Чего изволите?
На канале НТВ появилась новая программа “Песня для вашего столика”. Над ней уже смеются, хохочут, обзывают всякими нехорошими словами. Типа: ну вот, приехали, “песня для вашего быдла”. Ну, смейтесь, господа, смейтесь. А может, быдло — вы?
По-моему, это очень честная программа. И там выступают честные люди. Поют без всякой фанеры и очень нелегко зарабатывают на свой хлебушек с маслом. Вокруг народ-то ест и танцует, можно еще сказать — жрет и вихляет задницами. А ты пой для него, улыбайся и не обращай внимания.
А судьи кто? Попса, шансон и всё такое прочее. Они-то чем занимаются на бесконечных корпоративах? Да тем же самым, и точно так же нелегко зарабатывают на свой хлебушек с маслом. Ну еще и с икрой. При этом многие только рот раскрывают, и дело в шляпе. Так что ресторанные артисты в моральном плане все же посильнее будут. А зачастую и в профессиональном.
И ведущий у них Ургант-старший. Замечательный ведущий, как и полагается всем Ургантам. Как же это они между собой общаются — Иван и отец его Андрей. Исключительно только шуточками да прибауточками. Весело им жить, однако.
Но это все присказка, прелюдия. Андрей Ургант каждый раз вот так начинает эту свою передачу: “Мы ведем наш эфир из главного ресторана страны”. И как это будет по-русски? А так: главным рестораном нашей страны является телевизор. Сравнение не в бровь, а в глаз! Действительно, всё для вас, дорогие зрители, а все эти звезды, примы и примадонночки не более чем обслуживающий персонал. Чего изволите?
Итак, вы посетили наш ресторан. Ну, спасибо, друзья. Вот зал № 1 — это Первый. И что это тут за два официанта разного размера бегают, не отлепляясь друг от дружки? Пат и Паташон? Штепсель и Тарапунька? А, Саша и Ваня, ну так бы сразу и сказали. Вам нужно целую тарелку юмора? Так это они мигом. Ваня вообще наш лучший официант. Он еще и готовит! Вы не пробовали? Мы тоже не пробовали. Потому как выбирает он какого-нибудь знатного посетителя, варганит с ним что-нибудь эдакое, а остальные только сидят, глаза таращат и слюнки пускают. Самый “Смак”!
Еще у нас есть блюдоносец, вон тот, бородатый в очочках. У него на бейджике так и написано — Гордон. Именно для вас специально устроит “закрытый заказ”. То есть еда не для всех. Не факт, что вы всё распробуете в полной мере. Часто всю эту гордоновщину народ бросает посередине пути, толком даже не дожевав.
А вот другой наш официант, Дима. Он подходит к клиенту с подколками. “Кто хочет стать миллионером? “— спрашивает. Вы? Тогда испробуйте фирменную кухню от Диброва. Ростовские котлеты по-казачьи. Очень потенцию поднимают. Действительно, после этих котлеток жениться можно все чаще и чаще, вплоть до Лолиты. Не Милявской, конечно. Она уже здесь официанткой успела поработать, но настолько оказалась без комплексов, что ее пришлось уйти. От Цекало подальше.
Это наш метрдотель Владимир Владимирович. Он клиентов дегустирует. Посадит за именной столик под названием “Познер” и начинает любопытствовать. Иногда так долюбопытствуется, что у VIP’ов кусок в горло не лезет. Некогда, надо Владимиру Владимировичу исповедоваться. Да и не ему одному, а еще и другу его французскому, какому-то Марселю Прусту.
А вон там, смотрите, как девушка красиво народ обслуживает. Лариса ее зовут. Пришла-то к нам совсем бесприданницей. Теперь вот вошла во вкус, самолично приглашает за столик угодных ей мужчин и женщин и старается всех на свете переженить. Давай, говорит, поженимся. Ну пожениться-то в нашей стране никто не прочь, но есть-то когда?
А это что за модный парень все время армянский коньяк предлагает? Мартиросяном его зовут. Тоже на все руки мастер: когда певцы и музыканты вдруг заболевают после вчерашнего, он великолепно их заменяет. Умница!
Ну а теперь пройдемте в следующий зал. Называется он пафосно “Россия”. Вон там официанта видите? Его Николаем Сванидзе зовут, по кличке Историк. Да, грузин. “Боржоми” захотели, соскучились? Нет, он не по этой части. Все время подносит посетителям свои фирменные блюда: салат “КГБ”, борщ “Сталин”, гуляш “Берия”. Но подсыпает все время туда какую-то гадость. Вот плевательница, вот пакет сами понимаете для чего. Ну а туалет там, за углом. Это у него хроническое.
А вот наш Женя. Какой Женя, вы Женю уже сюда привели? Ну да, под фамилией Ревенко. У него особая миссия — подавать фирменные самые вкусные блюда зала “Россия”, “Путин” и “Медведев” называются. И Серёга тоже. Брилёв. Правда, он у нас только по субботам работает. У него свои предпочтения: окрошка “Президентская”, омлет “Премьер-министр”. Почти как у Ревенко. И подает он их по-особому — с достоинством так, но преклоняясь.
Еще у нас есть другой Женя, Евгений Ваганович. Давно уже официантом работает. Вы говорите, надоел? А народу нравится.
А в зале здесь на больших экранах то и дело родные сериалы показывают. Смотри — не хочу. Вы тоже не хотите? А народу нравится.
А что у вас там за “девчата” сидят? Так, для смеха? А работают они когда? Это у вас ноу-хау такое? Ну хорошо, хорошо.
Посмотрите, какая женщина. Наш специальный официант Маша Ситтель! Красива до невозможности. Мы ей так и говорим: “Ты ничего не делай, просто ходи туда-сюда”. Но ведь она еще и работает!
Вот наш лучший экземпляр — Максим. У него ставка чаевых самая большая. Десять миллионов. Что вы так глаза-то вытаращили? Он только самых состоятельных посетителей обслуживает. На эти чаевые уже целый замок себе отгрохал. Из Грязи — в князи.
Следующий зал — ТВЦ, то бишь центровой. А это кто в короткой маечке, что за барышня такая? О, это ж Аня Семенович, по прозвищу Большие Си… Да что говорить, вы лучше сидите за своим столиком, она с меню сама подойдет, наклонится над вами, тут всё и увидите.
Еще один зал из трех букв — НТВ. Здесь передовик капиталистического труда — Глеб Пьяных. Все делает по “максимуму”: максимально жестко, отвязно и по-хамски. Но людям нравится. Зато по воскресеньям бывает мил до безобразия. Подходит к завсегдатаям знакомого столика, которых вчера обозвал неприлично, улыбается до ушей: “И снова здравствуйте!”.
Вот еще элемент таблицы Менделеева — Минаев Сергей. Все время начинает новую жизнь с понедельника. Приходите в понедельник, сами увидите, какой он в этот день честный. Ни копейки чаевых не берет. Но зато уже во вторник почему-то обо всем забывает и работает как все. Вернее, совсем не работает.
Теперь посмотрите налево. Здесь обслуживают по высшему разряду. Подносят всяческие специи, блюда экзотические и кричат дурным голосом: “Ты не поверишь, как это вкусно!”. Никто и не верит.
А есть и Оксана Пушкина. Обычно подходит к одиноким посетителям обоего пола, посмотрит так “женским взглядом” и… ничего не дает.
“Ах, Таня, Таня, Танечка, с ней случай был такой: служила наша Танечка в столовой заводской…”. Это, конечно, про Татьяну Толстую. Ох, словечек она там набралась, в этой заводской столовой. Теперь ведет среди молодых официанток курс молодого бойца — “Школа злословия” называется.
А это наш лучший зал — “Культура”. Почему народу никакого нет, всего-то два с половиной человека? Так там же не кормят, одна только пища духовная. А ею, как известно, сыт не будешь. Но интеллигенция иногда захаживает, ругается на голодный желудок. Соль земли!
Спрашиваете, как этот ресторан называется? ”Вторая свежесть”, конечно. Но ведь не бывает телевидения второй свежести. Вот и шеф-повар наш главный говорит, что у нас самый лучший ресторан в мире. Ты не поверишь!
Дневник его жены
Зачем я про него то и дело пишу, про Малахова Андрея? Ну хватит уже, не надо больше. Можно ведь сколько угодно хохмить, негодовать, он от этого только кайф получает. Живет-то этот субъект по закону шоу-биза: говорите про меня что угодно, хоть сволочью назовите, хоть последним подонком, только не молчите, не забывайте. Как же, его забудешь!
На этот раз он посвятил свою передачу Михаилу Козакову. Которого нет уже больше с нами. Вспомнил, так сказать. Теперь нужно говорить ему за это большое спасибо? Тема, как всегда, такая — кто угодно посмотрит: тайные записи артиста, его дневники. Где он пишет про свою бывшую жену Анну Ямпольскую.
Ничего хорошего он там не пишет. Даже какие-то ужасные вещи обнародуются, слова. Но ведь писал он их исключительно для себя, про себя, никак не для публичного ознакомления. Но одна газета по секрету всему свету уже напечатала. Значит, можно.
И Малахову можно. Ему все можно. Правда, он делал блаженное лицо, нежно так возмущался: “Ой, как же так? Зачем это все? “Но после каждой рекламной паузы “невинно” цитировал Михаила Михайловича про бывшую жену. А она, пожалуйста, вот здесь, в студии сидит. Значит, Малахов необычайно честен?
Пусть говорят. Народ и говорил, даже не заикаясь. Мало ли что народный артист, но ведь написал же! Нам кость бросили, вот мы ее и грызем. Смачно так, с удовольствием.
Ах он какой! Ах она какая! А последняя жена, вот же стерва! Всех обсосали, никому спуска не дали — ни живым, ни мертвым. Одна Ирина Мирошниченко, актриса, кричала: “Вспомните, о ком вы сейчас говорите! “Никто и не вспомнил.
Пришла Людмила Нарусова, мама Собчак, стала журналистам пенять: “Зачем вмешиваетесь в частную жизнь? “А потом показала обложку этой газеты: “Секреты свадьбы Андрея Малахова”. Вот, мол, Андрюша, они и к тебе в постель залезли.
“Ай-яй-яй, — качает головкой Малахов, — как нехорошо”. А сам опять мило так цитирует тайный дневник. И, конечно же, возмущается. Святая простота!
Ну ладно, хватит лирики. Г-жа Нарусова сравнила Малахова с Михаилом Козаковым. А кто такой Малахов по сравнению с замечательным артистом. Которого больше нет. Ноль без палочки, минус единица. И вот этот ноль решил покопаться в чужом грязном белье чужими же руками. А сам, конечно, в стороне.
Помню, как Михаил Михайлович жаловался, говорил: “Мне за съемочный день платят столько-то, а вот этому и другому — во много раз больше. А у меня семья, дети в Израиле, надо за их учебу платить”. Может, этот и тот артист и ничего себе, даже хорошие, но по сравнению с Козаковым и они мелковаты. Только все перевернулось в нашем мире. Есть медийные лица, и они хорошо научились себя продавать. По очень выгодному тарифу. Они стоят гораздо дороже, чем народный артист, человек истинной Культуры. Правда, Малахов?
Только зачем же Анна Ямпольская, прекрасная женщина, которая была с Козаковым до самого его конца, спасала его изо всех сил, пошла на эту передачу? Чтобы выслушивать про себя такое? Или она не знала, к кому идет?
Но все это уже мелкие-мелкие вопросы. Михаил Михайлович-то смотрит на всю эту дребедень из своего высокого далека, наверное, улыбается, знакомо так, по-козаковски, мудро и без злобы.
Что ему теперь телевидение… Эфир, да и только.
