Есть удивительный талант,
не презирая вечной прозы,
соединять лучи людей
с необычайностью идей
и яблоки срывать… с березы!*
Это — Геннадий Алференко, незаурядный и необходимый в деловой среде, как береза в еловом лесу, вдруг освежающая монотонность, деловой человек Алференко, несогласный с тем, что время — это деньги, ведь если собираешь деньги — их все больше, а дней — все меньше…
Оригинал? Да нет же, это нечто изначальное и удивительно-естественное, возникшее в сибирском детском доме.
Уже тогда, преодолев оцепенение казенного приюта, подросток написал в Новосибирский университет, и у детдома появились шефы.
Это Геннадий Алференко, недоедающий студент, поклонник Терпсихоры, создал в Сибири первый стройотряд и первую зарплату истратил на покупку… фрака!
Оштукатурив стену и отмыв ладони от раствора, он превращался в комильфо и торопился на гастроли Моисеева.
Это Геннадий Алференко — впервые создает в стране «Российский банк идей». Осуществляет первую поездку Ельцина в Америку!
Один из персонажей книги «Кто есть кто», зачинатель «Союза Чернобыль».
Мы познакомились на телемарафоне, и Алференко уступил мне очередь (под впечатлением от моих чернобыльских публикаций).
То было время бескорыстия и отзывчивости…
И Алференко воплощал его в «Библию для детей», в «Клуб попечителей Большого театра».
С утра мы собирали рыжики, давно их не было так много на Березине, под елками.
Ночью пошли проверить донные удочки, луч фонаря скользил по ивам и растворялся в небе.
Плащ моего приятеля светился в каплях влаги, на мгновение он показался мне пришельцем из другого мира; не разбирается в грибах, не может отличить плотву от голавля, как марсианин.
Конечно, это ночь и зыбкость очертаний… Но проявляется в нем что-то незнакомое, какой-то закодированный смысл, опередивший место пребывания и время.
Г.А.
— Слова «старик» и «дед» нужно вывести из сознания и выбросить из словаря.
И.Ш.
— Согласен! Неназванное отсутствует… К тому же «сэр» или «сеньор» как обращение звучит приятней, чем «эй, дед», «папаша»…
В стакане красного вина дробится свет из приоткрытой печки. Брат говорит: — Нельзя проспать грибы.
И.Ш.
— Даже на свидания я так не бегал!
Счастливый смех гостей… За дверью — теплый моросящий дождик, покалывающий ладони.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:
В 1992 г. Г.Алференко и очеркист-эколог В.Песков невероятными усилиями открыли Берингов пролив для эскимосов и для алеутов, проживающих по обе стороны пролива — в России и в Америке.
БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА:
Родился он в деревне Голубки (Омская обл.), в «Совхозе №42».
Г.А.
— В бедности жить без мечты невыносимо. Только с мечтой переплываешь океаны отчаянья.
И каково же было потрясение, какой восторг он пережил, когда корабль «Маршал Крылов» с приводнившимся спутником на борту (первый негосударственный космический проект Г.Алференко) — причалил к пирсу №42…
В Сиэтле, в США, где их встречали наши космонавты: Титов, Попович, жители Сиэтла.
Пирс №42… Конечно, совпадение случайное, но завершился круг, сбылась мечта. Когда в стране хватали все подряд, когда метались ваучерные чичиковы, скупая у бомжей и пьяниц за бутылку водки их долю на леса и недра, бывший детдомовец Геннадий Алференко стал зачинателем совместных постижений бесконечности.
Спутник и по сей день находится в музее воздухоплаванья — в Сиэтле.
Г.Алференко приходил как дождь в засушливое лето, и возникало свежее пространство — «Общество Терпсихоры» в г.Новосибирске. Уланова, Плисецкая и Моисеев… Не сила денег — сила бескорыстия Г.А. притягивала их в Сибирь.
Необходимость Алференко и его феномен — в опровержении привычных представлений о том, что меценат — это возможности, банально говоря, большие деньги.
Так что есть меценат? И кто остался, преодоле забвение реки времен?
Остался тот, кто вместо мельницы с запрудой купил картину с мельничной запрудой. Не для себя, как Третьяков.
Остался тот, кто понимал, что запах скошенного клевера дороже сена.
Щемящий запах скошенного клевера, коров им не накормишь, только душа вздохнет, как расстегнувшийся баян.
Среди материальных благ такая нематериальная, а может быть — наоборот?
Он и в детдоме не съедал под одеялом редкие гостинцы, и все его поступки — суть его существования.
Вот уж кому не скучно жить на этом свете, господа. И засыпает он с улыбкой, ведь в серых клеточках, как в сейфах банка, не затаил, не спрятал ничего сомнительного, что изнуряет ум.
Такая у него работа — соединять лучи людей с необычайностью идей. И яблоки срывать с березы…
P.S.
Время стрижет, подравнивает, укорачивает, искушает соблазнами. С годами все труднее быть самим собой даже таким, как Алференко.
Устоит ли он? Неуместный вопрос! Не зря я с восхищением пишу об этом «марсианине».
