«Я уверен, что поступили правильно, — продолжает твердить участник обороны Сагры Виктор Городилов. — Они ехали убивать. Ну что, я бы смотрел, как моих детей эти нелюди расстреливают? Нет, я взял ружье, побежал к переезду».
Спустя год ареной противостояния боевиков-гастролеров и деревенских мужиков стал зал суда.
Версия Ройзмана
В ночь на 1 июля в крошечной Сагре (113 жителей) Верхнепышминского района Свердловской области произошла драка с перестрелкой. На одной стороне были представители криминала
Первоначально силовики в причинах боестолкновения разбираться не стали. Полицейские, во-первых, приехали только к шапочному разбору, когда боевики, получив отпор, ретировались из Сагры. Во-вторых, интересовали их только местные жители, которые никуда убегать и не собирались.
Стражи порядка схватили нескольких жителей деревни, в том числе Сергея Зубарева, Виктора Городилова, его сына Сергея. «Когда меня вели по коридору, начальник Верхнепышминского ОВД Марат Халимов стоял с несколькими здоровыми азербайджанцами и улыбался. Потом завели в кабинет, и лично Марат Халимов мне говорит: „Знаешь вора в законе Заура? Погиб его племянник! Представляешь, что теперь с вами, деревенскими, может быть? Ты сознайся, что стрелял в него, мы тебя спрячем, здесь будешь в безопасности, камеру нормальную дадим, родственникам мстить не станут“. Я, естественно, никакого Заура знать не знаю, к тому же уверен, что никого не убивал. Я стрелял не в людей, а палил из ружья специально вверх, чтобы отпугнуть, а не покалечить. Ни в чем не сознался», — вспоминает Виктор Городилов. В это время у отделения собралась внушительная группа поддержки южан.
В прокуратуре Свердловской области принять жалобу на действия местных полицейских отказались. Помощь сагринцы получили только в фонде «Город без наркотиков». Его глава Евгений Ройзман съездил в Сагру, поговорил с людьми, связался со знакомыми журналистами и рассказал о произошедшем. Благодаря этому ситуацию замолчать возможным уже не представлялось. В Сагру приехали и губернатор Александр Мишарин, и глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин. Впрочем, теперь к журналистам Ройзман относится настороженно: «Никогда меня, наш фонд так не шельмовали в СМИ, как за последнее время!».
О Ройзмане стоит сказать отдельно. Он главная медийная звезда Екатеринбурга. После Сагры у руководителя фонда «Город без наркотиков» были и другие знаменательные события: попытка похода в Госдуму вместе с давним другом Михаилом Прохоровым, организация общероссийской кампании «Страна без наркотиков». Последние новости менее радужные: из-за гибели пациентки-дезоморфинистки в одном из реабилитационных центров на фонд заведено уголовное дело. Не забывают о руководителе фонда и подсудимые по делу о Сагре. «Наш бандитизм — это пиар Ройзмана» — один из плакатов, что из-за решетки-аквариума они демонстрировали журналистам.
— Первоначально речь шла о том, что побоище в Сагре произошло из-за торговли наркотиками. В обвинительном заключении об этом ни слова. Фигурировали ли все-таки наркотики? — спрашиваю у Евгения Ройзмана.
— Наркотики — сама суть конфликта. Сагра — это было тихое уютное место, где все друг друга знали. Там появился цыган в штанах с дырами на коленках. Местные жители приютили его, дали дом. Отнеслись по-человечески. И начались странные происшествия. К Лебедеву стали приезжать странные люди, один из местных жителей у него дома якобы случайно (!) подорвался на гранате. В дом цыгана зачастила милиция, у его дома начали находить шприцы, пошло повальное воровство. Люди стали понимать, что что-то происходит. Сестра Лебедева, Валентина, вскоре приехала к брату, а она известная наркоторговка, у нее брата убили за наркоторговлю, у нее сожгли племянницу. И, как следствие, все это переросло в открытый конфликт. И уголовная история начинается с конфликта, хотя причина именно в наркотиках.
— Месяц назад поймали Магомеда Бекова. Один из организаторов нападения. Он был в федеральном розыске...
— С ним очень интересная история. Его задержали с простреленными ногами. Руководитель следствия дал указание сотрудникам ГУВД Свердловской области обеспечить охрану Бекова в госпитале. Но сотрудники полиции умудрились дать ему убежать с простреленными ногами. Скажу больше: я написал кучу бумаг с требованием расследовать побег, найти виновных. И что же? Никто, оказывается, не виноват, никто ответственности не понес! Важно знать, что сам Беков — бывший милиционер. Трудился в Верх-Исетском РУВД Екатеринбурга.
— Как может пройти суд? Какое наказание последует?
— Дело для суда, думаю, достаточно очевидное. Есть масса доказательств вины. Есть распечатка телефонных переговоров: как собирали бандитов, как давали им указания. Все однозначно: ехали убивать. Кого-то, конечно, позвали в последний момент, они не представляли толком, куда ехали. Кто-то, наоборот, был зачинщиком разборки.
— В ходе столкновения погиб один из нападавших — Фаиг Мусаев. Его гибель получила правовую оценку?
— Здесь работала мощнейшая следственная бригада из Москвы. Единственная проблема состояла в том, что свердловские полицейские не сумели дать нормального оперативного сопровождения по этому делу. Следственная бригада вынуждена была работать с МВД РФ по УрФО.
По утверждению Ройзмана, последние проблемы его фонда — из-за Сагры. «Руководство ГУ МВД по Свердловской области просто с ума сошло после Сагры. Мы их всех поймали на вранье из-за Сагры. Полицейские начальники говорили, что сагринцы не обращались в полицию? Пожалуйста, мы им распечатку телефонных звонков, по которой понятно, что обращались. Полицейские говорят, что подрались две пьяные компании? Пожалуйста, сведения о том, что нападавшие ехали на 15 машинах. Драка произошла из-за лесопилки? Пожалуйста, мы представляем сведения, что Лебедев-Красноперов — член известного в регионе клана цыган-наркоторговцев. Множество генералов лишились новых звезд на погонах из-за нашей работы. Глава ГУ МВД по области Михаил Бородин лишился перевода в Москву, о котором так мечтал. Мы сумели вывести это дело на федеральный уровень. И там-то власть показала, что система способна трезво оценивать ситуацию, способна включать задний ход, исправлять свои ошибки. Было проведено качественное, серьезное расследование. Но все это произошло только после того, как поднялась волна общественного возмущения. И только после того, как ситуация дошла до Москвы.
— По Фонду какие последние события?
— У нас было 270 человек на реабилитации. Теперь нашего женского центра фактически не существует, там сейчас 5 человек. Белоярского центра фактически не существует. Там сейчас 13 человек. А было до 150 человек. На Изоплите 24 человека. Бывало до 120 человек. Единственный центр не тронули — в Быньга, там далеко, туда просто не доехали.
— Местные жители говорили, что на Сагру нападало более 50 человек. Подсудимыми сейчас являются 23. Куда делись остальные?
— На скамье подсудимых те, кого сумели точно установить, определили конкретные действия. Есть записи телефонных переговоров, которые мы нашли. Когда к нам сагринцы пришли, мы первое, что сделали, — поехали в Сагру. Мы записали всех очевидцев, засняли исхлестанные пулями деревья, нашли патроны, нашли несколько брошенных сотовых телефонов. На одном из них были фотографии банды. Потом нам звонили люди, говорили, где боевиков еще видели. Они собирались на заправке в Екатеринбурге. Мы туда ездили, общались с работниками заправки. Потом наш адвокат Настя Удеревская нашла расколотый шлем мотоциклиста. Бандиты его раскололи, когда мотоциклист ехал в Сагру сообщить о том, что к ним непрошеные гости едут. Мы это все официально передали следствию. У нас еще было много интересной информации. Например, я точно знаю, что несколько человек успели скрыться в Азербайджане. Эту информацию нам передали сами представители азербайджанской диаспоры.
— Как все-таки выглядела схема заказа банды?
— Цыган Лебедев пообщался со своей сестрой Валентиной Лебедевой. Она позвонила своему брату Ивану Лебедеву на зону — он сидит за торговлю наркотиками. Тот посоветовался с еще одним заключенным — Кахабером Чичуа. Вот они начали из-за решетки звонить на волю Бекову и другим боевикам. Беков согласился ехать.
— Какие-то более-менее серьезные, авторитетные люди за ними стояли?
— По крайней мере точно ясно, что ядром были несколько человек, которые учились в юридической академии — УрГЮА.
— Будущие сотрудники правоохранительных органов?
— Именно так. А кто-то уже успел отработать...
Линия защиты
Судебный процесс над бандитами стартовал 2 августа. Линию защиты адвокаты как будто списали из известной юмористической миниатюры: «Сам свои очки растоптал, сам ребра об дверь сломал, сам себя ударил в солнечное сплетение. Взял себя за затылок — и в окно первого этажа».
Так, подсудимый Иван Акимов рассказал корреспонденту «МК», что ехали «просто поговорить». Оружия при себе якобы не имели. «Мне ничего не известно по поводу оружия. Они убили одного человека и ранили двоих, разгромили автомобили. А виноватыми сделали почему-то нас».
Впрочем, по поводу оружия вопрос неоднозначный. Следователи в ходе обысков у Акимова и его товарищей обнаружили кастеты, боеприпасы к автомату Калашникова. Кроме того, следователи обнаружили фотографии. На одной из них изображен Иван Акимов с пистолетом-пулеметом в руках, на другой фотографии пистолет-пулемет уже висит у Акимова на шее, а в руках он держит японский меч.
Среди адвокатов наибольшую активность на процессе проявляет защитник Вугара Гадыева Владимир Марченко. Он «по секрету» рассказал корреспонденту «МК», что сам прокурор пожаловался ему: не представляет-де, как дело довели до суда. «Да, ехали подраться. Разве это такая новинка? Сколько себя помню, деревенские всегда бились с городскими, — говорит Марченко. — Но я не понимаю, почему моему подсудимому и его друзьям вменяют бандитизм и массовые беспорядки! Конкретно моего подзащитного в Сагру позвал убитый Мусаев. Поразительно, но в материалах следствия есть даже прямая речь Мусаева, хотя его убили в Сагре!».
По словам Марченко, массовые беспорядки квалифицируются, когда произошли поджоги, погромы, активное сопротивление полиции. «Но ничего этого не было! Даже до деревни ведь не доехали — все произошло на подступах к Сагре. При этом, например, в материалах следствия точное место так и не установили. Даже карту местности не приложили, есть только какая-то схема, составленная от руки».
Мотивом драки, по мнению Марченко, была зависть деревенских к успехам цыган Лебедевых. «А как Мусаева убили? Он вышел из первой машины. И сразу получил пулю! В него было сделано всего четыре выстрела. При этом три — в лежачего! На трупе лежал магазин от травматического оружия».
Между тем среди сагринцев преобладают дети, пенсионеры и женщины. Ну кого они могли целенаправленно обидеть? Из более-менее взрослых мужчин только Сергей Зубарев и Сергей Городилов. Оба — семейные, работящие. У первого свой бизнес, две шиномонтажные мастерские. Второй устанавливает пластиковые окна.
Как выглядят подсудимые? Всего их 23 человека, все молодые крепкие мужчины. Перекличка на первом же судебном заседании 2 августа показала, что большинство не имеют постоянной работы. Образование у большинства — либо неоконченное высшее, либо среднее. Многие с трудом говорят по-русски. Например, уроженец Грузии Шота Катамадзе имеет среднее образование, приехал в Екатеринбург в гости к родителям и брату. «Мне отказали и в переводе, и в переводчике», — пожаловался Катамадзе. Посетовал на непонимание русского языка и Кахабер Чичуа: «Копию обвинительного заключения я отказался получить — по-русски понимаю плохо».
В зале подсудимые устраивают настоящие спектакли дерзости и хамства. Всех перекричал Вячеслав Лебедев: «Почему стреляли по нашим и мы же оказываемся обвиняемыми? Это неправильно! Почему свидетели по прихоти следователя становятся обвиняемыми? Куда катится наша страна? Я всегда работал во славу Господа, а теперь не верю в справедливость!».
И сразу хочется уточнить, как именно Лебедев «работал во славу Господа». В поселке он жил по поддельному паспорту на имя Сергея Красноперова. С 1995 года числился в федеральном розыске за хулиганство и применение насилия в отношении представителя власти. Наркоторговцу Ивану Лебедеву он приходится братом. Согласно попавшему ранее в прессу тексту телефонных переговоров Сергея-цыгана с братом-зэком, последний обещает ему из тюрьмы «поставить деревню на место».
Больше всех отличился Кахабер Чичуа. «МК» уже писал, что на одном из первых заседаний он оскорбил последними словами мать сагринца Зубарева. Из зала суда Чичуа был удален после аналогичного отзыва о матери председательствующего судьи Измайлова.
Адвокаты пытаются представить подсудимых жертвами сагринцев и обстоятельств. Но эту линию защиты ломают сами подсудимые. Ведут себя дерзко, нагло — как вели бы себя бандиты.
Один из тысяч
О прошлогодних событиях в Сагре сейчас напоминает, пожалуй, только пограничный столб, установленный при въезде в деревню. Над надписью «Сагра-2011» раскинул крылья двуглавый орел. Этот знак местные жители считают символом готовности в любой момент отстоять свою семью.
— По большому счету ничего у нас не изменилось, — сетует продавщица продуктового магазина Галина. — Как были оторваны от остального мира, так и остались. Ни дороги, ни нормальной связи, полицейских не видать. Надежда, как и раньше, только на себя.
Губернатор Свердловской области Александр Мишарин посетил Сагру 9 июля прошлого года. Он с ходу пообещал ввести ставку участкового уполномоченного, решить проблемы с энергоснабжением, железнодорожной станцией и фельдшерским пунктом. На месте выясняется, что не сделано почти ничего.
Единственная автомобильная дорога до Сагры была построена в
Год прошел, а дороги только пару раз выровняли грейдером. Пенсионерам проблематично добраться до врачей, дети в школу ездят на электричке. «Без дороги безопасность и нормальную жизнь вам не обеспечить», — прогремел в прошлом году губернатор. И действительно — не обеспечил...
Именно ухабами объяснило руководство ОВД Верхней Пышмы, куда территориально приписана Сагра, задержку с появлением на месте перестрелки полицейских. В июне этого года в Верхнепышминском суде стартовал судебный процесс над полицейскими, которые допустили нападение на поселок.
На скамье подсудимых бывший участковый Вадим Зайниев и его начальник подполковник Сергей Зиновьев. Оба обвиняются в халатности, а Зиновьев еще и в превышении должностных полномочий. Интересно, что первоначально в халатности обвинялся и начальник Верхнепышминского ОВД Марат Халимов — тот самый, что принуждал сагринцев сознаться в убийстве Мусаева, угрожая связями с ворами в законе. Но уголовное дело в отношении его было прекращено. Руководитель СУ СК РФ по Свердловской области Валерий Задорин рассказал, что «причинно-следственной связи с действиями Халимова как руководителя установлено не было». К тому же Халимов в процессе расследования перенес инфаркт.
Здравоохранение, как и безопасность, тоже в руках местных жителей. Муж местного фельдшера Татьяны Шархуновой несколько раз заменял собой «скорую помощь» — доставлял больных на своей «девятке» в ближайшую больницу. Врачи либо отказывались ехать по ухабам, либо карета «скорой» ломалась в пути.
Фельдшерский пункт сейчас — главное цивилизационное достижение Сагры. Здесь за год появилось несколько дополнительных медицинских аппаратов, в том числе тонометр, ингалятор, дефибриллятор. Впрочем, и к этому власть имущие отношения не имеют — помогли спонсоры. Поблизости стоит опорный пункт полиции с неизменным замком на дверях. Но тревожную кнопку поставили в фельдшерском пункте, который открыт целых три часа в день.
Вообще-то областные власти в прошлом году обещали поселить в поселке отдельного участкового. Однако теперь об этом речи не идет. В районном ОВД пояснили, что обещание давали «скорее всего некомпетентные люди. Они не решают вопрос штатной численности правоохранительных структур». В зоне ответственности участкового помимо Сагры еще два крупных поселка, удаленных друг от друга на десятки километров.
Можно резюмировать, что Сагра как жила, так и живет автономно. От центральной власти получает мало, привыкли справляться своими силами.
«Областные власти, когда наши проблемы были на слуху, наобещали с три короба. Но ничего не сделали, — говорит Виктор Городилов. — Да мы особого внимания и не требуем. Только бы самое необходимое для нормальной жизни нам сделали... Десятки тысяч таких же поселков, как наш, примерно в таком же положении».
