«Я не виновен перед Богом»
Новость о том, что Глеб Грозовский стал обвиняемым в педофилии, прокатилась по СМИ на прошлой неделе. Как ни старалось следствие заниматься этим делом вдумчиво и в тишине, но в день, когда в дом к Грозовским пришли с обыском, информация «утекла». После этого Следственный комитет был вынужден выпустить пресс-релиз.
Стало известно, что духовному наставнику ФК «Зенит», настоятелю храма Иоанна Воина в поселке Малое Верево, 34-летнему Глебу Грозовскому, 30 октября предъявлено обвинение по статье о насильственных действиях сексуального характера в отношении детей младше 14 лет. Следственный комитет сообщил, что в июне этого года в отеле на греческом острове Кос, где разместился детский православный лагерь, Глеб Грозовский «совершил насильственные действия сексуального характера в отношении 9-летней и 12-летней девочек».
Якобы святой отец заходил к ним в комнаты, гасил свет, ложился между девочками на кровать, после чего и совершал с ними пресловутые «действия сексуального характера». Священнику избрали меру пресечения в виде содержания под стражей заочно, так как он находится вне пределов страны. Грозовского объявили в международный розыск.
Выяснилось, что отец Глеб сейчас в Израиле, куда направлен в командировку Русской православной церковью для работы с наркозависимыми в одном из медицинских центров. Об этом сообщил журналистам представитель Гатчинской епархии отец Александр (Асонов). Правда, тут же помощница священника по работе с молодежью Марина Безуглая, ринувшись убеждать журналистов в невиновности отца Глеба, в правозащитном пылу ляпнула, что, дескать, это адвокат посоветовала обвиняемому поскорее уехать из страны. Однако представитель епархии заявил: командировка священника в Израиль планировалась задолго до возбуждения уголовного дела, и это подтверждается документами.
Да и сам Глеб Грозовский попросил «МК» в Питере» (мы держим с ним связь по Интернету) обратить внимание на факт, что командировка в Израиль началась за 14 дней до того, как ему позвонил следователь Гаврилов и пригласил на допрос в качестве свидетеля. «Думаю, меня приглашали на допрос, чтобы тут же, в кабинете, предъявить обвинение и заключить под стражу, — написал нам священник, — и тогда бы правды вообще никто никогда не узнал!»
В соцсети отец Глеб публично признался, что боится «неправедного осуждения», да и кто бы на его месте не боялся?.. Вполне понятный по-человечески страх оказаться в Крестах с «педофильской» статьей подтвердила перед журналистами и его адвокат Валентина Балковая: «Грозовскому избрана мера пресечения содержание под стражей. Это значит, если он вернется, на него наденут наручники и увезут в изолятор».
Версия первая: месть ГРУшника
В последние дни в Интернете появилось письмо о том, что найден заказчик уголовного преследования отца Глеба. Им объявлен Сергей Зазимко. В письме содержится подробный рассказ о его «злодеяниях» и о тех, кого он «закопал». Дескать, Зазимко работал в ГРУ, у него связи в правоохранительных органах, он «ездил на нелегальные стрельбы в Ленобласть с представителями силовых ведомств». Авторы письма особо акцентировали: он скверно относится к теще. Этот самый Зазимко, как сообщало письмо, конфликтовал с отцом Глебом из-за сына, который был с ним в лагере на острове Коневец (куда Грозовский поехал работать после лагеря в Греции, на Косе). И Зазимко обещал Грозовского посадить.
Сергей Зазимко согласился прокомментировать «МК в Питере» эту ситуацию. «Впору голосить по-годуновски: «Кто ни умрет, я всех убийца тайный», — усмехнулся он. И рассказал о конфликте, который произошел между ним и отцом Глебом, предоставив нам самим судить о том, могло ли это стать поводом для «заказа». У Сергея Зазимко действительно в лагере на Коневце отдыхал не только сын, но и дочка. Сергей обещал в понедельник, 5 августа, вечером приехать на машине за Глебом Грозовским и довезти его до Пушкина. Но в тот день заболел его маленький ребенок, а жена не могла с ним остаться, потому что дежурила на работе. Пришлось отказаться и просить у священника прощения. Отец Глеб, конечно, был не в восторге, так как переиграть что-то с машиной было уже трудно. Надо так понимать, он вспылил, о чем позже пожалел и за что извинялся. Зазимко позвонил директору лагеря, объяснил ситуацию, отцу Глебу нашли транспорт, и на том инцидент был исчерпан.
Но среди обитателей православного лагеря почему-то прошел слух, что ссора со священником вышла не из-за мальчика, а из-за девочки — дочери Сергея Зазимко, которая отдыхала там же. Почвой для слуха стало то, что вскоре девочку из лагеря забрали. Она якобы пожаловалась: священник к ней приставал. Сергей утверждает, что подобных разговоров не было и в помине, а отъезд дочери был заранее запланирован, потому что ей надо было уезжать в другой лагерь — спортивный. Так что, выходит, мстить священнику никакого резона у Зазимко нет.
— Если бы дочка мне пожаловалась на отца Глеба, вот тогда я бы как раз немедленно в лагерь приехал, а не отказывался приезжать, — говорит Сергей. — Но она мне ни на что не жаловалась.
Версия вторая: давление следствия
Увы, дело может не ограничиться двумя потерпевшими девочками, следствие намерено возбудить уголовные дела не только по событиям на острове Кос. Родители, чьи дети отдыхали в православном лагере на острове Коневец на Ладоге, тоже будто бы дали показания о том, как Грозовский допекал их дочерей.
Как появились эти признания, предполагают две мамы, которых тоже просили написать заявления на священника: Светлана Некрасова (она работала на Коневце вожатой) и Инна Кабацкая.
— Ко мне приходила следователь, — рассказала Светлана, — а другим звонили по телефону, задавая «наводящие» вопросы о священнике. Думаю, это было предварительным прощупыванием, как женщины относятся к батюшке и на кого можно надавить посильнее. Причем следователь приехала ко мне на работу и в разговоре несколько раз безапелляционно заявляла, что отец Глеб виновен. Якобы она это знает на сто процентов.
Мама другой девочки, Инна Кабацкая, рассказала, что ее 12-летнюю дочку органы целенаправленно хотели сделать «жертвой педофила». И дотошно расспрашивали про потерпевшую девочку.
— Первый раз мне позвонили 12 сентября. Это была оперуполномоченная Екатерина Шалимова из Приморского района, — вспоминает Инна. — Я в этот момент работала в храме, и мне по телефону наговорили массу неприятных вещей про отца Глеба. Оперуполномоченная спросила, знаю ли я потерпевшую — Марию К., я ответила, что не знаю, мы не были на острове Кос, а были лишь в лагере на Коневце.
По словам Инны, оперуполномоченная стала ее убеждать, чтобы женщина поговорила со своей 12-летней дочкой на предмет их «отношений» с отцом Глебом и привела ребенка в отделение для дачи показаний. Она требовала, чтобы Кабацкая надавила на свою дочь, и твердила: «Ваша девочка пострадала, она просто не все вам говорит».
Инна так и не повела никуда дочь. Но опера продолжали обзванивать родителей, дети которых ездили с батюшкой в лагерь. По словам Инны, несколько мам рассказали ей о похожих ситуациях давления, кого-то прессовали еще более бесцеремонно, из уст «стражей порядка» якобы звучали такие слова: отец Глеб — «маньяк в рясе», «вы прикрываете педофила». Инна не только не стала оговаривать священника, она написала жалобу в прокуратуру, что на нее оказывают давление. А кто-то, возможно, не выдержал и оговорил.
Есть и еще одна неувязка. Следствие слегка «промахнулось» с потерпевшими. Заявления взяли с тех, у кого дочки отдыхали на Коневце в начале лета. А отец Глеб там был в августе. Так что он физически не мог общаться с «потерпевшими» детьми. И, по словам прихожанок, те родители, у кого следствие взяло заявления, уже готовы забрать их обратно, потому что выяснили, что их дочки, мягко говоря, нафантазировали. Но люди боятся, что теперь сами станут обвиняемыми: им пригрозили статьей о заведомо ложных показаниях. Эти мамы и папы не знают, что статья на них не будет распространяться, потому что они опирались на слова детей, а те — неподсудны.
Версия третья: девичьи грезы
Вполне возможно, что одна из причин оговора отца Глеба — банальная подростковая ревность. Вожатая Светлана Некрасова, которая так и не написала заявление, призналась, что ее дочка причастна к слухам и сплетням, ходившим про священника.
Два года назад девочка, условно назовем ее Маша, уже отдыхала на этом острове. И тогда ее подружки, юные особы, вошедшие в пору полового созревания, а благодаря Интернету во многих вопросах вполне подкованные, шушукались про красивого батюшку. Одна из них, условно Надя, по бо-о-ольшущему секрету рассказала Маше, какие штуки вытворял с ней Глеб. Маша была младше Нади и не очень поняла, о чем та говорит, но все-таки позавидовала, что не на нее обратил внимание симпатичный батюшка. Однако вскоре стало понятно, что Глеб ничем Надю не выделяет, и Маша успокоилась.
Прошло два года. Подросшие девочки снова оказались на Коневце с отцом Глебом. Соседка Маши по домику, условно будем ее звать Зиной, похвасталась: отец Глеб похлопал ее по плечу. Этого Маша стерпеть уже не смогла. Вмиг ей на память пришел рассказ подружки двухлетней давности. Только теперь повзрослевшая девочка понимала, о чем тогда шла речь. И она брякнула: а зато со мной он вот что делал!
О своих словах Маша быстро пожалела: Зина приняла их за чистую монету, но не расстроилась, а полетела по лагерю делиться с другими девочками. Светлана Некрасова говорит, что пришла в ужас, узнав, какие слухи распустила ее дочь. Девчонок отругали, отцу Глебу все рассказали, попросили у него прощения, он отшутился. Никто тогда не понимал, к чему могут привести такие выдумки.
Несмотря на то что дочка Светланы призналась во вранье, ситуацию это не спасло. Слухи активно стали проверять. Это и привело к разбирательству по поводу случаев педофилии в детском лагере на Коневце. (Где отец Глеб долго проходил как свидетель и только после своего отъезда в Израиль превратился в обвиняемого.)
Версия четвертая: тотальная борьба с педофилией
В деле отца Глеба много нестыковок и даже нелепостей. В заявлении одной из потерпевших (обнародованном в СМИ) упоминается двуспальная кровать, на которую между девочками якобы лег отец Глеб перед тем, как их «растлевать». Те, кто жил в ту поездку в отеле в Греции, утверждают, что двуспальных кроватей в номерах просто не было. Кровати (односпальные) стояли по противоположным стенам, между ними — тумбочки.
На острове Кос священник находился вместе с супругой и четырьмя детьми. Две его старшие дочери жили бок о бок с предполагаемыми потерпевшими. Неужели Грозовский «растлевал» чужих детей на глазах у собственных, не боясь, что те расскажут обо всем матушке Татьяне?
Дело возбудили на основе осмотра одной из потерпевших гинекологом, якобы врач подтвердил следы растления. Непонятно, какие следы домогательств (заметьте, не изнасилования) могли остаться у девочки спустя два месяца после поездки — именно тогда было написано заявление и произведен осмотр.
Сопоставим сроки. Смена Грозовского на Коневце закончилась в середине августа. А уголовное дело было возбуждено 20 сентября. Как раз месяц для оперативников — это доследственная проверка, обзвон и объезд семей по спискам, поиски всех предполагаемых потерпевших. Изначально дело по статье о половом сношении с несовершеннолетними (статья 134 УК) было возбуждено в отношении неустановленных лиц. В конце октября обвинение предъявили Глебу Грозовскому. Но уже по другой статье: о насильственных действиях сексуального характера (статья 132 УК).
Но, несмотря на все перечисленные «странности», дело Грозовского активно раскручивается. Можно предположить, что святой отец попал «в струю» модной ныне борьбы с педофилией. Ведь статью «о насильственных действиях сексуального характера в отношении детей младше 14 лет» легко вменить каждому. А главное — по ней порой сажают, даже имея на руках лишь косвенные доказательства вины, безоговорочно веря словам ребенка.
...Конечно, мы не знаем имен предполагаемых потерпевших с острова Кос. Они надежно спрятаны за тайной следствия. А вот доброе имя православного священника и его близких выставлено на поругание. Когда у Грозовских проводили обыск, его старенькой маме стало плохо, а сестру Любу заставили выключить телефон, чтобы она не могла позвонить адвокату. Приемных дочек священника уже начали травить в школе, а матушка Татьяна вынуждена была переехать на другую квартиру, чтобы ее не доставали журналисты и те, кто верит в виновность Грозовского.
Но даже в такой ситуации, когда его доброе имя под угрозой, отец Глеб старается сгладить конфликт. В Сети на свой страничке он написал: «Узнал из сообщений, что в разных городах готовятся акции в мою защиту. Братья и сестры! Обратите Ваши акции и флешмобы в молитвы! Поверьте, гораздо эффективнее. Проверено!»
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
Протоиерей Всеволод ЧАПЛИН прокомментировал «МК» скандал вокруг заподозренного в педофилии священника:
— У меня, как у священника, возникают нравственные вопросы. Если для отца Глеба длительная командировка оказалась важнее, нежели служение в качестве настоятеля, и если он уходит от контакта со следствием, то почему? Если у него есть возможность поговорить с этими родителями, что мешает это сделать? Сегодняшний человек слишком развращен, чтобы даже искренние намерения в форме объятий и поцелуев не воспринять как чрезмерную близость. А уж что там происходило у отца Глеба, я не знаю, но когда священники обнимаются с детьми в светской одежде, это выглядит более чем странно. Это не должны себе позволять ни священники, ни врачи, ни педагоги. Это все у меня вызывает эстетическое отвращение. Но у меня нет оснований ему не верить. Я его лично не знаю, а все то хорошее, что я о нем слышал, плохо совмещается с образом «сексуального извращенца». Но все-таки, поскольку обвинения существуют, они должны быть опровергнуты через честное следствие. Я надеюсь, что следственные процедуры и возможный суд будут беспристрастными и что презумпция невиновности в отношении отца Глеба будет уважаться...
Между тем в Гатчинской епархии сообщили, что РПЦ не намерена предпринимать усилий для того, чтобы вернуть отца Глеба из командировки и обеспечить его явку к следователю, так как в нашей стране церковь от государства отделена, а силовые меры — удел государственных органов. Кроме того, РПЦ не располагает доказательствами причастности отца Глеба к тем преступлениям, которые ему вменяются, и чтит презумпцию невиновности. Поэтому она намерена искать доказательства невиновности своего священника и оказывать поддержку его семье.
