Ксения Анатольевна прочитала публике рассказ о своем сне (или не сне — всякое может быть). Главным героем оказался не кто иной, как президент Путин. А под конец Ксения прокомментировала историю с изъятыми у нее во время обыска деньгами...
— Я добивалась этой встречи с середины декабря. Очень важно было мне сказать, почему я собираюсь на митинг, почему участвую во всем том, что при определенных обстоятельствах и «недоброжелателях» могло быть сочтено предательством. Столько событий произошло, — начала рассказ о своем сне Ксения, — что я была уверена: этой встречи больше никогда не будет. И думать оставалось только в категории: «Отдадут деньги или украдут, посадят или не посадят...» И вот звонок на мобильный. Незнакомый голос сообщает мне, что сейчас я буду говорить с президентом своей страны...
И дальше Ксения изложила свой диалог при встрече с ВВП — впрочем, это был скорее монолог Владимира Владимировича, суть которого — в одном абзаце: «Я должен думать о своей миссии — пусть сколько угодно орут, что я вор, сволочь, диктатор, — я им страну развалить не дам... У них все легко и просто: бумажку написал, всех уволил и работай на благо, — я это в
«В историю мой собеседник уже точно войдет как авторитарный монарх, душитель свобод. Вдруг он готов тащить на себе этот жуткий исторический крест не ради бабла и замков, а ради сохранения умирающей империи Россия? Когда-то великой страны, которая теперь хочет просто спокойно состариться и не умереть, расколовшись, как царский фарфор, на десятки маленьких кусочков... Просто давайте представим на секунду, что это так», — завершила Собчак повествование.
Хотя Ксения утверждает, что беседа с Путиным была «чисто гипотетической», в любом случае рассказ прозвучал как своеобразное извинение перед президентом.
Теперь Собчак открывает два телепроекта на канале «Дождь». А вот деньги ей Следственный комитет так и не вернул. Вот что пояснила Собчак по этому поводу:
— Мосгорсуд признал изъятие этих денег. «Мы не можем их отдать, потому что мы не уверены, что эти деньги не будут использоваться для финансирования массовых беспорядков», — заявляет следователь. Что является само по себе неюридической формулировкой. То есть с таким же успехом можно завтра прийти и забрать у меня мебель — и сказать, что «мы не уверены, что Ксения не продаст эту мебель, и на деньги, вырученные от продажи мебели, не будут финансировать некие будущие массовые беспорядки».
Это какой-то театр абсурда, который никакого отношения к законам не имеет! Я хочу понять: на каком основании забрали большую сумму денег? У меня есть все доказательства честного происхождения этих денег. Есть все декларации. Я — человек, который много зарабатывает. Для конфискации денежных средств у нас существуют определенные положения. Более того, я хочу расстроить многих, может, кто не знает, — эти положения даже не связаны с налоговой ответственностью. То есть даже если мне предъявят, припишут или прилепят налоговые претензии, то деньги-то все равно придется вернуть и заплатить налоги. Получается, что у меня был просто налет среди белого дня? Я не оставлю это просто так. И пойду в другие инстанции. Обращусь в другие суды. Пойду в Европу.
