Тяжким бременем на сердце сотрудника патрульно-постовой службы Владимира Корсакова висела неизлечимая болезнь его матери Людмилы. У женщины диагностировали рак молочной железы на
Пытаясь во второй раз уйти из жизни, она оставила предсмертную записку — просила прощения у подруг и сына, написала, что больше не может терпеть мучения и сожалеет, что просила сына убить ее. На сей раз бедная женщина выбрала более жестокий способ. Чаще всего Владимир кормил ее с ложечки, как это делают с маленькими детьми, но как-то Людмила попросила нож, чтобы почистить яблоко. Когда сын ушел на работу, она этим ножом попыталась вскрыть себе вены. Но ее успели спасти — ей просто не хватило сил нанести себе смертельный удар (на тот момент она весила чуть более 40 кг, с трудом разговаривала). И несчастная женщина снова начала просить Владимира помочь ей уйти из жизни.
Развязка наступила прошлой осенью. Всю ночь на 11 ноября сын просидел у кровати матери. Разговаривал с ней — то ли прощался, то ли просил отступиться от рокового шага. В конце концов парень все же решился на страшный поступок. Сначала он попытался задушить мать руками. Но не вышло — не хватило духу. Тогда в качестве удавки он использовал полотенце. Исполнив просьбу матери, Владимир всю ночь просидел в оцепенении у ее кровати — он не мог поверить в то, что сделал, и не знал, как быть дальше. Наконец к утру он вызвал полицию, а пока наряд был в дороге, сел за стол и принялся писать явку с повинной.
Вся сложность расследования этого дела заключалась в том, что в Уголовном кодексе РФ нет параграфа, хотя бы отдаленно подходящего к данному случаю. В УК РФ есть статья 107 — убийство в состоянии аффекта. Максимальный срок — три года лишения свободы. В судебной практике масса случаев, когда по такой статье назначается условное заключение. Но аффект, согласно все тому же УК, может быть вызван только противоправными действиями — насилием, издевательством, оскорблением и т.д. Разумеется, ни на что из этого Корсакова, которой от боли даже говорить было трудно, не была способна. И в итоге экспертиза подтвердила, что состояние аффекта отсутствует. А значит, по закону это обычное убийство по статье 105 УК — оно карается лишением свободы на срок от 6 до 15 лет.
Случаи, когда суд назначал условное заключение по этой статье, единичны. Случаев эвтаназии в российской судебной практике практически нет. Сразу припоминается шокирующий случай в Карелии:
Но в случае Корсакова следствие, пусть и действуя в рамках закона, пыталось пойти на уступки. Если обычно подозреваемый в убийстве заключается под стражу до суда, то Корсакова решили оставить под подпиской о невыезде и надлежащем поведении.
— Решение это было нелегким, поскольку в случае какого-либо форс-мажора вся ответственность ложилась бы на меня, — пояснил «МК» Андрей Никитин, следователь по особо важным делам следственного отдела по городу Орехово-Зуево ГСУ СК РФ по Московской области. — Вообще, в ходе всего следствия Корсаков вел себя последовательно, показаний не менял, по всем вызовам являлся. То есть сложилось ощущение, что он все понял, осознал и внутренне смирился с любым возможным наказанием. У него есть ряд смягчающих обстоятельств. Если суд даст ему срок менее 8 лет (срок свыше 8 лет должен быть реальным, согласно закону), то есть надежда на условное заключение. Во-первых, хоть экспертиза и показала отсутствие аффекта, но доказано, что на момент совершения преступления у Владимира было психическое расстройство, вызванное тяжелой и длительной болезнью матери. Во-вторых, парень написал явку с повинной и помогал следствию на всех этапах.
Но «МК» стало известно еще об одном обстоятельстве, которое может смягчить решение судьи. У Владимира и его девушки Людмилы есть ребенок, которому 3,5 года. Этот малыш от первого брака Людмилы, но Владимир в начале мая женился и уже оформляет отцовство. А ведь суд обязательно должен учитывать, как приговор отразится на семье: если парня посадят, то молодой девушке придется в одиночку растить ребенка.
Хотя сам Владимир как будто и не надеется на мягкий приговор.
— Россия — это не та страна, где когда-нибудь что-либо будет сделано для легализации эвтаназии, — заявил Корсаков корреспонденту «МК».
Действительно, чтобы принять даже небольшую поправку к существующему УК, законодателю необходимо пройти довольно долгий и тернистый путь. А в таком спорном случае, как эвтаназия, шансы на принятие закона критически близки к нулю. На вопрос, каким видит свой приговор Владимир, парень ответил холодно и кратко: «Я уже наказал себя по всей строгости. Если бы была возможность заново прожить тот день, я бы никогда не повторил свой поступок».
— Поправки к законам (в том числе и УК РФ) принимаются несколькими способами, — пояснил «МК» адвокат Корсакова, Евгений Черноусов, полковник милиции в отставке. — Для начала должен быть инициатор этого закона. Например, несколько депутатов Госдумы. И вот они объединяются с общей идеей — создают инициативную группу, а затем вносят предложение об изменении законодательства. Сначала предложение обсуждается Советом Федерации и профильным комитетом Госдумы. Затем проходит парламентское слушание, и там тоже обсуждается выдвинутое предложение. И лишь потом в качестве законопроекта выносится на повестку дня. Изменение законов (особенно УК РФ) — это очень нечастое явление.
А КАК У НИХ?
Во многих странах давно принят закон, разрешающий эвтаназию (с рядом ограничений и исключений). В Бельгии такой закон функционирует уже 10 лет. В американском штате Орегон — 17 лет. Разрешена эвтаназия и в Люксембурге, в Азербайджане. Но в России и по сей день эвтаназия — преступление, которое квалифицируется как умышленное убийство.
