Гиляровскому бы понравилось
Самое жуткое впечатление оставил Петровский бульвар. После вполне цивильного Страстного этот “оазис” в сердце старой Москвы сразу пугает плохим освещением и удушающим запахом. Источник обнаруживается уже в самом начале бульвара — бомжи. Дружная компашка из четырех мужчин и двух женщин облюбовала первую лавку и шумно распивает какую-то сивуху. Рядом на земле валяются грязные тюки с тряпьем, коробки, бутылки. Содержимое переполненной урны опрокинуто явно точным попаданием ноги. “Аромат” буквально сбивает с ног. Хочется как можно скорее пройти это нехорошее местечко, а ведь это — центр Москвы…
На пути встречаются еще трое бродяг с авоськами, наполненными пустыми бутылками. Слышен диалог.
— Ну че, вроде потеплело. Значит, можно прямо здесь сегодня спать.
— Там Люська моя какое-то одеяло нашла. Если че, укроемся…
Очень приятно! Они тут, значит, ночью спят, а мы днем на этих самых лавочках сидим, отдыхаем. Как-то слабо верится, что ранним утром на бульваре появляется улыбчивая уборщица с тряпкой, смоченной антисептиком, и начинает отдраивать скамейки после пахучих постояльцев. Хотя столь же сомнительно, что всю ночь здесь дефилирует патруль из полицейских, следящий за порядком в этой потенциальной зоне отдыха. Хотя мог бы — Петровка, 38, совсем близко!
Если на других бульварах встречались влюбленные парочки, то здесь — лишь редкие прохожие. С удивлением замечаю одинокую задумчивую девушку на лавочке. Хочется покрутить пальцем у виска. Да, не хотела бы я оказаться в таком местечке одна. И дело не только в местных обитателях — просто как-то неуютно здесь. Тусклый свет приземистых фонарей, “обрамление” из нежилых старых зданий с темными окнами, редкие машины — все это отнюдь не настраивает на романтический лад, а наоборот, вызывает беспокойство.
Картинку завершают набитые доверху урны. Интересно, их целый день не убирают? В одном из близлежащих дворов начинает выть собака. Ей-богу, как по заказу! Откуда-то ей вторят еще несколько заунывных голосов. Почему-то кажется, что время здесь остановилось. Знатоку трущобной Москвы Гиляровскому бы точно понравилось!
Впереди светлеет Трубная площадь, за ней — Рождественский бульвар. Может, там будет поприятней?
Грязнопрудный бульвар
Но нет, сосед Петровского бульвара сразу встречает недружелюбно. Здесь ведутся ремонтные работы, поэтому тяжелая техника своим ревом никак не настраивает на променадный лад. Волей-неволей заглядываешь в подворотни, где почему-то нет освещения. Жутковато. И очень странно для центра, ведь, по расхожему мнению, именно здесь средоточие света, ухоженности и чистоты. Людей на бульваре мало, однако почти у каждой лавочки россыпь пивных бутылок и банок. Урны тоже переполнены.
Быстренькая пробежка по Сретенскому бульвару. Все те же банки-бутылки, шелуха от семечек. Попадается и пара проломанных скамеек. На детской площадке молодежь распивает горячительное, забравшись с ногами на аттракционы, по которым завтра, по идее, будут лазить дети. Мат слышно за версту. Но кого это удивляет?
Уже на подходе к Тургеневской площади встречается дама с собачкой. Большой. Зверюгу явно выводят сюда “облегчиться” каждый вечер. “Лорик, ну дотерпи до своего места! “Либо у Лорика в тот вечер было несварение, либо “своим местом” была пешеходная аллея. В любом случае именно туда он и присел в итоге…
Впрочем, это все цветочки, ягодки еще ждали впереди. Чистопрудный бульвар и днем впечатляет обилием мусора и разного рода странных личностей, а уж ночью вообще побил все рекорды. Мусорные завалы начинаются еще у метро “Чистые пруды”, где даже в час ночи вовсю кипит жизнь. Орут свои концептуальные песни уличные музыканты в драных джинсах, пьяные босые барышни в экстазе прыгают рядом, хлопая в ладоши. У магазинчиков толпятся могучие кучки с пивом, грызут семечки, плюют, знамо дело, на асфальт.
На самом бульваре кипит жизнь. Свободных лавочек нет: и тут и там восседают целующиеся парочки, все те же музыканты лабают на гитаре, мужские компании распивают “на троих”, гастарбайтеры отдыхают от тяжелого трудового дня, молодые люди, коих мы так любим именовать маргиналами, громко хохочут. И кругом пиво, пиво, пиво…
Ближе к Чистым прудам начинается зона бомжей. Спят на скамейках прямо с ногами или сидят за ночной “трапезой”. Флер соответствующий. Даже не верится, что днем сюда приходят мамы с детьми кормить уточек…
Мусора тут столько, как будто по бульвару только что проехал мусоровоз и отсыпал на каждую лавку щедрую порцию. Причем вся эта красота в вольном порядке валяется и на зеленой лужайке, урны и бачки ломятся от “отхожего” изобилия. По пути встречается одинокая работница коммунальной службы, которая собирает бутылки и прочую пустую тару в большие пакеты. Если она трудится одна на всем Чистопрудном, который впору переименовать в Грязнопрудный, ей можно только посочувствовать…
Общее впечатление от променада гнетущее. Как тут не вспомнить героя Ясуловича из “Бриллиантовой руки” с его легендарным: “А где ж ему гулять?! “Только речь идет не о собаках, а о нас с вами. Действительно, где?
