Принято считать, что электронные медиа — это средство массовой информации или коммуникации. Руководители каналов, правда, уверяют, что это всего лишь «сфера обслуживания», «общественная столовая», «бытовой прибор, предлагающий эмоции и развлечения». Это, конечно, лукавство. За предоставление гражданам информационных и иных «услуг» стоит их наделение картинами мира, ценностями, нормами, пониманием того, как устроена жизнь. Что важно, а что — нет.
Четыре дня назад психопат, которого назвали «русским Брейвиком», расстрелял семь человек. И тут же стал героем российских медиа. Еще одна циничная практика привлечения внимания массовой аудитории: под видом сострадания копаться в интимной жизни известных людей, попавших в трагическую ситуацию. Под видом журналистских расследований показывать оперативную съемку жестких следственных действий. Совсем небезобидна и беспрецедентная криминализация российского эфира. Из каждых 100 героев телесериалов (а мы по их производству и показу мировые лидеры — наряду с Китаем) 57 связаны с преступлениями. Возникает ощущение, что подавляющее большинство соотечественников являются злоумышленниками. Вот названия сериалов, показанных только на минувшей неделе на канале НТВ: «Братаны-2», «Правила угона», «Брат за брата», «Висяки». Каждый день многие годы идет программа «Чрезвычайные происшествия», рассказывающая в стиле учебника о восьми тысячах преступлений в год. Сюжеты о каннибалах, маньяках регулярно открывают выпуски новостей. Советская лакировка сменилась куда более доходным описанием человеческих низостей.
За этим стоит жестокая диктатура рейтинга, с помощью которого распределяются рекламные деньги. Чтобы зрители держали свои телевизоры постоянно включенными, легче всего пользоваться «понижающей селекцией» — то есть двигаться вниз, в подсознание, к инстинктам — опираться на чувство опасности, интерес к слухам, патологиям. А вот стремление вверх — к развитию личности, интеллекту — сильно уменьшает аудиторию. Следовательно, лишает каналы денег. Тут элементарный бизнес — ничего личного. Никто не планирует нанести вред отечеству. По ночам, когда рейтинг не учитывается, содержание эфира кардинально меняется. В это время передачи делают для думающей, конкурентоспособной страны.
За 17 лет коммерческого телевидения мы к этому привыкли, научились быть нечувствительными к агрессии, чужому горю, смерти.
Почему-то ни один наш министр внутренних дел не протестовал против виртуальной трансляции беспредела, хотя такое программирование гасит, если не уничтожает, значительную часть его работы. Ни один министр экономического развития не обращал внимания на то, что качество человеческого капитала определяет производительность труда, инвестиционный климат. Урон здесь не способны компенсировать любые госзатраты на воспитание патриотизма. Это невозможно, пока эпос про бандитов — одна из любимых тем семейных развлечений в свободное время.
Ради психологической национальной безопасности пришло время заявить о том, что ценностное здоровье людей — такой же предмет попечения гражданского общества, как и защита прав осужденных, военнослужащих, иммигрантов или детей.
Вот мы ждем Общественное телевидение. Но его бюджет в 10–15 раз меньше, чем у любого федерального канала, поэтому оно вряд ли сможет сбалансировать сложившееся положение вещей.
Наверное, нужно создать аналитическую группу с участием медийного, рекламного сообщества, которая подумает об альтернативных рейтинговому механизмах финансирования. За рубежом тоже важен рейтинг, но почему-то там договорились о сдерживающих барьерах. Потому что нельзя мировоззрение граждан полностью отдавать на откуп рынку.
