Бороться с коррупцией сегодня самое рыцарское дело. Занятие считается благородным и достойным подражания. Каждая мало-мальски пригодная к государственному делу структура, включая госкорпорации, включилась в эту борьбу. Под ее знамена встали даже отдельные процветающие граждане, у которых у самих не только рыльце, но и пестик в пуху.
Вести битву в рыночных условиях — дело, как мы понимаем, неблагодарное. Потому как приходится покушаться на самое святое — на спрос и предложение. В условиях, когда не хватает мест в престижных школах, классных врачей и высокооплачиваемых должностей, они предлагаются по рыночной цене с соответствующими откатами. И прекратить это безобразие практически невозможно, даже до конца истребив рынок.
Мало того, борьба с коррупцией кардинальным образом изменила картину семейного благополучия в стране. Когда госчиновники начали обнародовать свои декларации о доходах, первым делом пошли прахом внутрисемейные офшоры, скрыть заначки стало практически невозможно. И это, как говорится, полбеды. Вослед рухнули все женские легенды о семейном положении: кому-то из чиновниц пришлось показывать наличие мужа, а кому-то — отсутствие.
Может быть, это и не сказалось бы на статистике, отражающей крепость семейных уз, но подоспело решение о необходимости избавления государевыми людьми от недвижимости за рубежом. Вот тут даже многие депутаты, как журналисты известили в ходе прямой линии президента, дрогнули и стали подавать на фиктивный развод.
Конечно, от жены и на время избавиться проще, чем от виллы во Флориде и навсегда. Но тоже есть свои риски. Жена ведь, в конце концов, может крепко задуматься: «А зачем мне такой избранник, у которого, кроме неприкосновенности, ничего за душой теперь нет?»
Если все это так и начнется массовое движение жен в опасном направлении, то впору лишенцам объединяться и готовить новые законопроекты.
Умнее всех действовал, как обычно, Владимир Вольфович, который, как утверждают, развелся еще во времена застоя, и его с женой связывает только церковный брак. Понятное дело, что в нынешней непростой обстановке гораздо лучше быть венчаным, чем развенчанным. И опять же вроде как чист и перед партией, и перед Богом.
Можно попытаться оформить нажитое непосильным трудом богатство на совершеннолетних детей. Может, они в старости не бросят на произвол судьбы. Но тут многое зависит от воспитания отпрысков, а ведь пока шло первоначальное накопление капитала, воспитанием, как правило, заниматься было некогда …
Поэтому, думается, что в сложившейся обстановке главным гарантом и рыночных, и семейных отношений должна выступать теща. Она и добру правильное применение найдет, и семье не даст распасться, и выполнение всех указов обеспечит. Роль тещ в нашем обществе в ближайшее время должна неизмеримо вырасти, причем в управлении не только доходами, но и расходами декларантов.
Ведь уже через месяц им придется отчитываться о крупных покупках, превышающих официальный трехлетний семейный бюджет. Наверное, считается, что больше трех лет никто выдержать не может, не потратив крупную сумму. К слову сказать, с такой инфляцией сам Кощей Бессмертный не выдержал бы.
При наличии заморочек с недвижимым имуществом те, кто побогаче, спускают деньги на манекенщиц. Хотя патриарх Кирилл и призвал не делать этого, направлять деньги на благие дела. Так ведь тратят, тратят безбожники! Ведь манекенщиц ни как предметы роскоши, ни просто так среди приобретений указывать не обязательно.
Ни одна теща такого не позволила бы.
Семен Семеныч
осенило
● Дон Жуан — это Дон Кихот, не нашедший свою Дульсинею.
● Дама непреклонного возраста.
● Красивой женщине легче простить глупость, чем ум.
● Не ждите пощады от женщины, которую легко победили.
● Они жили долго и счастливо, пока им не надоело притворяться.
● Дети от ранних браков взрослеют быстрее, чем их родители.
● Жена не народ, чтобы три года ждать обещанного.
Борис Крутиер
СЛУЖЕБНЫЙ РОМАН
Выйдя из кабинета, генеральный директор задержался возле молоденькой секретарши:
— Галочка, давайте я вас подвезу!
— Вот опять, Артем Иванович, начинаете...
— Что начинаю?
— Это самое...
— Галочка, я предлагаю всего лишь подвезти, чтобы вам не тискаться в общественном транспорте.
— А по дороге будете приставать...
— Приставать, — улыбнулся директор. — Вы же прекрасно знаете, сколько мне лет!
— Шестьдесят два...
— Ну вот! А говорите, что я буду к вам приставать. Да если хотите знать: у меня артроз, тромбоз и спондилез — какое тут приставание?
— Ладно, Артем Иванович, уговорили. Поедемте!
— Вот и прекрасно, Галочка! Умница! По случаю завершения рабочего дня предлагаю поужинать в ресторане!
— Артем Иванович, опять начинаете...
— Да ничего я не начинаю! Посидим, послушаем живую музыку, выпьем по чашечке кофе, ну, может, по бокалу шампанского. Немного потанцуем, а потом махнем куда-нибудь на природу...
— Я же говорю, что начинаете...
— Галочка, но ведь это так романтично: ночь, звезды, запах черемухи...
— Нет, Артем Иванович, я уж лучше сегодня обойдусь как-нибудь без романтики...
— Заметьте, Галя, это не я предложил, — хитро улыбнулся генеральный. — Можно и без романтики. Пойдемте в кабинет! И не забудьте закрыть на ключ входную дверь.
Олег Гонозов
