…Девочку звали Наташа, из Донецка. Нахохлившимся воробушком сидела она на борту нашей яхты, худенькая, несчастная, под обжигающим пустынным ветром. Помощник капитана, стройный араб лет двадцати пяти, снял свою майку и накинул ей на плечи. Наташа вся передернулась. Возможно, от его неожиданной заботы. Но скорее от нашего с Мариной разговора на палубе. Как выяснилось позже, Наташа была невестой того самого араба. В отличие от меня Марина была об этом осведомлена и, как потом сказала сама, даже специально заговорила на тему египетских браков, чтобы девочка “…знала, что ее может ждать”.
“Каждый получает то, что заслуживает. И нечего потом слезы лить. Я вот, например, в Египте совершенно счастлива”, — и Марина гордо поправила светлую косынку, так плотно прикрывающую ее волосы, что не видно было даже, блондинка она или брюнетка.
Я знала только, что Марине около сорока. Что живет она в Хургаде. Замужем. Что кожа ее темна не от рождения, а от солнца, которое тоже кажется здесь абсолютно черным, если долго на него смотреть. Когда-то давно Марина приехала сюда из Подмосковья в поисках… вот, блин, ну как это бывает — счастья, что ли? — и вроде бы даже его нашла, хотя история ее среди бесконечных слезливых сериалов о подлости арабских мужчин и порядочности русских женщин, жаждущих любви, а получающих проблемы на свои вторые девяносто, совершенно нетипична. Египетскими страданиями уже года два как забит наш Рунет, газеты, телевидение. Приходит лето, курортный сезон, и все одно и то же. Он говорил — она верила. Он просил — она платила. Он — козел. Она — жертва. Как будто бы под копирку. Есть даже целый сайт “Кунсткамера”, где несчастные славянские красавицы, будто заправские копы, делятся друг с другом приметами наиболее злостных обидчиков, рост, вес, способ обольщения, чтобы уж точно ни с кем не перепутать, когда снова приедут в Хургаду наступать на те же самые грабли.
Описание:
Кличка — Моби. 48 лет, выглядит старше. Высокий, около 188 см, весит 100 кг. Много шрамов на лице, раньше были усы. Когда за рулем, носит очки.
Характеристика:
Ни в коем случае не вступайте в половую связь с этим человеком! Он ненавидит защищенный секс, отправляет всех своих девушек сдать анализ на ВИЧ, показывает результаты своих тестов (фальшивые), также врет, что у него уже три года ни с кем не было связи, чтобы склонить к незащищенному сексу.
Болеет как минимум гонореей.
А это уже последствия:
“Он говорил мне, что все кошки — мои сестры, что я украла его сердце и унесла на небо, что наши имена навечно горят рядом, как две свечи, когда я вернулась в Москву, он каждый день писал мне эсэмэски. “Хабиби! “(Перевод с арабского: любимая, дорогая, единственная. — Авт. ) Потом выяснилось, что на эти маленькие знаки внимания он занимал деньги у другой дурочки! “
“Год назад я вышла за него замуж. Сказка была красивой: жаловался на одиночество, что хочет найти родного человека и т. д. Убедил меня переехать в Египет. А главное, вложить в себя деньги. Тут были и старые долги, и умирающие без перерыва родственники…
Дальше — беременность, выкидыш после кошмара, который он мне устроил, тяжелая операция. Брать с меня стало нечего. Когда узнала о нем правду, было поздно, я все потеряла. Врет “хабиби” (перевод с русского — обманщик, альфонс и подлец. — Авт. ) как дышит. А вот реальность. Доходы сегодня: секс, воровство. Фигурирует в пяти судах. Количество его женщин не поддается подсчету. В основном русские, конечно. Всегда идет через нашу глупую душу. Всех нас считает б… и источником дохода”.
Девочки “ван кола”
— У наших же денег, чтобы арабам платить, сперва не было… И у арабов их не было. Поэтому все происходило по любви. Первых русских так и прозвали здесь на ломаном инглише: “герл ван кола”, достаточно было купить одну бутылку газировки, чтобы она была согласна на все…
Под темный египетский ром, тоже, кстати, пополам с кока-колой, вечером мы сидим с Мариной на Медина ля Рус — не русской площади, как это может показаться, увы, а всего лишь на площади Русалки, в самом центре Хургады. Будь моя воля, вместо памятника мифической обитательнице Красного моря я бы поставила здесь бюст любвеобильным русским женщинам. Есть за что!
Собственно говоря, они были не первыми, кто придумал платить за любовь здешним мужчинам. Пионерками оказались старые немки, что купаются без лифчика, не парясь. В конце концов, Тутанхамон в каирском музее выглядит куда как страшнее и старше. Прослышав про их бюргерские кошельки, курорт оккупировали красавчики всех мастей — загорелые мачо, умевшие трахаться, но совершенно не способные выразиться об этом процессе красиво.
Им помогли романтичные русские училки истории. Взрывоопасная помесь тургеневских барышень и бальзаковских дам. Именно они, наскребая последние на билет, после одноразовых кока-кольных девочек и непросыхающих на all-inclusive сибирских нефтяников, рванули в середине 90-х в казавшуюся романтичной Страну фараонов.
Теперь каждый порядочный жиголо, начиная охоту, имеет в памяти мобильного парочку заезженных фраз, раскрывающих женское сердце. “Самое удивительное, что на это до сих пор клюют! — усмехается Марина. — Каждая считает, что уж она-то — “солнце и луна” — станет единственной и неповторимой”.
СЛОВАРИК НАЧИНАЮЩЕГО ЖИГОЛО:
• Наши имена написаны звездами — ты и я!
• Ты как луна на моем небе!
• Твои волосы как солнце (солнечный свет)!
• Счастлива мама (родители), кормившая (-ие) тебя!
• Ты стала как кровь в моих венах!
• Я очень хитрый, но ты хитрее меня, таких хитрых туристок мне не доводилось встречать прежде!
• У тебя глаза как у ангела!
• У тебя глаза как у кошки!
• Ты не женщина, ты ангел!
(to be continued…)
На дискотеку “не для всех” меня ведут тайными тропами — мимо недостроенных дворцов и лачуг, кишащих крысами помоек, в подвал без вывески, больше всего напоминающий клуб в каком-нибудь провинциальном российском городке. Хлипкие столики, пыльные красные портьеры, потолок, очевидно, для антуража, завешен новогодними гирляндами.
— На интерьер не смотри, это как раз самое то — туристов сюда не пускают, — пытается перекричать восточную музыку мой провожатый, русский житель Хургады. Одна танцовщица сменяет другую, волнами перекатываются тугие животы, бедра, плечи. Кроме меня женщин в зале нет, одни арабы, чуть ли не по горло завернутые в темные одежды. “Ты такой хороший. Хочешь, я станцую только для тебя? Деньги есть? “— шепчет одна из девушек моему спутнику.
— Ты не смотри, что они ведут себя раскрепощенно. Это вовсе не бордель, как может показаться. Местные девочки здесь только зарабатывают на приданое, бывает, если, например, шейх какой из Эмиратов нагрянет, и по двести долларов за ночь. Средства идут в общий котел, а затем распределяются. Девочки из бедных семей (иначе не плясали бы здесь), но ни одна из них не уйдет с клиентом. Это харам — запрещено.
К середине вечера мужчины распаляются, денежным ливнем осыпают танцовщиц с ног до головы, в глазах и у тех и у других — страсть. У мужчин — к прекрасным танцовщицам, у женщин — к деньгам.
“Арабские девушки с детства знают: чтобы быть с ними, мужчины должны платить. Арабская жена дорогого стоит. Позволить себе ее иметь мужчина может лишь годам к сорока, поднакопив, — но секса-то хочется. Временная русская жена — это выход. Она и накормит, и приголубит”.
Да, женятся на русских очень охотно, пусть даже это и не совсем брак, а орфи, нотариально заверенная помолвка, не дающая супруге никаких прав, включая право воспитывать собственных детей при последующем — почти неминуемом — разводе. Когда наконец спадут розовые очки.
— Помнишь, в прошлом году была громкая история с неким египтянином Тайсоном? — говорит Марина. — Ее еще по русскому телевидению в целое шоу раскрутили. Тайсон женился на девочке из Питера, они родили ребенка — затем она хотела увезти сына в Россию. Он, понятное дело, развод дал, а малыша спрятал, эту Таню все еще жалели, сочувствовали ей, — Марина молчит, видно, думает, рассказать ли мне еще кое о чем, затем все же решается. — А ведь я первой познакомилась с Тайсоном, когда в первый раз приехала сюда. Он мне сразу предложил замуж. Хотя бросался на все, что шевелится, и пытался с каждой любовницы деньгу поиметь. Но сейчас, знаешь, когда услышала о его проблемах — я его поняла. Урод, конечно, но ему уже за пятьдесят, и это первый его ребенок — разве он его отдаст? Да его сразу уважать перестанут! Эта питерская Таня прекрасно знала, на что шла. Сейчас, когда я прожила уже на этой земле столько, что впору книжку писать, я начала лучше воспринимать и менталитет, и здешних мужчин и, если честно, встала на сторону арабов. За дело наши получают! Да ты послушай! …
ПЕРВАЯ ИСТОРИЯ МАРИНЫ
— Что я видела в России? Бизнес, рестораны? Мужиков меняла как перчатки? А в душе — пустота и одиночество! Он перевернул всё! Я не смогу жить без него. Он такой… Он чудесный… Он! …
Судьба настигла Аллу года два назад в лучшем рыбном ресторане Эль Гунны. Любимый выглядел неплохо. Алла порхала вокруг, предлагая чай, кофе, шоколадки. По-английски она не говорила вообще. По-арабски — тем более. Любовь… А язык — дело наживное.
— Он из богатой семьи. Единственный сын. Домой возвращался, мама с сестрами носки на лету ловили! Он не привык себе ни в чем отказывать. А сейчас он плачет. Отец не хочет, чтобы он женился на русской. А он говорит, что, кроме меня, ему никого не надо. От отца с матерью откажется. Мы всё выдержим. Всё переживем. Папа поймет.
Прошло еще несколько дней…
— Он опять плачет. У него экзамены в университете. Надо ехать в Александрию. Папа дает машину и деньги на поездку, а нам за квартиру платить. Он плачет. Я плачу. Где взять двести долларов?
— Не поняла? Он хочет, чтобы ТЫ заплатила за квартиру!
— Я всегда приезжала с деньгами. Могли за две недели две штуки на рестораны спустить. А сейчас надо всего-то двести баксов… Где я их найду?!
Три дня спустя мы кофейничали у Аллы. Ее любимый все-таки уехал.
— Собирался и плакал: “Как ты здесь будешь одна? “
— За квартиру хоть заплатил?
— Сказал, что все в порядке. А я ночь не спала.
— Рубашку его возьми. Говорят, запах помогает.
— Точно! — Алла скрылась в спальне. Не выходила подозрительно долго. Я заглянула в комнату. Она стояла перед настежь распахнутым шкафом.
— Вещей нет. Никаких. Он забрал? Зачем?
…Русские подружки скинулись и выслали Алле энную сумму на обратную дорогу. Нужно было решать немедленно — билет домой или еще месяц жить здесь в ожидании хабиби. В квартире, которая оказалась, конечно же, неоплаченной.
— Ему нужны были только деньги! Какая любовь! Да чтобы я… Да пошли они все! — рыдала Алла, расплачиваясь с хозяином.
…Еще через двадцать три дня она упорхнула в Каир. С новым хабиби.
Надышаться и умереть
— А ты-то сама как здесь очутилась? И зачем осталась? — спрашиваю я у Марины. Она не производит впечатления легковерной дурочки, что ведется на ласковые слова.
— Зачем? — Марина недоуменно пожимает плечами, в ее глазах я сразу падаю ниже уровня Красного моря — раз ничего не понимаю…
“Прилетела, как это обычно бывает, на две недели. Состояние мое можно было описать буквально парой слов — надышаться и умереть. Я ж активная была до предела! Познакомилась с Тайсоном, который работал на пляже отеля. Он предложил мне работать с ним и его командой. Нужен был русский язык — убалтывать руссо туристо на поездки. Потом он собирался жениться… на мне, если все будет нормально. Я вернулась в Россию за вещами. Собрали мне деньги на “билет в один конец”. Так в 2001-м я и оказалась здесь.
После Тайсона у Марины появился еще один обожатель. Дэвид. Тоже хотел жениться. “Но я все время говорила ему, что у меня нет паспорта. Вроде его Тайсон забрал, чтобы сделать визу. Через 2–3 недели товарищ сшурупил, что я не хочу заключать с ним брачный контракт. И началось шоу из серии “не доставайся же ты никому”.
“По наводке Дэвида несколько раз за мной приходила полиция. С работой не получилось. Денег не было. Продала все свое золото. В полиции я считалась проституткой или бомжем. Если бы попалась, выслали бы из страны без права повторного пересечения границы. Оставшиеся копейки тратила на сигареты. Ночевала на крышах домов. Только в декабре даже в Африке холодно. Заработала бронхит. Целый день бегала по городу, чтобы хоть чем-то заняться. Исхудала так, что себя не узнавала. Мне это, оказывается, не идет… Нашла работу “меню-переводчиком” в рыбном ресторане. Дэвид выследил и сдал меня полиции через 3 часа! Сбежала. Местные время от времени кормили. Один раз подыскали работу менеджером голландского паба. На две недели…”
Этот срок истекал 31 декабря 2001 года. А потом — или сдаваться полиции, или звонить маме. “Зайдешь в лавку погреться, пока продавцы поймут, что ты без денег, бесплатного чаю попьешь! Забежала так однажды в маленький магазинчик. Люди в нем работали странные. Один смотрелся интеллигентно, второй вроде алкаш, третий — настоящий бедуин. “Интеллигент” молчал. Но “алкаш” с “бедуином” сразу стали докапываться: “Сколько стоит ночь? “Объяснила без нервов, что я приехала сюда жить, а не искать приключений… Они прониклись и подарили мне пачку сигарет! Это было счастье!!!! Два фунта экономии! Прошло несколько дней, и я вдруг увидела на улице того самого “интеллигента” из магазина. “Привет-привет, как дела, может, пива, пока-пока”. Потом еще раз и еще. Я выпивала бутылочку пива за его счет и срывалась. Я даже не знала, как его зовут!
Под новый 2002 год на мобиле зависли деньги на две-три минуты разговора с Россией. Пару часов с одной бутылкой отдохнуть в кафе и… звонить маме. Вижу, заходит мой знакомый “интеллигент”. И тут меня прорвало! Я ему РАССКАЗАЛА, “как дела”. Что не хочу возвращаться в Россию. Что Египет — это моя земля, это ослик, везущий фрукты на базар, улыбающиеся каменные фараоны, предрассветный плач муэдзина. Все это снилось мне годами. Это было моей мечтой.
Но работы нет, крыши над головой нет, копы пасут, а ложиться в постель с каждым, кто предлагает помощь…
Через пару часов и немереное количество пива Хамди (тут я наконец выяснила, как его зовут) произнес: “Пошли жениться”. Не навсегда. На месяц. Орфи. Кормить будет. “А ты поможешь по бизнесу с русскими общаться”. В тот же день мы поженились”.
ВТОРАЯ ИСТОРИЯ МАРИНЫ
— Я знаю Светика три с лишним года. Вроде умная женщина. Пианистка. Преподает. Ее внучка, с которой мы крепко сдружились на почве обсуждения дешевой бижутерии, говорила, что у бабушки только двое учеников и они сами к ней ездят. Взрослые дети отправляют Светика в Египет по пять раз в году. Туристка на выезде. “Свежее мясо для поджарки”, как говорят арабы на пляже. В том смысле, что самолетами каждый день привозят свежачок, а уж как его “жарить”, они тут разбираются быстро.
— Я с Мухаммедом в аэропорту познакомилась. Квартиру для меня снял. Правда, на мои. А вчера, представляешь, возвращается в нашу квартиру с каким-то мужиком и еще с двумя парнями. Я что-то подписывала, а он молился, руки кверху поднимал: “О, Алла-а-а! “Это что было? Объясни.
— Ты вчера замуж вышла.
— Да ты что! Не может быть! Меня же дети убьют!
— Это временный брачный контракт. Без него квартиру вам ни один хозяин в Хургаде бы не сдал. Поэтому твой Мухаммед и женился. Его этот орфи ни к чему не обязывает. Как, впрочем, и тебя…
Светик в ужасе:
— Ой, вон он как раз идет! Я вас сейчас познакомлю!
Пришлось жать руку молодому человеку с тонкими сутенерскими усиками.
— А теперь извини. Я пошла. Если мой Хамди узнает, что я общаюсь с тобой, пусть даже ты теперь и с орфи — в Египте такие отношения никто не уважает.
— Куда ты? Давай еще посидим!
— Извини. Если захочешь, позвони завтра. Пока. Масалама.
На обратном пути я забежала в интернет-кафе. Сайт “Кунсткамера”. Список опознаний. Хургада. Мухаммед. Аэропорт. Две немки и швейцарка поливают друг дружку помоями. “Ты к нему близко не подходи, я ему такой телефон купила! “— “А я в три раза круче! “— “А я музыкальный центр! “— “Все равно он только меня любит…” — “А я в марте ему штуку баксов в подарок привезу…” — “А я…” Бедный Светик!
…К вечеру нашей прогулки на яхте Наташа из Донецка оттаяла. Рассказала, что работает у себя парикмахером, клиентки попадаются требовательные, а чаевых дают мало, что с приходом к власти Януковича жизнь в Украине лучше не стала, что ей уже 27 и женихи вокруг особо не вьются. В Египет за последние полгода она приезжает второй раз — тот араб, помощник капитана, приглашает.
— Выйдешь за него?
“Нет, наверное, — посмотрела Наташа на Марину, от рассказов которой, конечно, хотелось немедленно купить билет на самолет. — Здесь, конечно, хорошо — но там ведь родина! “
“Зря она так, — рассудила вечером Марина. — Это как раз вариант неплохой. Можно сказать, счастливый шанс выпал — вот ведь дурочка. Неужели не понимает? У парня семья в Арабских Эмиратах, обеспеченные, скоро корабль ему купят. И ведь он правда в нее влюблен — видишь, комплиментами не сыплет, сидит и молчит…”
“Надо уметь быть слабой! “
Магазин Марининого мужа называется “Рублевка”. Здесь все как у всех — статуэтки, магнитики, музыкальные инструменты. Мы зашли отдохнуть, парило, очень хотелось пить, Марина тут же послала своего Хамди в соседнюю лавку — за кокосовым молоком. Громко так, повелительно, настоящая арабская жена.
За десять лет брака их временный орфи — что огромная редкость — стал юридически оформленным браком. Но сколько нервов, денег и характера это стоило…
“Без мужчины в Египте нельзя, — утверждает Марина, поправляя свой платок, без него нельзя тоже, это не просто традиция, от жары волосы выпадают пачками. — В муже и защита, и опора. Поэтому наших женщин здесь и обижают, что они пытаются все сделать сами, как на родине, ничего не узнав об этом мире, не став здесь своей, не выучив правила игры. В конце концов, отношение к нам зависит только от нас самих! Мой Хамди — отличный муж, лучший из возможных, я так считаю. Но и у него есть свои минусы… И если это спускать, как это принято у русских, то он быстро отобьется от рук. В прошлом году, например, сказал мне, что уедет к своей родне на юг Египта на три дня, оставил мне денег на неделю — а вернулся через пять недель. И мобильник свой выключил. Я чуть не по помойкам побиралась. Пришлось снова вспомнить навыки выживания… Когда он вернулся, уж я ему показала — пошла и устроилась гидом на корабле с туристами, на тот самый, где мы с тобой плавали, а что мне, с голоду помирать, если муж обо мне не хочет думать? Пусть ему будет стыдно, что у него жена работает!!! После этого он не знал, как прощение у меня вымолить. А мне хорошо — на работе меня ценят, русских с постоянной визой и официально замужних по пальцам перечесть, свои средства опять же… Все-таки наши женщины чрезвычайно жизнеспособны. Им вот только ума иногда не хватает, чтобы вовремя притвориться глупыми.
Хургада — Москва
В материале использован египетский дневник Марины Кимаевой.
