24 мая в Москве должен был открыться Таганский книжный фестиваль на Школьной улице. Но он не откроется. Несмотря на то что управа подписала заранее поданное заявление, префектура ЦАО объявила, что никаких заявок не получала, и «даже если такая заявка была, то о Школьной улице речи не может идти в принципе», поскольку по выходным там проводится ярмарка сельхозпродуктов.
Истинная же причина запрета книжного фестиваля в том, что чиновники ЦАО испугались, как бы и там тоже не развернулись протестные гулянья. Организаторы фестиваля сообщили об этом в Интернете, сославшись на и.о. руководителя муниципального собрания Таганского района, объяснившего решение префектуры событиями на Кудринской площади и Чистых прудах.
Запрет столь безобидного мероприятия, как книжный фестиваль, означает, что власти в смятении. Они не знают, как бороться с протестными гуляньями. Поэтому каждый чиновник решает сам, что ему лучше — разрешать публичные мероприятия на своей территории или запрещать. Но единой стратегии у них до сих пор не выработано.
Основой такой стратегии, по замыслу властей, вероятно, должны стать драконовские штрафы, которые в первом чтении во вторник приняли депутаты-единороссы. Но они пока не действуют, и не факт, что будут действовать, поскольку издержки здесь могут оказаться выше выгоды. Потребуется менять всю систему штрафов в стране, увеличивая их пропорционально штрафам за митинги, а это вызовет такие социальные протесты, что нынешние гулянья покажутся цветочками.
Решить проблему протестов штрафами на самом деле нельзя. Власти, правда, этого не понимают. Но если поймут, им будет нетрудно отказаться от своей затеи. Совет по правам человека уже заявил, что будет просить президента наложить на данный закон вето. Так что при желании президент сможет к просьбе Совета прислушаться.
Но сейчас, пока власти не определились со стратегией, они мечутся то влево, то вправо, и их паника передается полиции. У нее тоже нет единой линии.
Винтить всех подряд или выборочно? В течение всего дня или только ночью? За что цепляться — за санитарию или за плакаты?
Судя по маневрам полиции, указания на сей счет очень расплывчатые. Полицейские толком не знают, как действовать, и со страху разгоняют совсем не тех, кого нужно.
В Питере, например, разогнали на днях китайскую свадьбу. Новобрачные и гости отмечали ее на Исаакиевской площади, держа в руках таблички с иероглифами, содержавшие пожелания счастья. Полицейские, однако, решили, что это такие протестные гулянья — издевательские, с надписями на «ненашем» языке, — и прогнали китайских гостей.
Исаакиевскую площадь, где с 8 мая проходят протестные гулянья, городские власти, кстати, уже закрыли на ремонт, несмотря на туристический сезон. Одна из главных достопримечательностей города из-за протестов теперь недоступна.
Не имея единой стратегии, власти сходятся в тактике — всеми силами не допускать возникновения в своих владениях гуляний. А для этого надо заранее блокировать и пресекать все, что привлекает более-менее мыслящих людей. На всякий случай.
Книжный фестиваль, книги, чтение... Это привлекательно для более-менее мыслящих. Поэтому запретить. От греха подальше.
А вот массовую молитву на Васильевском спуске, приуроченную к тем же Дням славянской письменности, что и Таганский фестиваль, наоборот, разрешают. Там соберутся прихожане. Им можно.
Борьба властей с протестными выступлениями подчиняется логике чиновников, боящихся за свои места. В их действиях нет логики общих для всех законов и здравого смысла. Поэтому движения властей зачастую непонятны, противоречивы и бьют мимо цели.
Только что гуляющих выгнали с Чистых прудов поганой метлой, предъявив им уйму претензий и обвинений. А в среду мэрия уже сказала, что не будет против, если они туда вернутся, только пусть не ночуют. С книжным фестивалем та же история. Руководитель Департамента культуры Сергей Капков, как выяснилось в среду, уже помогает организаторам провести его в выходные дни в парке культуры «Таганский».
И префектура ЦАО теперь, как ни странно, уже тоже не против фестиваля. Несмотря даже на то, что сельскохозяйственной продукции там не будет. И массовой молитвы — тоже.
