Сериал «Кремень», прошедший на Первом, был призван сказать новое слово о нашей полимилиции, в смысле о той самой реформе, которая окончательно ее добьет. Ведь сейчас на каждом углу кричат, что нужно дать положительный облик господина полицейского, и тогда все у нас будет просто замечательно. Ну да, и еще сделать рекламный ролик про советское шампанское, бутылку из-под которого нужно применять исключительно по прямому назначению. То есть сдавать во вторсырье.
Кризис перемен в полиции сейчас налицо. Ну и отношение к этим переменам непонятного народа, который все еще по старой памяти, если на него нападают из-за угла, сначала кричит «мама», а потом «милиция». Пора уже прекратить эти вольности.
Все эти «Улицы разбитых фонарей», плавно переходящие в «Менты», «Тайны следствия», «Убойные силы» и прочие замечательные фильмы-сказки, уже не канают. Они почему-то вышли из доверия. Зато «Глухарь» — это то что надо! То, что примирило дорогих телезрителей с тогда еще ментами без всякой приставки «по». Ведь Аверин такой свой в доску, до мозга костей: и взятку вовремя возьмет, и улыбнется, и спасет, когда надо. Но кто сказал, что сериал должен останавливаться на достигнутом? Вот «Кремень» и пошел дальше всех.
Герой Владимира Епифанцева по кличке Шаман попадает на службу в органы внутренних дел из спецназа. Уважаемый человек, усы, лапы и хвост — вот его документы. Но тут он обнаруживает (не специально, а совершенно случайно!), как майор доблестного полицейского подразделения пытается изнасиловать девушку. Не бутылкой, заметьте, но Шаман все равно не смог промолчать, заступился. Чудак-человек! Он хватает спасенную за руку, они бегут прочь из околотка, а навстречу — менты, менты, менты. В смысле, полицаи. Легким движением руки Шаман укладывает на землю всех и каждого и вырывается с девушкой на свободу.
Полное впечатление, что он наш партизан. «Подвиг разведчика» помните, с Кадочниковым? Ну то-то. В одиночку благородный герой так лихо расправляется с врагом — полный восторг! Но кто у нас сегодня враг-то? Правоохранительные органы, само собой. Да, правильно их назвали полицаями.
Вы хотели актуальных сериалов, а не придуманных, прилизанных историй? Вы их получили. Правда жизни, злоба дня — вот наш девиз сегодня. Менты — это организованная преступная группировка, слов нет. И пусть простят те счастливые и пока еще честные исключения, которые туда не входят. Ведь об этом вечно жужжит Интернет, наполнены газеты, радиостанции. Иногда что-то просачивается даже в документальное ТВ. Где, как еще недавно говорил президент Медведев, информация все еще отстает от жизни.
Больше не отстает, спасибо телевизору. В сериале «Кремень» он показал, что мы с вами, дорогие товарищи, находимся в оккупации. То есть живем при оккупационном режиме, который доблестно представляют полицейские органы. Фокус не удался, как и все эти реформы министра Нургалиева. И что теперь делать с этими органами? Резать к чертовой матери!
ТВ давно уже служит рупором, не сегодня это случилось. Помните — перестройка, гласность. Антиалкогольная кампания. И из всех фильмов подряд стали вырезать все, что подается на стол после хорошей закуски. До сих пор в дрожь кидает и видится как в страшном сне: идет по телеку «Мимино», жду с нетерпением любимую сцену, когда будут лихо оттанцовывать лезгинку Фрунзик Мкртчян с Бубой Кикабидзе и женщиной-эндокринологом... А ее нет. Вырезали по самое не могу, потому как на столах в это время светились «Цинандали» и «Ркацители». Все эти новации, безусловно, стоили Горбачеву его самого высокого в мире поста, да и страна разбилась вдребезги после этого. Зрители не простили покушения на самое святое.
В
Спасибо ящику за честность, ведь он не только отражает жизнь, пусть и в кривом зеркале, но еще выдает смыслы. Теперь благодаря сериалу «Кремень» мы наконец знаем, что так больше жить нельзя. Что нужно еще день простоять, да ночь продержаться, придет подмога и разобьет наголову ненавистные ментовские войска.
Хотя ясно, что никакой битвы не будет, а будет инаугурация, и все правительство отправят в отставку. Вместе с Нургалиевым. Назначат нового, и он обязательно продолжит реформы. Которые наконец дадут свой положительный результат.
И мы будем жить как при бабушке. То есть как всегда.
Ай да Пушкин!
В праздники на канале «Россия» повторяли творческий вечер композитора Давида Тухманова на «Новой волне» в Юрмале. Замечательный концерт, нет слов. Отдохновение души. Если бы не два момента.
То, что Тухманов — один из лучших эстрадных композиторов современности, — вопросов нет. Честь и слава Игорю Крутому, пригласившему такого человека на свой междусобойчик. Сам Крутой сидел среди зрителей и наслаждался волшебной музыкой. А мог бы страшно завидовать, потому как у Крутого все песни написаны почему-то на один мотив, а у Тухманова каждая отличается неповторимой изюминкой.
Конечно же, звучали все лучшие тухмановские нетленки. Кроме одной, и вы ее знаете. Лев Лещенко был как новенький, но пел совсем не «День Победы», а про то, как от него сбежала «последняя электричка». И это очень даже понятно. Ну как можно было обидеть наших латышских дорогих друзей, даже если и в зале «Дзинтари» присутствовали только местные русские! Юрмала — гостеприимный город-курорт, но уже не наш. Так День Победы — чьей? Когда-то, до
Ну а еще мы наконец поняли, что такое попса, великая и ужасная. Даже в исполнении замечательного Тухманова. Вот взял он и положил на собственную музыку наше все, Александра Сергеевича Пушкина. Положил просто-таки на обе лопатки.
Я вас люблю — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Помните, в школе учили. Не стихи — песня. Вот и Тухманов так подумал. И даже сам исполнил. Ни одного пушкинского слова не изменил. Но почему-то порой казалось, что это не Пушкин, а Илья Резник, например.
Ведь Резник тоже наше все. Как поэт-песенник, конечно. Хотя когда он читает свои стихи напрямую, без музыки, это выглядит... странно.
Даже Тухманов, но написавший попсу собственного сочинения, из Пушкина может легко сделать Резника. Или Пупкина. Или еще кого-нибудь.
А вот из Резника Пушкин почему-то никак не получается. Хотя и он тоже старается писать экспромты на салфетках.
Но нет, друзья. «Он и мал и мерзок — не так, как вы, — иначе».
