Клубничные реки, хлынувшие в столицу, превратились в поток. Ящики и кузовки с деликатесом выставлены на развалах, в ларьках, супермаркетах. Покупатели, принюхиваясь, мечутся по “точкам”. А духа клубничного нет! Случается, слышат: “Сладкий ягод, как поцэлуй дэвушки! “— а пробуют безвкусную клубнику и как будто орехи грызут.
Так что нам впаривают — выращенную на солнце сахарную ягоду или скороспелку, напичканную пестицидами? Как не принести домой “иммигрировавшую” из дальних стран “вареную” ягоду, обрызганную для лучшего товарного вида мыльным раствором? Сколько мы съедаем вместе с деликатесом удобрений и каких именно? И где найти ягоду без гормонов и стимуляторов роста?
Чтобы ответить на все эти вопросы, спецкор “МК” отправилась в ягодную Мекку, в одно из крупнейших хозяйств, подмосковный совхоз имени Ленина, где плантации земляники садовой были заложены еще в 1918 году и где о чудо-ягоде знают все!
“В добрый путь, товарищи! “
В ягодное место еду на совхозном автобусе, что отправляется от метро “Домодедовская”. Нужный транспорт найти несложно: на кабине нарисована ярко-красная клубника.
В 6.30 утра в салоне уже нет свободных мест. Состав разнокалиберный: пенсионеры с пластиковыми ведрами, семейные пары с корзинами, школьники с банками, помятые мужики с пакетами. Руководство совхоза приглашает всех желающих поучаствовать в сборе урожая. Оплата за работу — клубникой до 10% от собранного урожая в день или деньгами — 5 рублей за один собранный килограмм.
Только выныриваем за МКАД, как начинаются плантации клубники. Грядки уходят за горизонт. Клондайк в 100 гектаров! В голове стучит: “Вот бы зависнуть здесь на недельку! “
“Место дислокации первой бригады, — возвращает в действительность водитель. — Десантируемся на поле! “Около конторы нас встречает помощник бригадира Екатерина Мазуркевич. Цепким взглядом оценивает вновь прибывших. Опытный агроном знает: женщины более выносливые, поэтому собирают ягоду лучше мужчин. Мама с ребенком, постоянно отвлекаясь на отпрыска, приносит на сборный пункт меньше всех ящиков. Если приезжают три мужика с сеткой, то их вообще не стоит брать на работу: сбор закончится через пару часов под деревьями распитием водки с закусыванием земляникой.
Нас делят на группы и пристегивают к старшему, на иностранный манер — супервайзеру. Над нашим временным объединением в 18 человек будет надзирать… чернокожий Микаэль из Эфиопии. На совхозных полях 30 студентов Университета дружбы народов из Иордании, Колумбии, Чили, Марокко, Эквадора, Кот-д’Ивуара, Монголии проходят летнюю практику.
Волнуясь, повторяя “ю ноу” — “вы знаете”, обрусевший за годы учебы Микаэль излагает правила сбора: “По чужим грядкам не ходить, рвать только спелую ягоду, при этом ее не “кастрировать” — не обрывать цветоножки, тогда и витамин С будет на месте”.
Напутствует старший нас по-своему — молитвой. И совсем по — ленински добавляет: “В добрый путь, товарищи! “
Работать нам предстоит до двух часов дня.
В 7.10 встаем на участки. Мой фронт работ — два крайних ряда у дороги. У каждого пока стопка пустых ящиков, в которые помещается ровно по три кузовка, сплетенных из лыка.
Вся группа первые пять минут не двигается с места. Тара пустая. Работают только челюсти. Ароматная ягода в виде сердечек висит на кустах целыми гирляндами, отдает карамелью и ванилью. Объедение… Моя соседка, дама в панамке, поедая краснобокую красавицу одну за другой, жмурится от блаженства.
Вижу, два парня сбоку в анархистских шортах и вовсе приволокли с собой баллончик со сливками… Где — нибудь в Англии нам бы фермер сказал: “Don’t eat my money! “— “Хватит есть мои деньги!”. А в совхозе кушать ягоду с грядки не возбраняется. Уплетай сколько влезет!
Накануне Павел Грудинин, возглавляющий совхоз уже два десятка лет, объяснял: “Приехали в Голландию, нас прямо спросили: “Вам какая нужна ягода, для супермаркетов или для еды? “Кто не знает магазинной земляники, которая по неделе лежит, не теряя своего товарного вида? Правда, когда ее кусаешь, будто резиновую подошву жуешь — ни вкуса, ни запаха. Мы закупили сорта для еды! Наша ягода сочная, сладкая — с большим количеством сахара, поэтому больше суток не лежит. Из года в год мы мучаемся с реализацией. Оптовикам выгоднее работать с “долгоиграющей” земляникой садовой. У нас люди в большинстве своем привыкли “покупать глазами”: ягода глянцевая, красивая — значит, хорошая! Мне смешно слышать, когда на рынках кричат: “Тамбовская ягода, свежая! “Или: “Краснодарская клубника, только с грядки! “Но она не может быть свежей, потому что ее везли к нам как минимум сутки. В Германии, например, считается свежей та продукция, что произведена в 200 — километровой зоне от места продажи.
Мы каждый день собираем по 50 тонн, первые сборщики выходят на поля в 6 утра, а в 8 ягода уже попадает в палатки. Весь совхоз сейчас бьется за урожай. Мужская часть — охраняет поля, женская — продает ягоду в специализированных ларьках и прямо с машин на трассе. Вчера, например, торговали до одиннадцати вечера. Что остается — тут же пускаем в переработку: делаем соки, нектары, увары”.
Удивительно, ночью прошел дождь. Но на полях — никакой непролазной грязи. Пространство между грядок устелено соломой. Совхоз имени Ленина, войдя в Союз земляничников Германии (а в России попросту такого объединения нет. — Авт. ), привез с выставки наряду с новейшими сортами и средствами защиты и специальные технологические машины. Теперь, чтобы ягода была чистой и не гнила после дождя, два агрегата сразу в четыре витка в междурядье раскладывают дорожки из соломы. У совхоза 200 гектаров зерновых, плюс 400 тонн соломы для рулонов работники ежегодно закупают в соседних хозяйствах Домодедовского района.
Наевшись от пуза, начинаю наполнять выданные кузовки. С непривычки затекают ноги. По — гусиному, переваливаясь, я ползу по грядке. Сзади ругается соседка Надежда, которая мало того что явилась на работу в босоножках на каблуках, так еще на руки натянула перчатки. Ягода у нее постоянно выскальзывает из “резиновых” рук.
Еще на старте она мне призналась, что приехала в совхоз, чтобы устроить себе разгрузочный день. Зная, что клубника — отличное мочегонное средство, дама надеется распрощаться за день с парой лишних килограммов.
Сзади, тихо, как гепард, подходит наш старший — Микаэль, делает замечание: “Клубника не обезьяна, ей длинный хвост не нужен”. И ловко, двумя пальцами с задубевшими ногтями, как клешнями, показывает, как требуется стричь стебель под самую цветоножку. В идеале это нужно делать, не трогая саму ягоду.
“Пьяная” Зенга Зенгана
10 утра. На коленях ползу по грядке к горизонту. Уже дотошно не высматриваю спелую ягоду — седьмым чувством угадываю, у которой из них все бока красные, и — вон с поля в корзину. Про себя чертыхаясь, удивляюсь плодовитости клубничного куста. С одной “кочки” в течение месяца, раз в три дня, можно собирать спелые ягоды.
“Чтобы получить стабильно хороший урожай, используем капельное орошение, — рассказывал накануне директор Павел Грудинин. — Ягода получается сочной и красивой при любой погоде. Раньше мы сверху землянику поливали дождевальными установками, воды уходило много. Большая ее часть утекала по рельефу между рядами, образуя лужи на дороге. Еще и сорняки подкармливали. А при капельном поливе воду стали подавать непосредственно в корень растения. В случае необходимости через эту же систему теперь подкармливаем ягоду минеральными удобрениями.
11.15. Рядом с нами на поле встает закончившая свой участок бригада узбеков. Они работают в совхозе весь сезон, живут в стоящем около конторы общежитии, которое на свой лад называют караван — сараем. Для них рабочий день начинается с восходом солнца.
“В Германии землянику собирают поляки и румыны. В Америке — пуэрториканцы и мексиканцы. Никого это не беспокоит. У нас ягоду собирают узбеки и таджики. Они лучшие сборщики из тех, кто к нам приезжает, — говорил Павел Грудинин. — Если бы немцы могли вместо поляков и румын привезти на сбор представителей Средней Азии, они бы сделали это. Но уж больно много времени и денег занимает дорога”.
Ближайшая ко мне Мухаббат, чье имя переводится как “любовь”, идет по грядке, как комбайн, не поднимая головы. На земляничных кустах она играет, как на пианино. Одноминутная “пьеса” — и позади остается наполненный только крупной алой ягодой кузовок.
Я смотрю на свои почерневшие пальцы и с тоской — на грядку, уходящую за горизонт. Мухаббат подбадривает: “Гору, которую видишь, не считай далекой”.
Мы изнываем от жары. А на работающих рядом узбечках — шерстяные кофты и шаровары иштон.
“Эффект термоса. Они и дома в зной носят ватные чапаны. Пьют горячий зеленый чай, потеют, халат становится влажным и охлаждает тело”, — говорит со знанием дела наш бригадный, в прошлом физик, лаборант Илья.
11.45. Солнце жарит нещадно. В горле пересыхает. Базарная цена 150–160 рублей за килограмм мне уже кажется смехотворной. Слева развлекаются два оболтуса, явно пэтэушника. Часто отдыхая, они обстреливают друг друга ягодой.
Навстречу с наполненной тарой идет крепко сбитая Таня. Бухгалтер приезжает на сбор клубники не первый год и знает: в среднем одна ягода весит 25–30 граммов, в килограмме 35–40 ягод, на сбор одного кило уходит около двух минут. У меня явно — все пять.
Я тоже вкладываю наполненные кузовки в ящики, тащу их к месту сбора. Принимает ягоду наш старший, Микаэль. Как коршун высматривает, вся ли земляника качественная и полна ли тара. Ягода должна лежать только в два слоя — иначе помнется, даст сок и потечет.
Шевеля губами, чернокожий супервайзер считает, делает пометки в тетради. Я плетусь на новые грядки. Энтузиазм сошел на нет. Вниз головой, согнувшись в три погибели, работать все труднее. В глазах рябит. Красные ягоды вижу там, где их нет.
Сбор земляники никто еще не смог механизировать. Во всем мире ее даже в теплицах собирают вручную. Ягода созревает неравномерно. И не создали еще комбайна, который бы смог распознавать и выбирать только спелую, красную землянику.
— Заметила, цвет листьев стал другим, сорт сменился, — замечает пожилая Зинаида Ивановна, работающая через четыре грядки от меня.
Действительно, ягоды стали как ежики — с выступающими зелеными семечками — пупырышками. А сладкие… Подошедшая помощник бригадира Екатерина Мазуркевич объясняет: “Специально выведенный сорт. Такая ягода меньше травмируется при перевозке”.
Директор совхоза делился накануне: “На базе нашего совхоза работает госкомиссия по сортоиспытаниям. У специалистов на размножении находится много российских и зарубежных сортов земляники. Мы берем у них лучшие сорта, чтобы провести уже производственный эксперимент”.
Всего в совхозе выращивают 7 сортов земляники садовой. Есть завсегдатаи, которые приезжают сюда, в Домодедовский район, за ягодой сорта Зенга Зенгана, которую за умопомрачительный винный запах называют “пьяной”. Уж больно из этой мясистой темно — красной земляники получаются вкусные варенье и джемы.
— Мне больше всего нравятся “крупномеры-иностранцы” — сорта Ред Гонтлет, Хоней, — говорит Зинаида Ивановна. — А подруга горой стоит за нашу, отечественную Сударушку и Царскосельскую.
Пенсионерки уже три года подряд приезжают в совхоз, чтобы накрутить на зиму компотов и варенья. Работают две недели. В день собирают в среднем по 30 килограммов. Домой, соответственно, увозят по три. Вечером перерабатывают ягоду, а утром снова спешат на автобус.
Природная виагра
12.00 дня. Садимся в тень перекусывать. Рядом располагается на обед бригада узбеков. Им привезли в термосах гречневую кашу с котлетами и пончики с чаем.
Глядя на меня, загоревшая до черноты Зера спрашивает с сочувствием: “Спина болит? “Я готова кричать: все болит, руки дрожат, ноги подкашиваются, голова идет кругом.
Рядом заключают пари Акбай и Бобожан, кто больше всех соберет за день ягоды. И если приезжий москвич собирает за смену в среднем по 25–55 килограммов, узбеки, натренированные на хлопковых полях, — по 200. Правда, и рабочий день у них длится до семи вечера.
Пожилая апа Алтынгуль ворчит на молодежь: “Если имеешь осла, не воображай, что все дороги твои”.
За обедом заходит разговор о пользе клубники.
— Эта ягода — настоящая садовая аптека! Организм чистит, укрепляет иммунную систему и стенки сосудов. 500 граммов клубники в сутки — обязательная строка в меню космонавтов! — просвещает нас пенсионер Андрей Петрович, уплетая, однако, сало с батоном.
— Природная виагра! — подхватывает расположившийся рядом Ильяс. — Цинк, содержащийся в клубнике, повышает либидо…
— Не давать Бахрулло больше есть ягоду, — зубоскалит хохлушка Олеся.
Узбек сидит понурый. Все знают, что вчера он звонил домой и узнал, что у него родилась седьмая по счету дочка. А он так ждал наследника!
Пенсионерка Зинаида Ивановна разряжает обстановку: “У нас в семье издавна использовали сушеную землянику как жаропонижающее средство. Мама партизанила во время войны и знала, что в ягоде, как в аспирине, содержится салициловая кислота”.
15 — минутный перерыв пролетает как одна минута. Плетемся снова на грядки. Двух часов дня, конца работы, я жду как спасения.
За 7 часов работы я собрала 33 килограмма. На руки получила как раз ящик земляники, в который входит чуть больше трех килограммов ягоды. Могла взять деньгами — 165 рублей, по 5 рублей за каждый собранный килограмм. Прямо скажем, не густо. Узбеки, например, зарабатывают по тысяче в день, за сезон — штуку баксов.
Это сборщики звереют от жары, теряют концентрацию и приобретают замедленную реакцию. Работникам совхоза знойные летние деньки снятся круглый год. На пышущих жаром полях они как рыбы в воде: работать приходится по-стахановски, но летние месяцы, как говорится, год кормят. Средняя зарплата по совхозу — 44 тысячи рублей. Вакансий нет.
Сейчас на самосбор приезжают в среднем по 400 временных рабочих. Но в самые “горячие” дни это количество может возрасти до 2000.
Собранную землянику нужно быстро продать. Все 320 рабочих совхоза кинуты сейчас на клубнику. Например, главный энергетик Елена Калашникова, переквалифицировавшись на месяц в продавца, реализует с машины за день на домодедовской трассе по целой тонне ягоды. Только один “рафик” с прибывшими из Якутска на самолете северянами забрал у нее день назад сразу 100 килограммов земляники.
“В день получаем по 7 млн. рублей дохода”, — говорит Павел Грудинин.
— Воруют ягоду? — не могла я не спросить у директора.
— Ну а как еще Россию можно охарактеризовать одним словом? И у нас воруют. Сейчас уже меньше, потому что знают, что поля находятся под круглосуточной охраной. Но самое противное бывает, когда подходит человек с документами сотрудника правоохранительных органов и говорит: “Я тут пособираю немного”. Приходится звонить в службу собственной безопасности. Одному капитану мы даже писали на работу письмо: “Был задержан службой охраны за попытку хищения ягоды”.
В прошлом году в совхозе собрали около 700 тонн клубники, в этом году, несмотря на то что ягода на двадцати гектарах вымерзла, специалисты думают получить 800 тонн урожая.
Ягода с “темным прошлым”
Но не каждый из москвичей сможет найти красные, в виде ягодок совхозные палатки со свежей подмосковной земляникой. На столичных рынках по — прежнему господствует ягода — “иммигрант”. На оптовых базах, расположенных у Кольцевой, грузятся “Бычки”, “Газели”, “Жигули” с прицепами, в которые уложены ящики с ягодой, прибывшей из Турции, Польши и Израиля. Чудо — ягоду вырастили по индустриальной технологии, сорвали лишь слегка оранжевой. Дозревала она в дороге. А это для клубники явный минус: запас витаминов и минералов в нее закладывается именно тогда, когда ягода имеет доступ к минералам почвы. Нередко, чтобы быстро довести ягоду до кондиции, на нее брызгают мыльным раствором.
На развалах недобросовестные продавцы рядом с ягодой выставляют картонки с надписью: “Крым”, “Ростов”, “Липецк”, “Рязанская область”… Усомнившимся покупателям говорят: “Из Краснодара ягода, на корню зрел! Сладкий, как поцелуй девушки! “
Тружеников села среди продавцов найти сложно, сплошь джигиты с выразительными носами. Один из них, Гейдар, признался: “Ягода — товар капризный, наценку делаем не менее 50%. В один день можем хороший навар получить, а на другой — чуть увядшей ягоды не продать и килограмма. Риск оплачивает покупатель”.
По заверениям продавца, в России популярен крупный калибр. А в Европе, наоборот, крупная ягода продается со скидкой, потому что клубника — гигант более водянистая, а витаминов в ней не больше, чем в средней или мелкой ягоде.
Часто Гейдар с братом Мамуком покупают ягоду прямо с поездов на дальних подступах к столице. Хранят товар за мзду в одном из подмосковных бомбоубежищ. За документами на ягоду ездят в Теплый Стан, на оптовый рынок.
“Вреда от “вечно живой” ягоды нет, как и пользы! — соглашается продавец. — В газетах любят кричать: “Ягода под газом! “А она обработана азотом, который предотвращает образование плесени. Известно: чем слаще ягода, тем быстрее она портится, именно поэтому импортная клубника и кажется нам безвкусной: в Россию везут специальные сорта клубники с уменьшенным содержанием сахара, ту, что сможет пережить дорогу. В холодильнике ее лучше не хранить. Нитраты в ягоде на холоде превращаются в нитриты — канцерогенные вещества”.
Но все же Гейдар соглашается: аромат клубники — как аромат женщины! Без эмоций и хорошего настроения есть ягоду нельзя. Но тут же взрывается: “Всем хочется своего, натурального, свеженького с грядки… А вот со мной всю прошлую неделю торговал рядом парень из Рязанской области. Рассказывал, что собирает с женой зеленую крупную клубнику в проветриваемые ящики, ставит на ночь на очко в выгребной яме — и утром алая красавица готова. Что ты морщишься? Это тоже удобрение! Знай, если над ягодой вьется рой мух, это хороший знак! К ягодам, обработанным ядохимикатами, ни одно насекомое не приблизится”.
