Моцарт говорил, что «внезапно — в один миг — слышит сразу всю симфонию, остаётся только записать».
«Только»?
Идея, пришедшая в голову, — прекрасна. Но начинаешь записывать — она тускнеет, вязнет, становится уродливой…
Понятные мучения. Неуклюжие попытки и сознание своей слабости. Сознание, что портишь, что идеал осыпается, рассыпается.
«Только записать»? Симфония — сто тысяч нотных знаков. И даже если Моцарт услышал (откуда?), то надо ещё записать без ошибок. То есть сто тысяч раз не ошибиться.
А как Моцарт услышал симфонию? Музыка, воспроизводимая всего лишь втрое быстрее, — уже гадость, визг. Свиристит, как бормашина зубного врача. Сорок минут за долю секунды? Ускоренная до безобразия, до какого-то «вжик»? Чушь! Он ведь говорит, что сразу слышит прекрасную музыку, а не «вжик».
Как Моцарт получает дар? Как гений получает дар Небес? В точности как любой ребёнок.
Внезапно на пороге отец. Лукаво улыбается. Дарит шикарную коробку.
Ребёнок испытывает мгновенный восторг, прилив счастья. На коробке картинка — потрясающий пиратский трёхмачтовый бриг, паруса раздуты, нос разрезает волну, пенится бурун, вьётся вымпел, летит ядро, бортовые пушки дымятся… А в коробке — детали. Тысячи. И напильник, и баночка клея, кусочек шкурки…
Картинку ребёнок видит в миг. Всю красоту — корабль, море, небо, движения, ветер, грохот пушек. Да-да, он слышит!..
Проходит год, коробка пылится в чулане; на книжной полке — подставка, на подставке сикось-накось склеенный киль…
Мальчик — не гений. Ему надоело ковыряться с детальками, он предпочёл ковырять в носу.
Не сделал — значит, не смог; подарок ошибся адресом.
Так бывает. Французский поэт Поль Валери пишет в дневнике:
«Я шёл по улице, когда внезапно меня захватил некий ритм, который не давал мне покоя. Затем к этому ритму подключился второй. Эта комбинация непрерывно усложнялась и вскоре превзошла своей сложностью всё, что могли бы позволить мне внятно воспроизвести мои ритмические способности. Ощущение чуждости стало почти мучительным. Я не композитор; с музыкальной техникой я совсем не знаком; и вот мною завладевает многоголосая тема такой сложности, о которой поэту не дано и мечтать. Я говорил себе, что стал жертвой недоразумения, что вдохновение ошиблось адресом».
(Уважаемые читатели, если здесь вы наткнётесь на знакомые строки — не возмущайтесь: «Безобразие! Мы это уже читали!» Порой необходимо использовать одну и ту же цитату, повторить мысль. Вы ж не возмущаетесь за новогодним столом: «Безобразие! Опять оливье!»)
★★★
Моцарт вдруг слышит всю симфонию, но это не ускоренный свист. Он её слышит идеальную и мгновенно. (Так мы видим бриг на коробке.) А потом надо записать последовательно: одна нота, потом другая, потом диез…
Так бывает. Художник видит мгновенно: прекрасный пейзаж! Потом рисует годы.
Случается, кое-что ослепительное получает в дар и неМоцарт. (Так и назовём беднягу.) Увидел этот неМоцарт пейзаж потрясающей красоты, рассказывает:
— Вот, значит, слева деревья, ну, такие, короче, берёзы, что ли, или в этом роде, и всё вдаль, вдаль, а справа, короче, вода, а слева, забыл сказать, местами более светло-зеленое, а вот так и так более тёмно-зелёное, а вода…
Пейзаж изумительный! — это ясно по возбуждённому виду рассказчика, по его горящим глазам. Но его зовут неМ (сокращение от «неМоцарт»), и при всём своём многословии он нем. Он мычит, поминутно вставляя «короче», и никакой картины из этого мычания не возникает.
А ведь он видел. Глаза, значит, есть. И душа есть, раз уж в восторг пришёл и хочет поделиться. Но… Вдохновение ошиблось адресом.
★★★
А когда дарят? Где это происходит? Где дают? Куда бежать?
Моцарт рассказывает: «Иду один. Вдруг…»
Маяковский рассказывает, как ходит по комнате и мычит. Мандельштам ходит по комнате и мычит. Поль Валери тоже шёл один, когда вдохновение ошиблось адресом.
Но главный авторитет — Наше Всё.
«Ты не можешь вообразить, как живо работает воображение, когда сидим одни между четырех стен, или ходим по лесам, когда никто не мешает нам думать, думать до того, что голова закружится…»
Пушкин написал это жене 21 сентября 1835 года, из Михайловского в Петербург. Прочтём внимательно.
«Сидим одни, ходим по лесам». Можно подумать: поэт и кто-то ещё. Пушкин и какой-нибудь Пущин. «Мы одни» — это двое (чудесная ловушка русского языка). Но тут не двое.
Фраза «никто не мешает нам думать» исключает спутника. (Даже собака иногда мешает.)
Спутник у нас, как правило, — говорящий. Либо он сообщает тебе, о чём он думает, и тем сбивает. Либо — ты ему, но значит, перестаёшь думать, а вместо этого подбираешь слова поточнее, ждёшь ответа…
Неужели это редчайший случай пушкинской неточности? (Тем более, рядом стилистическая погрешность «вообразить… воображение».)
Нет, это очень точное выражение. «Нам» — это «нам, людям».
Думать мешают все. И чем ближе человек и дороже — тем сильнее мешает. Полный вагон метро не мешает, они посторонние — в стороне от сознания. А любимое существо (женщина, ребёнок) отвлекает от мыслей настойчиво и непрерывно.
Одиночество — властное роковое условие дарителя. Сказал бы «безжалостное», если бы не огромное бесконечное счастье получившего подарок.
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
Знаем наизусть. Но что здесь написано?
Выхожу... Не на машине выезжаю, глядя на светофоры и чужой бампер.
Выхожу один… Чтобы услышать разговор звёзд, надо быть одному. Надо быть без наушников, без радио — без ничего.
Выхожу один я на дорогу… Это — не на сцену, не на красную дорожку, не на Ленинский проспект. Это — на верную дорогу, на истинный путь.
Не иду по дороге, а выхожу на. Откуда? — из тьмы, из тупика. Блуждал, заблудился и — вот счастье — вышел на дорогу; и душа освободилась от страхов и беспокойств; и — услышал…
Пустыня внемлет Богу, а толпа — нет.
Блуждал один — вышел на дорогу.
Толпа не может выйти.
Толпа не может заблудиться.
Толпа не может понять, что заблудилась.
Толпа не может понять, ибо не думает.
Толпа не человек. Она «что», а не «кто». Она неодушевлённое. И население не «кто», а «что».
★★★
Самое интересное — думать. Стараться понять мир, ход событий, душевные движения.
Мы знаем, как растёт дерево. Человек говорит: «Это берёзка через 20 лет будет выше дома». Это — предсказание. Пророк.
Правильно ли поймёт пророка ребёнок, живущий на 23-м этаже? И через 20, и через 30 лет берёзка будет далеко внизу. Пророк-предсказатель, выходит, дурак; нечего его слушать.
Но предсказатель говорил о деревенском, привычном, человеческом доме, а не о небоскрёбе, не о клетках из бетона.
А сбудется ли это предсказание в деревне? Да, если жить по-человечески.
Нет, если берёзу срубят на дрова приехавшие «на природу». Рядом с мангалом — машина. Двери открыты, магнитола включена на всю мощь, динамики ревут. Люди не только птиц, они и себя не слышат.
— Зачем вам эта «музыка», этот грохот?
— Чтобы не думать.
Огромное число людей и сознательно и бессознательно борются против главного дара — против мысли. Уничтожают в себе человека. Остаётся худшее в мире животное: потребитель, разрушающий и загаживающий всё — леса, воздух, воду — планету.
(…Иногда чувствуешь себя колючкой в пустыне, которая неизвестно как живёт и ещё сопротивляется песку, ещё пытается сеять семечки.)
...Одиночество — творческое условие духа. Другое творчество — муравьи.
Из дневника Франца Кафки:
1 июля 1913. Жажда беспредельнейшего одиночества. Быть с глазу на глаз с самим собой.
21 июля 1913. Я много времени должен быть один. Всё, что я сделал, плод только одиночества... Я ненавижу всё, что не имеет отношения к литературе, мне скучно вести разговоры (даже о литературе), мне скучно ходить в гости; горести и радости моих родственников мне смертельно скучны. Разговоры лишают все мои мысли важности, серьёзности, истинности.
★★★
Мы цитируем даже тех, кто никогда не существовал на свете. Дон-Кихот, Винни-Пух, Буратино…
В пьесе Чехова аристократ Гаев, почти нищий, жалкий неудачник, произносит знаменитое: «Многоуважаемый шкаф!» А что он говорит дальше? Не помните?
ГАЕВ. Многоуважаемый шкаф! Приветствую твоё существование, которое вот уже больше ста лет было направлено к светлым идеалам добра и справедливости! Твой молчаливый призыв к плодотворной работе не ослабевал в течение ста лет, поддерживая (сквозь слезы) в поколениях нашего рода бодрость, веру в лучшее будущее и воспитывая в нас идеалы добра и общественного самосознания!
В шкафу не постельное бельё, не посуда, не детские игрушки. Это книжный шкаф! Не дверцы и не полки звали к добру и справедливости, а те книги, что стоят на полках. Гомер, Шекспир, Сервантес, Библия, Энциклопедия, Державин, Пушкин, Достоевский…
Вот откуда достаются нам идеалы добра и общественного самосознания. Но если человек сидит у телевизора или в интернете, у него нет никаких шансов. Божественные глаголы оттуда не придут.
Поэт по лире вдохновенной
Рукой рассеянной бряцал.
Он пел — а хладной и надменной
Кругом народ непосвященной
Ему бессмысленно внимал.
И толковала чернь тупая:
«Зачем так звучно он поёт?
Напрасно ухо поражая,
К какой он цели нас ведет?
О чём бренчит? чему нас учит?
Зачем сердца волнует, мучит,
Как своенравный чародей?
Как ветер песнь его свободна,
Зато как ветер и бесплодна:
Какая польза нам от ней?»
Это написано в 1828. Но и через 7 лет, в 1835, Пушкин пишет о том же:
Поэт идёт: открыты вежды,
Но он не видит никого;
А между тем за край одежды
Прохожий дёргает его:
«Скажи: зачем без цели бродишь…
«Не видит никого» — это значит: его никто и ничто не отвлекает, даже те, кто дёргают за рукава. А чернь тупая уверена, что он «бродит без цели». «Гуляка праздный» (Сальери о Моцарте).
★★★
Идеи носятся в воздухе. Летит идея, а на пути у неё голова в наушниках. Двери заперты.
Идея несётся… Но через голову дикаря в дебрях Амазонки она пролетает, не задев её (или ощущается как щекотка). Он чихнёт, и всё. У него нет аппарата (минимального словаря) для оформления пролетевшей идеи. Дай дикарю батарейку — но у него нет ни часов, ни телефона. Ему некуда её вставить, и он засунет её «для красоты» в нос или в ухо, совершенно не понимая её смысла. Чипы? Флэшки? Даже простая авторучка не нужна человеку там, где нет письменности. Авторучкой он будет ковырять в носу, как принц-нищий колол орехи Большой государственной печатью.
...Люди построили коллайдер, чтобы поймать бозон Хиггса — «частицу Бога». Гений мощнее коллайдера. Гений ловит мысль — частицу Бога. Сквозь толпу она пролетает, не оставляя никакого следа. Поэтому толпа уверена, что ничего этого нет: «Дайте мне подержать это нейтрино — тогда поверю».
★★★
Я могу командовать собакой на расстоянии. Свистом, голосом, жестами (если она меня видит): сидеть! лежать! ко мне! голос!
Вот собака в вольере с другими, бродячими. Она меня видит, а они… Они «не видят», так как я им неинтересен. Я для них никто. А для неё — я Главное Существо.
И вот она то садится, то ложится, то лает — без всякой видимой причины, которая была бы понятна для стаи.
Могу свистеть из-за забора. Все слышат бессмысленный свист, а моя — команду.
Для стаи эта собака — сумасшедшая, одержимая, дура припадочная.
Вот она видит, как хозяин чистит ружьё на балконе, и рассказывает стае, что завтра будет охота. Завтра её сочтут пророком. Но если хозяин передумает и на охоту не пойдёт, стая сочтёт сучку лже-пророком.
★★★
…Осень. Полдень. Солнце.
Вдруг понимаю, что уже давно слышу какой-то шорох. Гляжу — на окне трепыхается бабочка. Красивая (теперь такие редкость), короче, Павлиний глаз. Бьётся в стекло, одно крыло уж малость повреждено.
Думаю: нет, пусть в доме зимует, в тепле.
А она трепыхается. Ладно, открываю окно, и она почти мгновенно находит выход. Летит сломя голову.
Думаю: небось летит рассказывать, как победила:
— Я долго билась! Была тяжело ранена! Но снова и снова атаковала проклятую твердыню! И победила!!!
И все смотрят на неё с восхищением.
…Боже мой, а ведь я ей открыл путь. Она даже представить не может, что это не её заслуга, что какое-то высшее существо…
…Но ведь если б она не билась, я бы не услышал!
Да, победу дарует Господь. Но тому, кто пошёл в бой.
____________________________________________
«Дар» — это продолжение самой важной темы. А начало… Оно описано так: «В начале сотворил Бог небо и землю…» Кто это написал? Ведь Адам был неграмотный. Но если не углубляться так далеко, то — «Нежная душа»-2005, «Три пророка»-2010, «Человек цитирующий»-2012, а к Новому 2014-му — дар.
