Все складывается как нельзя более удачно. В тот момент, когда общество наконец дозрело до мысли, что совершать революции — бессмысленно и преступно, ибо они ведут к худшему (развиваться надо постепенно и эволюционно), — тут и приспела перспектива несменяемости власти. Выборы в Думу это подтвердили. Бунтовать против очевидной данности? Зачем? Ради чего? Да и кому по силам и по средствам бунтовать? А главное — в связи с чем? Разве так уж плохо живем? «Есть пока еще терпение», — говорил герой аксёновской «Бочкотары» старик Мочёнкин дед Иван.
Даже к террористам, время от времени вспугивающим нашу сонную действительность, мы притерпелись, относимся как к надоедливым, болезненно кусающим мухам, к мерзкому, но неизбежному злу. Да и с какой стати России бороться с фанатиками-исламистами, если она все больше походит на арабскую нефтяную державу? Ее шейхи утопают в роскоши, отливают для своих туалетных комнат унитазы из чистого золота, покупают в любовницы самых красивых женщин мира, ее пространства заполняет все большее количество мечетей, а твердую политическую волю способны проявить не представители так называемой титульной нации (уже давно не являющиеся первой среди равных), а лидеры суверенных автономий, куда центру либо не позволено влезать и хозяйничать, либо он, центр, не в состоянии из-за лености или отсутствия сил дотянуться.
Правда и то, что до какой-нибудь Эфиопии или Сирии, уж не говоря об Эмиратах, нам ох как далеко. Вождь, подобный полковнику Каддафи, нашему поступательному прогрессу совсем бы не помешал. Примирил бы враждующие племена, обеспечил детей пособиями для получения образования, каждый желающий смог бы записаться и попасть к нему на прием... Неслыханная, невообразимая в нашей стране забота о населении и подлинная демократия!
* * *
Я не знаю, что лучше и правильнее — призывать к свержению существующего режима или ратовать за то, чтобы все осталось без изменений. Да, нынешние наши правители недалеки, корыстолюбивы, карикатурны, преступны даже — ибо пытаются вернуть страну, вдоволь хлебнувшую свободы, на прежние неподвижные позиции. Ввергнуть ее в беспросветный анабиоз.
Им много чего можно поставить в вину, нашим тандемократам: у придушенного общества исчез, испарился драйв. Вспомним кипучую энергию
Конечно, приятно увидеть во главе измаявшегося от экспериментов над собой государства кого-нибудь новенького, ненадоевшего, со свежим личиком и небанальным взглядом на прошлое и будущее, наделенного разумной концепцией преобразования жизни. Но есть ли уверенность, что усилия этого витязя без страха и упрека принесут позитив? Где гарантия, что сменщик окажется лучше предшественника? Проявит нужные сметку, изворотливость, целеустремленность? Пока что передовых оппозиционеров даже не подпустили к ристалищу, не позволили сформироваться в сколько-нибудь значимый отряд. Кремлевские хитрованы оказались оборотистее и проворнее. Они переиграли робких оппонентов, а тем не хватило элементарного цинизма, чтобы раскусить козни, против них затеянные. Поэтому будем исходить из имеющейся в наличии конкретики — отсутствия влиятельных оппозиционных фигур. (Что неудивительно: черпаем-то из оставленного нам в наследство Сталиным и Брежневым человеческого, кадрового котла, гущи в нем на донышке, жижи в достатке, а накипи и пены — через край!) Кроме того, на нашей памяти слишком много примеров, когда пристойные персоны, вознесенные волей случая на головокружительный олимп, стремительно превращались в собственную противоположность. В хапуг, в мракобесов, в мелких амбициозных царьков, не терпящих критики и возражений. Человек несовершенен, природа его противоречива...
Но даже если вырождения или перерождения имярека не произойдет, это не гарантия рая. Только вообразите: вот ОН, триумфатор, новоиспеченный кумир, въехал в Кремль на белом коне, присягнул на верность народу, а потом... Исход одних чиновников из своих кабинетов, заселение других, чехарда и неразбериха... Зависть, злость, саботаж...
Переход власти от консерваторов к лейбористам или от демократов к республиканцам в странах, где представители конкурирующих партий привыкли чередоваться, происходит не без шероховатостей, но все же это страны, мягко говоря, цивилизованные, не погрязшие в коррупции, наделенные независимой судебной системой и вот уж не лелеющие террористов у себя на груди. У нас вполне возможен вариант послехусейновской вакханалии. О многом говорящий пример: больницы замерли в преддверии грядущих выборов, им пока что не отпускают средства на закупку лекарств и нового оборудования. А ну как и вовсе не отпустят? Что тогда? Коллапс? Всем дают понять: голосовать надо «правильно». Это буквально вопрос жизни и смерти.
Спору нет, рано или поздно придется осуществить кремлевскую ротацию. (Лучше бы это произошло мирным путем!) Но мое трусливое обывательское сознание опасается: если приступать к ней сей момент, как бы не стало хуже. Не унизимся до банального, навязшего «на переправе коней не меняют» хотя бы потому, что в нашей державе постоянно и сплошь переправы, переправы (даже в брежневские равнинные времена), одна за другой, и несть им числа. Но и в самом деле: прежние царедворцы своих постов мирно не отдадут. Нынешняя круговая порука бескровно сломлена быть не может. А «прежние» ведь не остановятся перед тем, чтоб отдать приказ армии... (Недаром офицерам стали платить больше, эту прибавку придется отработать.) И униженная полиция тоже вряд ли встанет на сторону обновленцев... У нее синдром: защищать существующий порядок. Монолит коммунистической власти рухнул, потому что политбюровцы оказались слабее атаковавших их перестройщиков. До того как коммунистические вожди одряхлели, нечего было и мечтать об их смещении. Нынешние жрецы полны сил и не в маразме. И выучка у них — разведческая. И выправка — строевая.
Наше раздрызганное, раздербаненное, замороченное общество удручено, его дух парализован. Редкие вспышки социального недовольства умело направляют (понятно, кто этим занимается) в националистическое русло...
«Что делать?» — любил говаривать великий Ленин. Может, рациональнее потерять еще шесть годков (а то, что они скорее всего окажутся потеряны для экономики и развития социальных институтов, в том мало сомнений), но использовать их для осмысленного формирования четкой, структурной оппозиции, выявления из ее рядов лидера, которого большинству захотелось бы увидеть во главе России?
* * *
Море сочувствия выплеснулось на дуэт вождей, когда они объявили, что остаются у кормила. Электорат убаюкивали заверениями, что ничего особенного не произошло: такого поворота давно ждали: кому еще, кроме проверенных лиц, баллотироваться на новый срок? Оба-два кремлевских долгожителя-де являются главными гарантами стабильности мира во всем мире; только они способны управиться с непредсказуемой Россией... На самом деле весь мир над безальтернативной предсказуемостью нашего будущего потешается. А мы... Пока еще не горько, но плачем. Хнычем. Скулим. Потому что унижены. Обмануты в лучших чаяниях. Нам открыто показали, чего мы стоим. «Чихать мы на вас и ваше мнение хотели. Будет так, как мы тут между собой решили. А вы, мебель, статисты, пустые головы, никуда не денетесь, от вас ничего не зависит».
Неужели трудно было хотя бы изобразить уважение? Продемонстрировать видимость равенства?
Вместо этого на головы граждан излился поток психотерапевтических инсинуаций. «Это он что же творит, несчастный, это безумие, какой груз проблем громоздит на свои плечи, ему с таким грузом не справиться, ему же будет хуже». «Это есть политическое самоубийство, рейтинг резко упадет и повлечет за собой моральную гибель лидера». «Ему и самому неловко, что вынужден опять возглавлять непутевое наше государство, он-де стал запинаться в выступлениях от смущения и виноватости».
Захотелось пролить слезу из-за такого самопожертвования будущего президента. Но жальче стало все же себя.
Потому что, даже если этот его злосчастный рейтинг гикнется, об этом при наших социологических институтах никто не узнает. А если и узнает, что тогда? Мало, что ли, было у нас правителей с низким уровнем обожания? Как ему, бедняжке, справиться с громадой накопившихся проблем? Вот уж действительно бином Ньютона... Как справлялся — так и будет продолжать... Ничего себе самоубийство — протяженностью в два (как минимум) президентских срока!
Прекраснодушные мечтания о том, что станем бороться с беспросветной несменяемостью власти в Интернете, останутся мечтаниями. Те, у кого всё благополучно, в противостояние не полезут — зачем? А у голодных нет сил протестовать. И не надо быть провидцем, чтобы предречь: скоро их и вовсе доведут до окончательной дистрофии.
Чего всё же следует ожидать тандему? Народной любви? Аплодисментов? Или ответного пренебрежения? А то и открытого противостояния? Не только низам, но и верхам нельзя теперь не задаться вопросом «как быть и что делать?».
* * *
В одной из газет не так давно прочитал: президент должен совершить мужественный поступок — добиться освобождения российских летчиков в Таджикистане. И он добился. И тем заронил сомнения: не была ли ситуация заранее с таджикской стороной оговорена? Других-то соотечественников, попавших в сложную ситуацию за рубежом, наши вожди не очень-то защищают. Но сформулирован пассаж о мужестве первого лица, на мой взгляд, неточно. Защищать российских граждан, в какой бы точке мира они ни находились, — долг и обязанность президента. А мужественный поступок — другое. Это если бы он, президент, взял и объявил о сложении с себя президентских полномочий (как сделал Ельцин). И премьер вслед за президентом объявил бы о том же самом. И оба безропотно передали бы власть кому-нибудь третьему — не из своего окружения. Вот это был бы действительно акт гражданского и человеческого мужества. Но ждать благородства не приходится. Напротив, амбиции день ото дня растут, становятся тверже и жестче.
Поэты, сами того не сознавая, становятся пророками. Булат Окуджава оказался невольным провидцем, сочинив строки, которые мы с полным правом можем адресовать нынешним правителям: они еще долго будут верховодить «то вместе, то поврозь, а то попеременно».
Глупо и бессмысленно обличать зажравшуюся и оглохшую власть, нелепо ставить детские ультиматумы: мы за вас проголосуем, изберем, но с условием: вы, кощеи бессмертные, в благодарность за это отдадите нам (через положенный срок) прекрасную спящую красавицу Россию или хотя бы (мы готовы на компромисс) создадите максимально благоприятные условия для взращивания героя, который придет и свергнет вас.
Однако грош нам цена, если не вернем себе потерянного уважения.
