Но, как вдруг оказалось сегодня, — не всем. Один из таких непоклонников артиста (а у кого из популярных певцов нет среди слушателей недоброжелателей? Неприятием страдают и мировые звезды эстрады) заявил на своей личной страничке, что, дескать, человек он серьезный, попсу не слушает и ему неприятно, что скоростной поезд встречают песней Газманова. Да не просто заявил, а публично, в качестве открытого письма столичным властям. Казалось бы, мало ли писем пишется с претензиями? В каком-то районе детских садов не хватает, в другом — в поликлиниках недокомплект врачей. Но почему-то именно этот призыв был немедленно услышан. И развернулась целая кампания против несчастной песни, которая вообще-то звучит не только для тех пассажиров «Сапсана», которые деловые и ездят исключительно первым классом, а популярную музыку не признают настолько, что даже на вокзале ее не приемлют. Песня звучит вообще для всех пассажиров, кто оказался в этот момент на Ленинградском вокзале, среди которых, надо думать, немало и поклонников артиста.
Более того, выбор песни, которая звучит во время прибытия поездов, — вообще не забота столичных властей (у них и так забот хватает). Определять, что и где будет звучать на вокзалах, — это прерогатива железнодорожников. Поэтому более чем странно выглядело обращение нового главы Департамента культуры Москвы Сергея Капкова к ним с просьбой заменить песню. Последние также несколько удивились такому посылу и объяснили столичному чиновнику, что они руководствуются простым правилом — «песня должна быть бодрой, чтобы будить пассажиров по прибытии». И предложили в этом случае «поискать замену». Теперь предлагается чуть ли не всем миром эту замену выбирать.
Разумеется, песен о Москве достаточное количество: милых, любимых, дорогих сердцу, полюбившихся по старым фильмам и оставшихся в памяти с советских времен. Но, во-первых, все они родились тогда, когда о «Сапсане» еще и речи не было, во-вторых (и тут транспортники трижды правы), эти композиции нежные, лирические, а выходя на перрон, хочется встряхнуться. Но не в этом суть... А суть в том, что сотни куда более насущных вопросов, адресованных чиновникам через Интернет, остаются без ответа. Но здесь власть вдруг решила поиграть в демократию — на пустом, что называется, месте.
