звал Борискова Пухликом. Они настолько были близки, что, работая бок о бок, еще и вечерами перезванивались. Только, помню, Вова пошел в отпуск, его тезка в первый же день звонит, я говорю мужу: «Иди, Пухлик твой любимый звонит». Ни дня они не могли прожить друг без друга. Мой Вова гулял у него на свадьбе. Я пойти не смогла, у нас только родилась Тося, каждые три часа я кормила ее грудью. У Владимира и Насти только осенью родился малыш. Я понимаю, насколько ей сейчас тоже тяжело и больно.
— У вас были дурные предчувствия?
— Вова обычно уходил на работу, мы с дочкой еще не вставали. Он грел Тосе компот, приносил бутылочку в кроватку, она пила и снова засыпала. А в тот день мы встали рано, проводили Вову — получается, что успели попрощаться… Хотя накануне легли очень поздно. Вечером Вова с Тосей играли — бесились, она папу нацеловывала, я засняла эту сцену на видео. Еще пожурила мужа: «Все, хватит, ты сейчас ее разгуляешь, она потом не уснет». Он Тосю усыпил за пять минут. Вышел довольный, сказал мне: «Учись! Папин Тосик уже спит».
В 12 часов он мне звонил, сказал: «Такая замечательная погода, идите погуляйте!» А через полчаса его не стало. Рисковал за всех нас, встал на пути вымогателей, против несправедливости, и погиб. А люди сейчас такие комментарии пишут… Мол, родственникам ни на что тратиться не придется, похоронят за казенный счет, детей обеспечат. Люди, побойтесь Бога! Мы потеряли мужа и отца… Какие деньги его заменят? Обливаете грязью полицейских, а случись что у вас, бежите к ним с криками: «Помогите!». Вся жизнь моего мужа была сплошной риск. Он сутками пропадал на работе. Приходил, отсыпался — и снова «на передовую». Их отделение в этом году стало первым по раскрываемости преступлений по всей Москве. Всю жизнь он жил на зарплату и премии, а к шальным деньгам плохо относился, говорил «как пришли, так и уйдут». Единственное, чем был богат, так это друзьями. К нему любой мог за помощью обратиться. Никому не отказывал. Напишите о нем правду. У меня ребенок в таком возрасте, что уже не вспомнит отца, будет представлять его только по фотографиям и моим воспоминаниям. Пусть взрослой прочитает эту статью и поймет, какой ее папа был герой.
